чем-то отличалось от каменной стены. Считалось, что человеческие существа обладают огромным запасом способностей, но редко пользуются хотя бы малой толикой их. Палатон расслабился, не чувствуя в нежданном госте ничего подозрительного.
— А я часто, — продолжал человек. — Здесь так тихо и безлюдно, — он присел на ближайший камень, запрокинул голову и глубоко вздохнул.
Палатон наблюдал, как человек наслаждается успокаивающей атмосферой святилища. Он пришел к заключению: его гость не имел представления, что нарушает границы, вторгаясь во владения чоя, и даже теперь не понимает, что находится в самом сердце храма. Палатон уже хотел рассказать обо всем незнакомцу, надеясь пристыдить его, но любопытство заставило его удержаться. Он ответил:
— Это место умиротворения.
— Снаружи этого не скажешь. Эти каналы, озеро… — одиночный голос человека дрогнул. — Ни в одном из отчетов об этом не говорилось. Почему вы… почему вы построили Чертоги именно здесь?
— Чтобы помнить. Скорбь сама совершила свой путь. Мы обнаружили ее уже после того, как жителей постигла их печальная судьба. Мы не знаем, почему и как это случилось — мы знаем только, что такая судьба ждет и нас, если мы не сумеем договориться между собой. Вероятно, в вашей истории случалось что-либо подобное?
— Пожалуй… — человек задумался. — Пирл-Харбор, — пробормотал он. — Мемориал войны — побережье, где погиб почти весь Тихоокеанский флот. До сих пор, спустя сотню лет, из затонувших судов выливается топливо, и люди на борту сгорают в своих могилах. Это страшно…
— Иногда нам необходимо почувствовать страх, чтобы сохранить мир.
Человек кивнул. Он раскатал штанины, спрятав бледные ноги.
— Вы — тот тезар, что помог нам раньше, верно?
Палатон сухо улыбнулся. В голосе этого существа уже не слышалось почтения. Вероятно, потому, что они оба сидели с мокрыми и босыми ногами в обстановке храма, скорее напоминающей парк.
— Да, это я.
— Я хочу поблагодарить вас за помощь. Протокол Чертогов — это мой камень преткновения. Я — Джон Тейлор Томас, только недавно был избран.
— Как и все люди. — Сорок лет для Союза были ничтожным промежутком времени. Пала-тона не удивляло, что эти существа до сих пор стараются понять свое место в Чертогах и принципы работы Союза.
Человек промолчал. Палатон поразился, обратив внимание, как похожи у них волосы — хотя волосы человека были гораздо короче и роговой гребень не защищал череп. Человек поднял голову.
— Я только что встречался с квино, — произнес он, — который утверждал, что знал одного из давно умерших американских президентов. Это меня потрясло.
— Напрасно, — ответил Палатон. — Вполне возможно, что он прав, хотя жителям Квиноны доверять нельзя. Скорее всего, этого человека знал кто-то из их роя, и поделился воспоминаниями. Жители Квиноны веками исследовали вашу систему, прежде чем сообщить о вашем существовании Союзу. Такое изучение незаконно, и его последствия будут проявляться еще целые десятилетия, — сам Палатон не любил насекомоподобных существ с их неестественно белой кожей, огромными головами и плоскими глазами невероятного размера, но больше всего ему была ненавистна психическая защита, которую они использовали, вызывая у других безотчетный страх. Палатон считал квино существами, не знающими жалости. Он предпочитал не общаться с ними. Поэтому сейчас он с охотой поделился знаниями с человеком: — Чертоги — небезопасное место. Здесь повсюду надо быть настороже. С вашей стороны было неразумно отпустить своего охранника.
— Но если не здесь, то где? Если не с друзьями, то с кем? — возразил человек. Он поднялся. Палатон еще раз взглянул в его удивительные глаза.
— Вы понимаете, что вторглись в чужие владения?
Человек пожал плечами — Палатон не ожидал такого легкого движения у столь неповоротливого существа.
— И вы просите меня уйти?
Палатон сухо посмеялся над самим собой. Ему следовало знать, как будет воспринят его вопрос.
— Теперь вы знаете, почему чоя носят роговые гребни на головах. Иначе нашим врагам было бы легко совладать с нами. Но как бы там ни было, вы — настойчивое существо. Вы загнали меня в угол. Что вам нужно?
— Звезды, — немедленно ответил человек, внезапно посмотрев на чоя в упор, и выражение лица Томаса поразило Палатона до глубины души. — Дайте нам свободу передвижения между звездами.
— Это не в моей компетенции.
— Но тезарианское устройство! Вы наверняка сможете поставить его на любой корабль!
— Нашей техникой могут управлять только тезары, — Палатон почувствовал, как сжимает его сердце тоска: вот и еще один народ стал докапываться до его секретов. Еще немного, и этот человек начнет презирать его за несговорчивость.
— Без этого, без доступа к контрактам, мы — заложники нашей собственной системы. Абдрелик считает нас частью питательной цепочки, квино обмениваются нами, как вышедшими из употребления монетами…
— Я не могу дать вам то, чего вы не в состоянии понять, даже если захочу нарушить законы своего народа, — Палатон развел руками. — Мы можем работать на вас в тех пределах, в каких это позволит Совет. Но больше мне нечего вам предложить.
— Вы имеете в виду, что больше нам не о чем говорить, — человек провел ладонью по волосам жестом отчаяния, который хорошо понял Палатон. — Теперь вы понимаете, что так раздражает всех союзников — люди, умоляющие о помощи. У вас есть все, а мы гибнем, и никто из вас не желает нам помочь. Вы забираете наших детей, не давая ничего взамен… — человек замолчал, проглотив остаток фразы.
Последние слова насторожили Палатона. Второй раз он услышал тот же самый намек, что и от абдрелика.
— Что вы имеете в виду? Какие дети?
— Мой ребенок, — торопливо ответил Джон Тейлор Томас. — Я не хочу расставаться с ней — объясните им это!
— Но нам ни к чему дети. То, о чем вы говорите — вопиющая эксплуатация. Она противоречит законам — как нашим, так и законам Союза.
Джон Тейлор Томас безнадежно взглянул на него.
— Мне казалось, — медленно произнес он, — что вы другой. Капитан среди чоя, которому неинтересны политические игры… Наши дети исчезают, их забирают чоя и никогда не возвращают обратно. Все, что мы получаем взамен — обещания помощи и защиты. Но даже этого мы никак не можем дождаться. Я хочу вернуть наших детей, тезар. Мне казалось, я могу попросить вас о помощи… — не говоря больше ни слова, человек пошел через ручей, приподняв свою обувь.
— Что это за дети? — в отчаянии спросил ему в спину Палатон, но человек молча уходил прочь. Палатон видел по тому, как согнулась его спина, что человек потерял последнюю надежду. Бесхитростные создания, прямые и откровенные… Но что имел в виду посланник? Что осквернил своим намеком ГНаск? Что было известно Моамебу и неизвестно ему?
Глава 3
Джон Тейлор Томас вернулся к своим апартаментам, где охрана торжественно поприветствовала его и пропустила внутрь. Он чувствовал, как охранники смотрят ему вслед, и думал, неужели они слышат, как колотится в его груди сердце. Он положил ладонь на замок своей комнаты, ощутил, как раздражающий пучок света на краткий миг коснулся его сетчатки, мешая видеть, и тут же оказался внутри — один и в
