пошел вместе со Штормом попить пивка.
Джек подхватил свой бронескафандр и отошел в сторону — ему совсем не нужны были мелкие стычки. Гарнер не унимался. Он подошел к Джеку и ехидным голосом сказал:
— Вот-вот, ты опять молчишь. Потому-то тебя и называют Джек-молчун. Ты не такой, как все. И потом, ты всегда знаешь больше, чем позволяешь себе сказать.
Ситуация принимала нежелательный оборот. На них косились другие парни, явно поддерживая правоту слов Гарнера.
— Послушай, Гарнер. — Джек внимательно посмотрел на рослого юношу. — У тебя было время остановиться. А сейчас… Сейчас я предлагаю тебе держаться от меня подальше.
Вдруг по бронекостюму Шторма прошла дрожь, правая перчатка поднялась и сжалась в кулак.
«Дай-ка ему как следует, Джек!» — пропел берсеркер.
— Тише! — Джек в ужасе опустил рукав бронескафандра.
Только этого ему не хватало! Этот Боуги, этот чертов берсеркер Боуги вышел из-под контроля. Психические барьеры, которые попыталась установить Элибер, явно не работали, а значит, жизнь Джека опять висела на волоске. Он вспомнил один из кошмаров, преследующих его во сне: бронескафандр, расколотый пополам и жуткий ящер, вытаскивающий из доспехов мощную заднюю лапу и блестящий хвост. Билоски… Билоски… В том бронекостюме минутой раньше находился рыцарь Билоски. Он воевал с траками под командованием Джека.
На тренировочную площадку вышел сержант, и до них донеслась громкая команда:
— Стро-о-о-о-йсь!
Новобранцы подхватили свои доспехи и выстроились.
Вслед за сержантом на площадку вышел неизвестный и внимательно посмотрел на парней, застывших на плацу. Над тренировочной площадкой повисла тишина. Только бронедоспехи иногда звенели своим металлическим звоном да с прилежащих улиц Мальтена доносился грохот машин.
«Босс!»
— Помолчи, Боуги, не сейчас, — раздраженно подумал Джек.
Берсеркер успокоился. Где же Элибер? Неужели она потеряла контроль над неизвестным существом?
— Джентльмены! Я сейчас буду называть ваши имена, а вы выходите вперед, оставляйте бронекостюмы на вешалке и проходите в раздевалку. Там вам выдадут чеки.
Шторм превратился в слух.
— Кулинс, Ламенс, Марльборо, Стивент… — одно за одним выкликались имена. Эта тишина была такой же холодной и злой, как криогенный сон. Джек с нетерпением ждал, когда же наконец произнесут его имя, но так и не услышал его. Значит… Новобранцы, оставшиеся на тренировочной площадке, зашевелились.
— А теперь… — неизвестный человек поднял правую руку. — Поднимите ваши руки так же, как я, и повторяйте вслед за мной слово в слово: «Вступая в ряды доблестных рыцарей Доминиона и становясь личным телохранителем императора Пеписа, я клянусь оставаться верным ему душой и телом всю свою жизнь…»
Значит… с площадки ушли те, кто провалился на экзаменах в Императорскую Гвардию! Джек поднял правую руку и повторил клятву, которую уже произносил много лет назад, еще тогда, когда на троне сидел император Рериг. Шторм уже давно не верил ни в какие клятвы.
«Вступая в ряды доблестных рыцарей Доминиона и становясь личным телохранителем императора Пеписа».»
Каждое его слово разносилось эхом по огромной тренировочной площадке, долетало до розовых стен дворца и, ударяясь о них, возвращалось назад.
ГЛАВА 3
Элибер резко побледнела:
— Послушай, Джек, а что ты имеешь в виду? Разве я не пойду с тобой?
Джек смотрел куда-то в сторону:
— Видишь ли, я буду жить в казарме. И потом. Я ведь даже не знаю, какое звание мне присвоят. И еще… казармы — это для тебя не место. Ты останешься здесь, а значит, на территории дворца у тебя будут те же привилегии, что и раньше.
— Джек… — Элибер безвольно опустила руки. — Но ведь я буду одна!
— Одна ты не будешь. Ну! — Джек погладил Элибер по курчавой голове. — Когда я буду свободен от службы, я буду приходить к тебе в гости, а ты будешь заходить ко мне. Таким образом, у тебя появится время для того, чтобы учиться в школе.
Она закусила губу:
— Но я совсем не хочу учиться в школе.
Джек поморщился:
— Если ты не хочешь стать кем-то вроде Рольфа, тебе придется это сделать.
— Он убийца, а не вор, — сердито стукнула по столу Элибер. — Он и меня хотел сделать убийцей. Не забывай этого.
Джек посмотрел ей в глаза и увидел слезы.
— Элибер… — он опять протянул руку и погладил ее по голове. — Я ничего не забыл. Но он больше не доберется до тебя.
Элибер крепко сжала его руку:
— Джек, Джек, я хочу пойти с тобой и с Боуги, я совсем не хочу быть одна!
— Ты слишком молода для этого, — покачал головой Джек.
— Молода? — Элибер дернула его руку, как бы приглашая обернуться и посмотреть на нее. — Слишком молода — для чего? За свою жизнь в мальтенских трущобах я увидела гораздо больше, чем ты за всю свою долгую благополучную деревенскую жизнь!
Джек вздрогнул. Конечно, Элибер права. Он был обычным фермерским сынком на планете Дорманд Стенд, а затем стал рыцарем Доминиона, потом — рейнджером, а потом — бродягой, даже наемником, Если бы не сообразительность Элибер, он ни за что на свете не выжил бы на этой планете.
Элибер… Странное, непонятное, невозможное существо… Возьмем, например, ее лицо… Оно может быть детским, как у двенадцатилетней девчонки, а может быть старым — как у матери Джека, которую он смутно, очень смутно припоминал в своих мучительных снах. И все-таки это лицо волновало его, волновало и притягивало к себе. Он взял Элибер за подбородок:
— А если мы посмотрим на это так: твоя служба по шефству надо мной окончилась, и теперь ты свободна?
Элибер крутанула головой и высвободила подбородок из пальцев Джека:
— А если я ее не закончила? А если я ее не хочу кончать? — она вытерла слезы с глаз. — А что ты будешь делать с Боуги? Ведь ты же совсем не умеешь управляться с ним! Так кто же удержит его, если он сожрет тебя и выплюнет твои косточки?
Джек поежился:
— Не знаю… Он уже настолько силен, что и тебе не подчинится. Видимо, я должен взять его под свой контроль, или…
— Или что?
Джек пожал плечами и поднял со стула сумку.
— Не уходи! — крикнула Элибер.
— Или что? — наклонив голову, спросил Джек.
— О, черт возьми, я не знаю! Кто-то пытается тебя убить! *
— Да… — он остановился и задумчиво посмотрел на нее, — Вот поэтому-то мы с Пурпуром и не хотим,
