– Не надо мне нового. Я пока ношу траур по тому, с которым рассталась.
– Одно другого не исключает. Даже наоборот. Кроме того, я имею в виду не новую любовь, а кого-то, с кем можно просто так, без особых…
– Хватит, я поняла.
– Прекрасно. Ну что, поедем куда-нибудь?
– Нет!
Луссан вздохнула:
– Надо было разделить виски на двоих.
– Я разделила с тобой бутылку вина. Этого больше чем достаточно.
– Видимо, недостаточно. Значит, мне не удастся тебя уговорить?
– Нет. Если я куда-нибудь сейчас и отправлюсь, так это в кровать. А тебе не пора на боковую? Или ты завтра не работаешь?
– Конечно, работаю. Но ведь и жить когда-то надо.
– Меня устраивает, как я живу.
– Тебе только кажется. Потому что не знаешь ничего другого. Но учти, в субботу я тебя все равно вытащу.
– Может, лучше в воскресенье? В субботу везде полно народу.
– Милая моя! Ты что, так ничего и не поняла? «Полно народу» – как раз то, что нам нужно. Чтобы повысить наши шансы.
– Ладно, пусть будет суббота. Но про секс забудь. Посидим где-нибудь в баре, и все.
– Как скажешь. Посидим где-нибудь в баре, и все. – Луссан ухмыльнулась, потом взглянула на часы. – Четверть двенадцатого. Наверно, мне пора двигаться.
Агнес зевнула:
– Да, я что-то тоже устала.
Луссан встала и пошла в прихожую одеваться. Застегнув пуговицы короткого приталенного пальто и молнию на сапогах, она обняла Агнес и поцеловала ее в щеку:
– Спокойной ночи. Спасибо за вкусный ужин. И не забудь про субботу. В субботу будет секс.
– Нет, выпивка.
– Ладно, выпивка и секс.
– Привет, мама, это я!
– Агнес! Наконец-то! Я столько раз оставляла тебе сообщения на автоответчике. Он что, сломался? – Мать не стала дожидаться ответа. – Как ты? Мы все время о тебе думаем. Ты нашла работу? Тобиас вернулся?
– Мама, прошу тебя!
– Извини, просто мы с папой очень за тебя волнуемся. Ты здорова?
– Здорова.
– Ты меня не обманываешь?
– Только немного простужена.
– Ну вот!
– Ничего серьезного.
– А как с работой?
– Думаю, скоро все устроится. – Ей не хотелось огорчать родителей, у них и без нее хватало проблем. – Я рассматриваю несколько вариантов. – Это была неправда. На самом деле она даже не позвонила ни в одно из тех мест, которые нашел для нее Лейф Грёнберг.
– А-а, ну тогда это только вопрос времени. Ты ведь у нас умница! Увидишь, они еще будут тебя уговаривать, и ты сможешь выбрать работу по душе.
– Мм, возможно…
– А Тобиас?
– Все так же.
– То есть он не…
– Нет. – Агнес сделала глубокий вдох. – И честно говоря, думаю, он уже не вернется.
– Ну что ты такое говоришь! Конечно, вернется! Сейчас сплошь и рядом бывает, что пары ненадолго расстаются. Ему просто нужно немного побыть одному, подумать, ведь так?
Было почти трогательно слушать, как мать защищает Тобиаса. В этом отношении она отличалась от всех других близких Агнес людей. Тобиасу удалось ее совершенно очаровать. Агнес не могла понять, как это у него получилось. Вряд ли мать представляла себе идеального зятя именно таким, но уже при первой встрече она растаяла, как мороженое на пляже. Возможно, потому, что он целый час ходил с ней по саду, обсуждая преимущества мыльного раствора в борьбе с тлей. Где он набрался этих познаний, Агнес так и не выяснила, но, очевидно, их хватило, чтобы поддержать беседу и покорить сердце Мод. С тех пор каждый раз к его приезду мать пекла его любимые пирожные с кокосовой стружкой.
– Не думаю, что он вернется, мама. А если вдруг вернется, то получит от ворот поворот. – Ну вот она все и сказала. В трубке стало тихо. Агнес догадывалась, что Мод пытается осознать услышанное.
– Могу я как-нибудь помочь? – спросила она наконец.
– Нет, мама, не можешь. И давай больше не будем говорить про Тобиаса. Лучше расскажи, как у вас дела.
Мод горестно вздохнула, но тут же переборола себя:
– Что у нас? Вчера попрощались с заводом. Нас, то есть тех пятьдесят человек, кто согласился на досрочную пенсию, собрали в столовой. Были речи, нас поблагодарили за все, что мы сделали для предприятия. А потом пили кофе с тортом.
– И все?
– Да… – Мод словно бы заколебалась. – Ты считаешь, этого мало?
– Не знаю. Просто все это как-то не укладывается в голове. А что будет с остальными?
– Кто-то проработает еще три месяца, кто-то шесть. А потом все.
– Завод закроют?
– Да.
– И что вы с папой будете делать?
– Пойдем на курсы.
– На курсы?
– Да, в понедельник мы с папой начинаем заниматься на компьютерных курсах. Разве мы тебе не говорили, когда ты нас навещала?
– Да, но компьютерные курсы… Вы же ничего не смыслите в компьютерах.
– Поэтому мы и поступили на курсы.
– У вас и компьютера-то нет.
– Уже есть. Вчера купили, после прощальной церемонии. Половину оплатил завод. Мы поставили его внизу, в мастерской. Такой красивый!
Агнес не знала, что сказать. «Красивый компьютер». Да какая разница, красивый он или нет! Зачем он родителям? Мать даже в кнопках телефона путалась, неужели она сумеет освоить «Виндоуз»?
– Что вы будете с ним делать?
– Ну, например, сможем пользоваться Интернетом. Говорят, это очень увлекательно.
Увлекательно. Ее мама считает, что Интернет – это увлекательно? Да что она знает про Интернет? Вычитала что-то в «Ика-курирен»[9]? Правда, Агнес уже и не помнила, когда последний раз заглядывала в этот журнал. Вдруг он изменился? Может, сейчас там помещают развороты с фотографиями голых девиц? Материалы об информационных технологиях и порно? Надо будет проверить, стоит ли ее родителям вообще читать это издание.
– Значит, теперь вы будете бродить по Сети? – иронично поинтересовалась Агнес.
– Бродить? Это так называется? Ну конечно, я слышала, Юнас и Мадде так и говорили. Кстати, Юнас заходил, помог подключить компьютер. Просто ужас, сколько там всяких проводов! Так что скоро мы сможем обмениваться с тобой этими… как их там?.. мейлами. Вот будет здорово!
Агнес покосилась на свой компьютер. Год назад Луссан отдала ей свой старенький, когда купила себе
