– Это я знаю. Дальше?
Ракель вздохнула:
– Я довольна друзьями…
– Благодарю.
– Я довольна тем, как провожу свободное время. – По тону Ракели стало ясно, что она намерена завершить разговор, но Паула не сдавалась.
– Ты довольна своей внешностью?
– Вполне.
– А личной жизнью?
Пауза. Обычно насчет личной жизни Паула к Ракели не приставала, но на этот раз до того надоело оправдываться, что она решила немножко отомстить. Ракель, разумеется, умолкла, и Пауле стало стыдно.
– Ладно, глупый вопрос, прости, но ты же постоянно меня в чем-то упрекаешь. Я просто хотела сказать, что и у тебя есть проблемы, даже если мы о них и не говорим. Правда?
– Наверное, – пробормотала Ракель.
– Прости, ну прости. Я не хотела тебя обидеть.
– Все нормально. – Ракель сделала глубокий вдох. – Я тоже хороша, зануда.
Паула растрогалась. Ракель нечасто просила прощения: не потому, что была бесцеремонна, просто она всегда изъяснялась очень корректно и крайне редко говорила что-то, о чем ей потом приходилось жалеть. Тут самое время завершить обсуждение. Паула сменила тему.
– Кстати, Юхан спрашивал, не хочешь ли ты как-нибудь прийти к нам на ужин.
– Правда? Я с удовольствием. Если, конечно, еду не ты будешь готовить…
– Нет, нет, обещаю.
За последние годы Паула стала готовить чуть лучше, но все относительно. Ракель по-прежнему считала Паулу худшим поваром всех времен и народов, преимущественно опираясь на воспоминания об историческом картофельном пюре. В ожидании гостей еду традиционно готовил Юхан, и это ни у кого не вызывало недовольства.
– В понедельник? Подойдет?
– Конечно, – отозвалась Паула, безуспешно пытаясь вспомнить, какой сегодня день недели.
– Послезавтра, – уточнила Ракель, словно угадав мысли Паулы.
– Ну, договорились. Увидимся!
– Цыпленок, маринад «терияки», брокколи, мини-кукуруза… Юхан доставал продукты из пакета и клал их один за другим на разделочный стол. – Хочу сделать «вок». Как ты думаешь, Ракели понравится?
– Конечно.
– Десерт я не придумал, просто купил мороженого «Хаген-дас». Нормально?
– Разумеется. Помочь?
– Можешь… а хотя… выбери лучше какую-нибудь хорошую музыку.
Юхан предпочитал готовить сам и, по правде говоря, помощь Паулы редко бывала к месту и даже могла все испортить. Если Паула резала овощи, ей приходилось объяснять, какой величины должны быть кусочки, какой нужно взять нож (и почему хлебный не годится?), и вообще следить за процессом. Так почему бы не сделать все самому? Такой вариант устраивал обоих.
– Какую музыку хочешь?
– Что-нибудь веселое.
Паула подошла к музыкальному центру и принялась перебирать диски. Их было немного. У Паулы редко водились лишние деньги, а Юхан не особо интересовался музыкой. Кроме полного собрания Ллойда Коула на полке были музыкальные коллекции и дешевые переиздания старых пластинок, которые Паула покупала взамен виниловых. Одну из таких Паула и выбрала: вскоре солнечная гостиная наполнилась звуками группы «Talking Heads» – «Letting the days go by». Юхана выбор устраивал, он насвистывал в лад на кухне.
Когда зазвонил телефон, Юхан попросил Паулу взять трубку:
– Я не могу, мясо режу!
Пробежавшись по квартире в поисках телефона, Паула нашла его там, где сама и оставила, – на кровати. Переводя дыхание, она нажала на кнопку с изображением трубки.
– Паула, – представилась она, направляясь к дивану в гостиной.
– Привет.
Знакомый голос, но чей? Она присела на диван и как можно более нейтрально ответила:
– Привет.
– Это Ральф. Ральф Брюгге. Не помешал?
– Э-э… нет. Нет-нет. Как дела? – спросила она, стараясь скрыть удивление.
– Спасибо, хорошо. А у тебя?
– Отлично, спасибо. Э-э…
– Ты, конечно, хотела бы знать, зачем я звоню… – сказал он и, не дожидаясь очевидного ответа, продолжил: – У меня хорошие новости. Ты получила роль.
Паула ничего не понимала:
– Но…
– Я понимаю, что все запутано.
Из кухни донеслось шипение: Юхан выложил овощи в раскаленную сковородку.
– Все много раз менялось, скажу честно.
– Вот как…
– Я решил взять тебя сразу после проб. Мне нравится, как ты держишься, ты можешь воплотить образ Сандры, каким я его вижу.
Паула не знала, можно ли расценивать эту реплику как комплимент, поэтому предпочла промолчать.
Ральф продолжил:
– Но, когда я рассказал об этом нашим спонсорам, они наотрез отказались принимать такой вариант. Изначально они предоставили мне полную свободу действий – на этих условиях я и взялся за фильм, – но затем вдруг начали ставить требования, говорить, что в главной роли должна быть актриса, «на которую пойдет публика», поскольку сценарий якобы «очень тяжелый». – Ральф выплюнул цитату, словно что-то крайне невкусное: он явно не разделял вкусов спонсоров.
– Ханна Бергдаль…
– Вот именно, они хотели на эту роль гребаную Ханну Бергдаль! Я, конечно, отказался: она, может, и хорошая девушка, и Шекспира играет так, что публика хватается за сердце, но какого черта ей делать в моем фильме! А они успели проболтаться прессе.
– Да, я видела…
– Мне так жаль. Представляю себе, какое мнение у тебя осталось о нашей работе.
– Ну, не такое ужасное…
– Я не звонил раньше – меня так разозлила вся эта история, с которой еще предстояло разобраться, и к тому же мне нечего было сообщить.
Паула молчала: неплохо было бы узнать об этом пару недель назад, но лучше поздно, чем никогда, – разве не так?
– Но вот я сообщил! И что ты скажешь?
Вопрос прозвучал так неожиданно, что Паула ничего не смогла ответить. После проб она, конечно, думала о фильме, но, прочитав о том, что роль досталась Ханне Бергдаль, изо всех сил постаралась забыть о нем. Но фильм снова напомнил о себе. Сначала ей просто захотелось крикнуть: «ДА!!!» Конечно, она хочет сниматься! Конечно, она хочет, чтобы ее заметили, чтобы у нее был шанс! Конечно, она хочет стать звездой! Но что-то мешало. И дело было не только в отпуске, который пришлось бы отменить. И не только в курсах по туризму. Неужели она еще не усвоила правила сделки с Судьбой? Или это просто испытание? Может быть, следует проявить твердость и готовность следовать плану? Сказать «нет». От одной мысли об
