количество прочих смертей фигурантов по этим же статьям. Только из этих двух отделений. Как узнаешь, звони мне на сотовый. Усманов, одевайся, поедешь со мной. Ковальчук, займись еще раз моргами. Убери из статистики всех лишних, оставь только свежих покойничков, скажем, не старше сорока, и только тех, которым делалось вскрытие.
- Эт-то ж сколько р-работы! - возмутился Ковальчук, но Марат его жалеть не стал:
- Ничего, справишься. Я в тебя верю. Поехали, Женя.
Казаков позвонил, когда они уже почти доехали. Марат снял трубку, послушал, потом его брови медленно поползли вверх.
- Сколько?! Ты точно то, что надо, запросил?.. Вот это да. Спасибо.
Убрал телефон в карман, посмотрел задумчиво на напрягшегося Усманова.
- Во что же это мы ввязались, Женя? Их двадцать семь на два участка.
- Тю, - удивился Женя, - а обстоятельства?
- Вот сейчас и выясним, - сказал Марат, показывая в сторону недалекого трехэтажного здания, - выходи, приехали.
Не раз сталкивавшийся с проблемами, начинающимися при попытке 'взаимодействия' сотрудниками других отделов, Марат готовился к долгому и нудному проламыванию стены недоверия и подозрительности сначала у начследа, потом у всех нужных следователей, но все оказалось намного проще. Начслед пребывал в служебной командировке, а его ВрИО - майор Казанцев - суть дела уловил с полуслова.
- Ага, - сказал он с непонятной интонацией, - хоть кто-то заинтересовался. Ну, давно пора.
Марат посмотрел пристально на майора, потом предложил:
- Звание у нас одно, возраст - примерно тоже, может, на 'ты' перейдем?
- Не возражаю, - отозвался Казанцев, потом улыбнулся, - ты, майор, меня никак вербануть решил по всем правилам? Так сразу скажу - не выйдет. Мне есть чего сказать по интересующему тебя вопросу, но с какой стати мне это делать?
Марат подумал немного, потом спросил:
- У тебя сколько висяков в связи с этим... интересующим меня вопросом?
- Семь, - Казанцев поморщился.
- Я их все у тебя заберу.
- Да ну?! - Удивился Казанцев, - с чего это вдруг?
- Сдается мне, они все по моему делу проходят. Не веришь - позвони моему начследу.
Марат не разговаривал с Лешим поэтому поводу, но чувствовал со всей определенностью - полковник из кожи вон вылезет и сделает все, что может, чтобы поспособствовать раскрытию этого дела.
Казанцев внимательно поизучал Марата, потом сказал задумчиво:
- Слышал я про тебя... пожалуй, так поверю. Пойдем, - и поднялся из-за стола.
- Куда?
- Послушаешь, что наш контингент говорит. Есть у меня один воркун, поет - заслушаешься. Я бы тебе пересказал, но рассказчик из меня не очень, лучше ты сам послушай. Да и спросить вдруг чего захочешь.
Марат тоже поднялся.
- Только вот, - сказал он, - у меня тут сотрудник за дверью. Его возьмем?
- Ну, пусть едет. Только разговаривать мы вдвоем пойдем, сотрудник твой в машине посидит. Человечек у меня пугливый, подумает еще невесть что.
- Ладно, - Марат, вышел вслед за майором в коридор, кивнул вскочившему Усманову - пошли, мол - и поспешил за быстро спускающимся майором вниз по лестнице.
- Оно все взаимосвязано, - говорил Казанцев минут через пять, когда они уже тряслись в служебном 'батоне' по неровному асфальту местных переулков, - это же твой человек звонил сегодня насчет гопарей покойных?
- Да, - Марат кивнул, прикусил язык на некстати попавшей под колеса кочке и сморщился.
- Он не удивился, что ему аэску за пять минут подготовили? Запрос-то непростой был.
Марат молча пожал плечами.
- Я уже давно все это подсчитал. Там, - Казанцев ткнул пальцем вверх, - это никого не волнует, да и меня - по большому счету - тоже. Обычное дело - напились, подрались, перебили друг друга. Причем, подчистую, понимаешь?
Казанцев, видимо, часто катался по местным дорогам и уже научился разговаривать в дороге, не подвергая свой язык лишней опасности. Но Марат рот открывать не рискнул и просто мотнул головой.
- Не понимаешь? Ну вот смотри. Есть у нас, ну, был, то есть, некий гражданин Мясоедов по кличке Бацилла. Ранее судимый. Было у него четверо корешей, с которыми он гоп-стопом промышлял на улицах нашего славного города. Заявления пишутся, дела заводятся, материал копится и сидеть бы им всем пятерым в скором времени по сто шестьдесят второй, но в один день они чего-то не поделили и подрались. Бацилла достал ствол и всех своих дружков - того - перестрелял. И сам тут же скончался от ножевого ранения в область живота. А на ноже, что характерно, пальчики одного из лежащих неподалеку корешей. Да и пустые ножны у того в кармане. Все, дело закрыто. И что?
- Что? - спросил все еще не понимающий, но уже сильно заинтересованный Кадыров.
- А то, что по заключению судмедэксперта, все ранения, нанесенные погибшим - что от ножа, что от пуль - нанесены уже после их смерти. Характер кровоизлияний, расположения входных и выходных отверстий и прочее. А вот насчет причин настоящей смерти судмедэксперт что-либо сказать затрудняется. Оно и ладно бы - сказать, что эксперт - дурак и неуч, наплевать и забыть. Так ведь Бацилла с корешами не один такой - чуть ли не каждый месяц аналогичный случай, тут поневоле задумаешься. Ну, я что - сам себе враг? Оно мне надо - отчетность себе портить? Поэтому заключения эксперта я в корзину отправляю. Но думать себе думаю и вывод один - у меня завелся, мать его, Бэтмен.
Марат сдавленно хихикнул от неожиданности.
- Зря ржешь, - заметил Казанцев, - посмотрю я, как ты ржать будешь, когда дела себе заберешь. Вылезай, приехали. Возьми вон, фуфайку, чтобы звезды не светить. Спалишь еще моего воркуна, - повернулся к молчавшему всю дорогу Усманову, - а ты тут посиди.
Марат взял с сиденья довольно неопрятно выглядящую брезентовую ветровку, названную Казанцевым 'фуфайкой', оглядел ее, потом с некоторой брезгливостью, натянул поверх кителя. Спрыгнул с высокой подножки служебного вездехода и последовал за уверенно идущим вглубь дворов Казанцевым. Они прошли дворами весь квартал наискосок и, выйдя на пустынную улочку, подошли к угловому дому.
- Ага, - сказал Казанцев, заглядывая сквозь окна, - пусто. Утро все таки... ну, нашим легче.
Толкнул дверь под вывеской 'Ремонт обуви' (над дверью звякнул колокольчик), посторонился, пропуская Кадырова, потом зашел сам.
Щуплый очкастый мужичок лет пятидесяти пяти завозился за стойкой единственного в небольшой комнатке стола, глянул на вошедших поверх очков.
- Здравствуйте, - сказал он неуверенно.
- Здравствуй, здравствуй, - отозвался Казанцев, переворачивая висящую на двери табличку надписью 'Закрыто' наружу и крутя торчащий из замка ключ.
- Это что же вы... - заволновался мужичок, - я же просил - не приходить сюда.
- Усохни, - сказал Казанцев, доставая из-за пазухи средних размеров пакет, завернутый в газету и кладя его на стол, - дело есть.
Пакет моментально отправился куда-то под стол, но Марат (не проявляя, впрочем, видимого интереса) успел его рассмотреть. Ни на пачку денег, ни на пакет травы это похоже не было. При других обстоятельствах Кадыров был бы уверен, что в газету завернута какая-то книга. Но зачем книга - осведомителю? Странно.
- Дело, притом, простое. Стучать ни на кого не надо, просто расскажи вот товарищу историю про этого вашего... черного лоха или как там?
- Черного терпилу, - быстро отозвался мужичок.
- Неважно. Давай, видишь, товарищ слушает.
