подругу. Любимый и обожаемый муж, приемный сын, скоро появится младенец… Но к чувству радости примешивалась еще и зависть. Саванна многого достигла с тех пор, как уехала из Детройта, из их маленькой уютной квартирки, в которой они жили вместе. И теперь делится всеми секретами с Райдером. Впрочем, так и должно быть…
— Дженни, да ты не слушаешь меня!
Раздался стук в дверь.
— Я из обслуживающего персонала. Вам ничего не нужно?
— Это Шейн! — прошептала Дженни.
— Вижу, — захихикала Саванна. — Ты здорово выглядишь, Шейн! — она шлепнула Дженни по ладони и заговорщически подмигнула. — Давай, заходи!
Шейн спиной толкнул дверь, внося целый поднос всяких вкусностей.
— Ханна велела оставить в животе немного места, она приготовила вам праздничный стол, — он поставил поднос на кровать между дамами и повернулся, чтобы уйти.
— А ты не хочешь к нам присоединиться? — спросила Саванна. — Здесь на всех хватит.
— Да нет, вы уж тут поворкуйте наедине, я не хочу вам мешать, — и он вышел, притворив за собой дверь.
Дженни накинула на плечи простыню, села на кровати, скрестив ноги, и принялась с любопытством изучать содержимое подноса.
— Смотри-ка! Бельгийские вафли, клубника! Ханна такая молодчина! Мне не терпится увидеться с ней.
Саванна принялась за вафли.
— Ты, конечно, можешь и дальше притворяться, что Шейн тебе безразличен, моя дорогая Дженни, но я-то видела, какими глазками ты смотрела на него в прошлом году. Даже не говори, что ты к нему равнодушна.
Дженни представила себе его заросший подбородок и свои ощущения, если прикоснуться щекой к этой щетине. Затем откусила вафельки, отпила глоток кофе и посмотрела на Саванну. Встретившись глазами с ее пристальным взглядом, Дженни пошла в атаку:
— Я понимаю, на что ты намекаешь, дорогая Саванна, только не надо подталкивать меня к тому, чтобы я немедленно повторила твой поступок — я имею в виду замужество. Мы с Шейном — совершенно другие люди. — Она несколько раз ткнула вилкой, как указкой, в сторону будущей мамы. — Я приехала сюда для того, чтобы провести отпуск со своей близкой подругой. Затем вернусь в Мичиган, к себе домой, — и так же пристально посмотрела Саванне в глаза, заметив в них разочарование.
Она сказала правду. Мичиган всегда был ее домом. Только может ли она припомнить, когда была счастлива там? Особенно после смерти матери и после того, как Саванна переехала в этот… в этот рай.
— Как ты собираешься провести свой отпуск? — Саванна отпила глоток и посмотрела на подругу поверх краешка изящной фарфоровой чашки.
— Пока… побуду у тебя.
— Я давно хотела тебя спросить, только не решалась… Почему ты попусту тратишь отпускное время, почему не съездишь куда-нибудь, в какую-нибудь Испанию, на море?
— Может быть, и поеду… У меня много времени в запасе. Весь год я перерабатывала, не брала почти ни одного выходного. Так что могу себе позволить.
— Мне очень жаль, что я не смогла приехать на похороны твоей мамы. Доктор сказал, что в моем положении лучше не летать на самолете.
— Я понимаю. — Дженни доверительно дотронулась до руки Саванны.
— Тебе, наверное, плохо без нее?
Бедная мама! Всю жизнь она не могла простить отцу, что он их оставил. Дженни так хотелось, чтобы мать забыла, была бы счастлива…
Раздался еле слышный стук в дверь, и Дженни быстро смахнула слезинку с ресниц.
— Это я, Билли, — раздался голос из-за двери. — Можно войти?
— Заходи, заходи! — обрадовалась Дженни. Билли чуть приоткрыл дверь и просунул в нее голову.
— Что это за симпатичный молодой человек? Какая обаятельная улыбка! — нарочито громким голосом сказала она и, хитренько посмотрев на Саванну, подмигнула ей.
Билли нерешительно, на цыпочках, подбирался к постели.
— Ну, иди же, иди скорей и обними меня покрепче! — сказала Дженни, раскинув руки в стороны и радостно улыбаясь.
Билли, с улыбкой от уха до уха, бросился к ней:
— Я так рад, что вы снова вернулись, тетя Дженни!
— Я тоже рада, что вернулась, Билли Мэлоун! Они крепко обнялись и принялись раскачиваться из стороны в сторону. Затем Дженни отстранила его от себя и внимательно рассмотрела с головы до пят.
— Ты, по-моему, вырос не меньше чем на фут с тех пор, как я была здесь в последний раз.
Она полюбовалась его взъерошенными светло-русыми, почти белыми волосами, такими же, как у его матери, умершей всего полтора года назад.
— Саванна, ты только посмотри, какие у него красивые белые зубы!
— Билли? — сказала Саванна. — Ты опять опоздал на школьный автобус?
— Нет, мэм. В школе отопление сломалось, так что у нас еще каникулы. Здорово, да?
— Вам бы только не учиться.
— Здорово! — Он посмотрел на Саванну, затем на Дженни, как бы ища поддержки, потом опять на Саванну. — Пойду помогу папе снег убирать.
Он побежал, но обернулся на полдороге:
— Тетя Дженни, будем лепить снежную бабу?
— Договорились, — улыбнулась Дженни.
Мальчик покраснел от удовольствия и выскочил из комнаты.
— Он вспоминает Мэдди?
Саванна не спеша, вытерла губы салфеткой и ответила очень серьезно:
— Билли каждый вечер молится о ней перед тем, как лечь спать. Но, кроме молитвы, он никогда не упоминает ее имя.
— Бедняга.
— Иногда Райдер берет его в Пурпурный Дворец на ланч. Там работают те же девушки, что и раньше, когда его мать была жива. Билли очень нравятся эти визиты, но мы в конце концов решили водить его туда пореже. — Саванна опять задумчиво погладила свой живот. — Мы всеми силами стараемся убедить парня, что это его дом, но все-таки опасаемся, что с рождением ребенка… Он так идеализирует Райдера…
— Я думаю, со временем он поймет, как вы его любите. — Дженни погладила подругу по руке. — Все это естественно.
Саванна задумчиво кивнула:
— Наверное, ты права.
Шейн проведал больного жеребенка в конюшне, затем вернулся, побрился и сейчас просто слонялся по дому. Ханна вынимала хлеб из печи.
— Если ты околачиваешься здесь только для того, чтобы попробовать свежего хлеба, — сказала она ворчливым, но добродушным тоном, — то тебе еще долго придется ждать, пока он остынет. — Она перевела взгляд с Шейна на каравай, потом опять на Шейна и добавила: — Хотя, может быть, есть какая-то другая причина?
Шейн замешкался с ответом, но тут на лестнице послышались шаги. Дженни и Саванна вошли в кухню и спасли его от проницательной экономки. Дженни поставила пустой поднос на барную стойку и бросилась обниматься с Ханной. Старушка заметно смутилась, но дружески похлопала девушку по спине.
— О-о-о, девка, от тебя одна кожа да кости остались. Так вкусно готовишь, а сама легкая, как
