'Мерседес', красный 'Феррари', две приземистые машины очень спортивного облика, эмблема на радиаторе которых не говорит мне ровным счетом ничего и 'Хаммер'-лимузин. Эх, хорошо живут российские наркобароны. Ну, до некоторых пор. Поднимаю руку, чтобы превратить машины в груду металлолома, но - не получается. Уж больно они красивые. И понятно ведь, что достанутся они очередным ворам и жуликам, ладно, если не убийцам - а все равно. Ладно, пусть живут. Вот только лимузины я не люблю. Как и 'Хаммеры' - и я разваливаю лимузин пополам двумя ударами.
Со второго этажа главного здания в меня начинают стрелять короткими очередями. Одна пуля царапает меня по уху, вторая - пробивает бедро. Я оступаюсь и чуть не падаю, но боли не чувствую.
'Спасибо'.
В ответ - удовлетворение в смеси с одобрением. Я усмехаюсь и пытаюсь зацепить автоматчика - вон он, в окне второго этажа. Но расстояние оказывается слишком велико - не дотягиваюсь. Черт! Я бегу к парадному входу, но сокращение расстояния на руку не только мне, но и стрелку. А их теперь уже двое! Сильный удар в плечо кидает меня на землю, я пытаюсь встать, но ловлю еще пару пуль, и, практически на четвереньках, бросаюсь под прикрытие ближайшей машины. Черт побери! Это плохо. Если я отключусь... совсем плохо. Пытаюсь дотянуться до автоматчиков - тщетно. Вижу их белесые силуэты, как на ладони, но не дотягиваюсь.
Прислоняюсь спиной к горячему металлу 'Мерседеса' и заглядываю под футболку. Из-под ткани выкатывается пуля. Крови мало, раны не видно. Провожу рукой и чувствую только небольшой бугорок под липким пятном. Однако! Раньше все происходило значительно медленнее. Если дело так пойдет, я скоро совсем неуязвимым стану. Что было бы неплохо - дисбаланс между моей защитой и способностями к атаке слишком велик. Вот не было бы тут машин на парковке, все могло уже закончиться самым печальным для меня образом. Чувствую себя танком с бумажной броней.
Я все еще пялюсь на свой бок и отлично вижу расцветающий на коже красный цветок. Капли крови брызжут мне в лицо, я ошарашен не столько ударом, припечатывающим меня к бамперу машины и не столько ощущением опасности, сколько самим зрелищем. Как будто спелая вишня лопнула у меня на коже. Машинально вытираю лицо и остолбенело рассматриваю набухающую на животе бордовую каплю. Еще пара ощутимых ударов выводит меня из ступора. Да блин! Кто это стреляет? Ах, это ты, что ли? Сидевший в будке охранник воспользовался удачным (как ему показалось) моментом. Но это ему именно что показалось - до будки недалеко и я несколькими ударами разношу ее в щебень, мстя за пережитый страх. Снова заглядываю под футболку и, с некоторым отвращением, наблюдаю, как из кожи медленно выдавливаются пули. Округлые и покрытые подсыхающей кровью, они похожи на каких-то вылезающих из меня паразитов. Фу!
Кстати, стрелки что-то притихли. То ли патроны берегут, то ли просто сообразили, что вот так расстреливать машины - бессмысленно. Пригибаясь, я бросаюсь под прикрытие следующей машины. Автоматчики реагируют поздно, в меня даже попасть никто не успевает. Окрыленный успехом, я пробираюсь к другой стороне машины и, не выжидая, бегу к следующей. Один раз они в меня все-таки попадают - ну так их теперь там уже штук пять. Опомнились, гады.
Я перевожу дух и проверяю расстояние. Дотягиваюсь? Дотягиваюсь! Ну, сволочи, сейчас я вам устрою судный день! Разворачиваюсь лицом к зданию, выпрямляюсь и с размаха бью обеими руками по второму этажу. Треск, грохот, облака цементной пыли. В пальцах легкое покалывание. Переключаюсь на рентгеновское зрение, прицельными ударами добиваю еще шевелящихся амеб. Облако оседает, обнажая зияющие провалы на месте окон и глубокие, местами даже сквозные, рваные борозды по стене второго этажа.
И тишина. Никакой стрельбы, никаких криков. Только посвистывает ветер, да с тихим шорохом осыпается всякий мусор со стен покалеченного здания.
Никто, похоже, больше не жаждет моей смерти. По крайней мере - немедленной смерти: в глубине здания еще кто-то шевелится, но я их пока не трогаю. Во-первых, мне понадобится 'язык', а во-вторых, я до них все равно еще не дотягиваюсь. Ну, ладно. Выхожу из-за машин и спокойным шагом направляюсь к входу. В одном из проемов второго этажа вдруг появляется фигура человека. Долю секунды он целится в меня из автомата, потом неожиданно скрывается в глубине комнаты. Я тянусь за ним, но шустрый автоматчик уже убрался из зоны досягаемости и продолжает убираться все дальше, охваченный облаком страха. Я оглядываюсь и усмехаюсь. Осевшие на простреленных шинах автомобили, размазанные тела в лужах крови, груда обломков на месте будки охраны, зияющая дыра на месте ворот и я - в центре живущей своей жизнью гигантской кляксы. Страшно, небось!
Разбежались, однако, не все охранники. Вот за дверьми в холле восемь человек. Выстроились почти ровными шеренгами по обе стороны от прохода и ждут. Что-то мне подсказывает, что это - не почётный караул. Ну-ну. Потерпите еще немного, я уже почти зашел. Бью сложенными вместе пальцами обеих рук в дверь. Треск, грохот. Дверь мгновенно исчезает вместе с солидным куском стены вокруг нее. Несколькими ударами расчищаю пространство внутри холла и прохожу внутрь. Никто в меня даже выстрелить не успевает. Вот так-то - кончилась халява, господа бандиты. На коротких расстояниях только я устанавливаю правила.
Я подождал, пока осядет пыль, прошел в центр холла и огляделся. Поморгал, привыкая к полумраку и плохой видимости. Изначально холл освещался четырьмя громадными многоярусными люстрами, но три из них я нечаянно уронил и теперь хрустальные капельки их обломков загадочно посверкивали из-под покрывшей все предметы пыли. Одной же люстры в самом конце холла было явно недостаточно для освещения такой большой комнаты.
Стало ясно, почему автоматчики стояли так странно - они за колоннами прятались. Теперь, правда, в холле целых колонн уже не было. Разумеется, как и автоматчиков. Да и вообще - убранство холла сильно пострадало, оставив лишь намеки о былой роскоши. От громадных, как рекламные щиты, картин на стенах остались только обломки рам и куски холста; все остальное неровной грудой лежало у стен на полу. Лепнина на стенах большей частью ободрана, статуи, во множестве украшавшие холл, разбиты и всё это щедро присыпано белесой пылью. Ну и движущиеся по стенам тени добавляют свои штрихи к атмосфере. Мои тени. В ограниченном пространстве это выглядело даже более жутко, чем на улице.
Я чихнул, вытер нос и задумался. Из холла на второй этаж вели две лестницы, на первом этаже я насчитал шесть дверей. И куда мне податься? Так. Есть кто живой? Ага! Есть. Я подошел к ближайшей двери на правой стене, с трудом приоткрыл ее (мешал всяческий хлам, лежащий перед дверью) и проскользнул в щель. Отряхнулся, посмотрел вокруг и присвистнул от изумления.
Здесь все великолепие интерьера оставалось нетронутым, и впечатление производило немалое. Наверное, еще полчаса назад холл потрясал не меньше, а то и больше, но сейчас там любоваться было особо не на что. Здесь же... Я ни в каком музее не видел такого обилия картин в золоченых рамах, позолоченной лепнины, статуй ангелочков, голубков и прочей пасторальной ерунды, роящейся там, где в приличных домах можно увидеть разве что потолочный плинтус. Часть стен в обрамлении лепнины была заклеена... нет, обоями это язык не поворачивался назвать - какой-то переливающейся тканью, типа замши. Я даже потрогал, чтобы убедиться, - действительно, ткань. Ничего себе коридорчик! Если все убранство дома таково, то, сколько же все это стоит? И как так вышло, что бандит, преступник и убийца может позволить себе спокойно жить в такой роскоши?
Негромкий щелчок за ближайшей дверью вывел меня из задумчивости. А вот и мой 'язык'. Я тихонько скользнул к двери и присмотрелся. Человек. Один, женского пола. Окутан страхом и неуверенностью. Оружие? ...Не знаю. Непонятно. Вроде нет. Медленно нажал ручку и толкнул дверь от себя, но она даже не шелохнулась. Заперто. Я отпустил ручку и аккуратно постучал.
- Откройте, пожалуйста.
Тишина. Никто за дверью не издал ни звука и даже не шелохнулся. Ну-ну - я ухмыльнулся - кого другого еще можно было надеяться так обмануть, но не меня же. Осторожно и медленно я подцепил невидимым когтем краешек двери. Мне хотелось аккуратно уничтожить замок, но не получилось - глубокая трещина разломила дверь практически надвое. Одна половина рухнула в коридор - я еле успел отскочить - а вторая провернулась на петлях и с грохотом впечаталась в стену внутри комнаты. Сопровождаемый испуганным восклицанием, я вошел внутрь.
Женщина. Не первой молодости, лет примерно сорока, но ухоженная и симпатичная. Смотрит на меня холодным взглядом и изо всех сил старается выглядеть спокойной.
