сезон. Самора вошёл в список величайших футболистов 20-го столетия по версии журнала World Soccer.
О нелегкой вратарской доле и мужестве Заморы свидетельствуют десять переломов рук и ног, полученных им за годы выступлений. Таков итог спортивной деятельности Рикардо Заморы. Можно было рассказывать еще и о матче 1929 года с англичанами, впервые проигравшими на континенте. А «похоронил» их Замора своей блестящей, бесподобной игрой. Или о встрече с австрийцами, или о многом другом. Но всему приходит конец. Подходила к концу и легендарная карьера большого Мастера. Он ждал лишь случая, чтобы уйти красиво. Как истинный артист, он не желал покидать сцену незамеченным или, не приведи Господь, освистанным.
И случай представился. Судьба позаботилась о достойных проводах своего избранника. 21 июня 1936 года состоялся финал Кубка Испании. Мадридский «Реал» играл с «Барселоной». Слово нашему герою:
«Мы вели 2:1. Оставалось играть три минуты. И тут кто-то молниеносно „выстрелил“ метров с пяти. Я вытянулся в струну и в последнее мгновение отбил мяч левой рукой. Что творилось на трибунах! Меня, как тореодора, унесли с поля на руках. Ночью я сел в машину и сказал себе: прощай футбол! Мечта сбылась. Я хотел уйти на вершине славы».[20]
Журналист
Но судьба наградила нашего героя еще одним даром. Еще будучи игроком, Замора взялся за перо и оказался вполне успешным футбольным журналистом. В те времена это была серьезная проблема – судьба игрока после окончания своей спортивной карьеры. Ведь большинство ничего не умели делать, кроме как играть в футбол, не задумываясь над тем, чем будут зарабатывать на жизнь в зрелом возрасте.
А Рикардо Замора, после того как полностью закончил с футболом, несколько лет успешно работал пресс-секретарем в родном для него «Эспаньоле».
До сих пор поклонники со стажем помнят его острые профессиональные статьи о различных футбольных баталиях, жалея лишь об одном: не было в те годы телевизионных трансляций, ибо Замора, как всесторонне одаренный человек, был бы непревзойденным комментатором.
Но любовь к футболу снова взяла верх, и свои зрелые годы Замора вновь провел в гуще футбольных событий – на этот раз как успешный тренер.
Правда в далекой России в это время делал свои первые шаги на футбольной стезе другой молодой парнишка – Лев Яшин, но это совсем другая история…
Но все-таки Замора был первым, кто создал эталон игры вратаря в команде, на многие годы вперед подняв планку спортивного мастерства, достичь которой удалось немногим.
А в глазах испанцев Замора справедливо и навечно останется великим триумфатором.
Со временем имена великих людей обрастают легендами. Они передаются из поколения в поколение. Их могут рассказывать только о людях – легендах. Замора – из их числа.
Биография:
Рикардо Замора Мартинес (21 января 1901, Барселона – 15 сентября 1978, Барселона). Родился в семье врача. Родители не сомневались, что мальчик пойдет по стопам отца, но природа распорядилась по другому, наградив юношу высоким ростом (185 см), гибкостью, великолепной реакцией и – самое главное – любовью к футболу. С самого начала он стал вратарем и играл настолько успешно, что обратил на себя внимание тренеров барселонского «Эспаньола», зачислившим 15-летнего юношу в состав команды. Через год состоялся его дебют в Мадриде против королевского «Реала».
Зорге Рихард
Пресс – секретарь немецкого посольства в Японии[21]
Рихард Зорге (нем. Richard Sorge, агентурный псевдоним Рамзай) – выдающийся советский разведчик времён Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза.
В библиотеке Зорге было около 1000 книг о Японии. В токийской тюрьме «Сугамо», где он отбывал свой срок, он писал исповедальные записки: «Получение новых знаний о местах, в которых я бывал, всегда было моей потребностью и доставляло мне удовольствие. Это особенно касалось Японии и Китая. Но я никогда не рассматривал эти исследования как средство для достижения других целей. Если бы я жил в мирных общественных и политических условиях, я, вероятно, стал бы ученым, но, несомненно, не стал бы разведчиком. ‹…› Мои исследования были очень важны и для того, чтобы утвердиться в положении журналиста. Без такого фона мне было бы очень трудно превзойти даже не слишком высокий уровень начинающего немецкого репортера. Благодаря же фону я был признан в Германии лучшим немецким корреспондентом, аккредитованным в Японии. Газета „Франкфуртер цайтунг“, на которую я работал, часто хвалила меня и заявляла, что мои статьи повысили ее международный престиж. ‹…› Газета и журнал „Геополитик“ (Zeitschrift fuer Geopolitik) наседали на меня с предложением как можно быстрее написать книгу о Японии. Я закончил уже триста страниц рукописи, но мои литературные планы с арестом потерпели крах». Рукопись книги, которую начал писать Зорге была уничтожена в огне пожара во время бомбардировки Токио. Возможно, в огне сгорел и его марксистский труд, который он диктовал стенографистке-любовнице в номере «Метрополя», а также и его работа о Китае. Еще при жизни Зорге опубликовал три своих работы: Роза Люксембург. Накопление капитала. Популярное изложение Р.И. Зорге. – Харьков: 1924; И.К. Зорге. План Даусэа и его последствия. – Гамбург: 1925 (нем.); Р. Зонтер (Зорге). Новый немецкий империализм. – Л., 1928. Это книги замечательные по содержанию. Кстати, Зорге между тем был одним из основателей Франкфуртского института социальных исследований и стоял у истоков «западного марксизма».
Зорге закончил Берлинский университет, где его даже хотели оставить ассистентом. Но Зорге продолжил учебу в Киле, а степень доктора государственного права получил в Гамбургском университете, защитив 8 августа 1919 года дежурную для него диссертацию на тему «Имперские тарифы Центрального союза немецких потребительских обществ». В Берлинском университете Зорге познакомился с марксизмом. Вот что он пишет по этому поводу: «Я читал и греческую философию, и оказавшую влияние на марксизм философию Гегеля. Я прочитал Энгельса, а затем и Маркса, что попадало в руки. Я изучал также труды противников Маркса и Энгельса, то есть тех, кто противостоял им в теории, философских и экономических учениях, и обратился к изучению истории рабочего движения в Германии и других странах мира».
После защиты докторской диссертации Зорге был в Золингене ассистентом профессора Курта Герлаха. Интересен тот факт, что впоследствии Зорге увел жену у своего профессора. После работы в науке он начал заниматься партийно-пропагандистской работе в Аахене, Голландии и Берлине, но при этом хотел закончить образование. «Друзья, – писал Зорге, – выхлопотали для меня должность ассистента на социологическом факультете Франкфуртского университета и одновременно предложили стать там внештатным преподавателем». И Зорге согласился. При этом он все также занимался пропагандистской работой, не теряя контактов с академической средой – разумеется, с ее представителями левого толка. В мае 1922 года (по другим данным, в мае 1923 года) Зорге – наряду с Коршем, Лукачем, Вейлем, Виттфогелем, Фогараши, Массингом, Шмюккером, Франком, Гумперсом, Поллоком, Биханом, Ронингером, Александером, Зюскиндом и Фукумото – принял участие в «Первой марксистской рабочей неделе» в Тюрингии (Ильменау). Возможно, Зорге был главным организатором данной встречи. Возможность ее проведения также проявилась благодаря тому, что Карл Корш был профессором Иенского университета и, в 1923 году, министром юстиции в правительстве Тюрингии, что облегчило организацию встречи. Осталось даже документальное свидетельство проведения данной встречи, – пригласительное письмо, отправленное из Франкфурта Рихардом Зорге в адрес Гертруды Александер 9 мая 1923 года. На встрече было решено в Германии центр марксистских исследований. Центр был создан в 1923 году, официальное открытие состоялось в 1924 году, финансовую поддержку этому проекту оказал отец участника встречи Феликса Вейля, владелец транснациональной компании «Братья Вейль and Co». Впоследствии центр стал колыбелью Франкфуртского института социальных исследований и вместе с тем центром изучения всего «западного марксизма». Первым директором института в 1923 году стал историк австромарксистской школы Карл Грюнберг (1861–1940). В его штат входили как социал-демократы, так и коммунисты. Он поддерживал тесные связи с Институтом Маркса-Энгельса в Москве и готовил совместное издание полного собрания сочинений Маркса и Энгельса, первый том которого вышел в 1927 году.
Интересен следующий факт, который изложил в своих тюремных записках Зорге: «Я должен рассказать о встрече в 1923 году с делегацией Московского научно-исследовательского института Маркса-Энгельса, возглавлявшегося известным ученым Рязановым. ‹…› Рязанов пригласил меня в этот институт в Москву, но
