смерти.
– Скажи мне тогда, что не есть иллюзия, по-твоему? – спросила я.
Она улыбнулась.
– Ты. Ты – не иллюзия. Ты снилась мне, я уже видела всё это... Эту встречу, как она будет. Ты не убьёшь меня.
– Почему это? – усмехнулась я. – Это моя профессия – убивать вампиров.
– Потому что я тебя люблю.
Сказать, что я обалдела – значит, ничего не сказать. Ей удалось так меня поразить, что она могла бы, пользуясь моим замешательством, уже раз десять выпить меня досуха. Я не знала, то ли мне смеяться, то ли...
– Я ждала этой встречи много лет, – сказала Эрика. – Я видела сны... о тебе. Мне кажется, я тебя знаю... и очень люблю. Но нас что-то разлучило, и моя жизнь в разлуке была просто тёмной дорогой... к свету.
Глаза у неё при этом были одухотворённые, сияющие и немножко сумасшедшие. Шумно выдохнув, я почесала переносицу пистолетом и сказала наконец:
– Слушай... Звучит, конечно, дико романтично... но я в это не верю.
Это её не смутило.
– А разве у тебя нет чувства, будто ты меня тоже знаешь?
Конечно, она попала в точку. Именно это чувство, собственно, и не позволило мне убить её сразу. Ну, а ты как думала? Убью, а потом мучиться, что ли, буду, так и не узнав, в чём там дело? Так что, можно сказать, спасло её моё любопытство. Глядя в её загадочные, как зимнее небо, глаза, я и сама начинала верить в то, что она говорила. Но уж такова моя профессия охотника, чтобы подвергать сомнению любое слово вампира. Они врут, чтобы заморочить голову жертве...
– Нет никаких жертв уже Бог весть как давно, – вторглась в мои мысли Эрика. – Не веришь мне, так поверь хотя бы себе!
Уходя, она напоследок меня поцеловала. Ей всё равно, какого я пола, сказала она. У души вообще пола нет.
– Приходи сюда в это же время через три дня, – сказала она.
Она как будто знала, что я не смогу не прийти, и... была права. Вкус её поцелуя проник мне в кровь, как дурманящий яд, пахнущий осенним лесом и последними цветами. Лесом, в котором умерла Луиза- Эмилия...
Через три дня в то же время я приехала к театру на такси. Шёл дождь, и знакомая машина вся блестела в свете фонаря капельками воды. Эрика, в светлом двубортном плащике с крупными пуговицами, вышла мне навстречу с букетиком фиалок в руке. Я тут же прикрыла её своим зонтом.
– Это мне, что ли? – удивилась я, когда она, сияя глазами, протянула мне фиалки. – У нас что, свидание?
– А что это, как ты думаешь? – улыбнулась она.
– Не знаю, – усмехнулась я. – Разве у охотника и вампира может быть свидание?
– Может, как видишь. – Она прижалась ко мне под зонтом. – Ты же пришла. Ммм... и всё-таки взяла оружие. Зачем?
Мне стало неловко. Пистолет я взяла машинально, по многолетней охотничьей привычке.
– Это я уже автоматически делаю, – объяснила я. – Бессознательно. Привычка.
– Да, привычка – вторая натура, – усмехнулась Эрика, вытаскивая у меня пистолет из кобуры за пазухой.
Мыслимое ли дело, чтобы я позволила вампиру обезоружить меня? Конечно, нет. Но вот ей мне хотелось позволять всё, даже самое невероятное – например, обнять меня за шею. Дождь барабанил по зонту, а Эрика ртом щекотала мои губы. Это был ещё не поцелуй, а как бы примерка, подстройка под мои изгибы для последующего щекотно-сладкого плена. Для неё это было так просто и естественно – она верила, что встретила ту, кого видела в своих снах, ничуть не опасалась меня и доверяла мне. И правильно: опасаться этой романтичной дурочке нужно было не меня, а Змея, который из-за угла целился в неё из винтовки. Времени у меня осталось только на то, чтобы заслонить её собой, и я это сделала.
Резко схватив её, я поменялась с ней местами, и серебряная пуля прошила моё плечо навылет, не задев Эрику. Винтовка была с глушителем, и выстрел раздался, как негромкий хлопок. Увидев кровь, Эрика в ужасе распахнула глаза, а я крикнула:
– В машину, быстро! Уезжай!
Но она цеплялась за меня.
– Тебе больно? Больно?
Змей, потрясённый, чуть опустил оружие, но я знала: ещё миг – и он снова выстрелит.
– Пустяки, заживёт. Живо, в машину, кому говорю!
– Едем со мной! – хваталась она за меня.
Змей уже вскинул винтовку для нового выстрела. Его рука не дрогнет, промаха не будет, знала я. Всё, что мне оставалось, это забрать мой пистолет у Эрики и прострелить Змею руку. Он полукровка, рана не причинит ему большого вреда и уже завтра заживёт, а Эрике это даст необходимые несколько секунд, чтобы скрыться.
Пистолет был без глушителя, и выстрел прогремел на всю занавешенную пеленой дождя улицу. Змей пошатнулся и выронил винтовку, на его руке тоже проступила кровь. Я затолкала сопротивляющуюся Эрику в машину, рявкнув:
– Я сама с ним разберусь! Езжай!
У неё, похоже, совсем отсутствовал страх. Она была готова под пулями тащить меня с собой.
– Это мой друг, я с ним разберусь, – заверила я.
Она посмотрела на меня так, что мне, честное слово, захотелось её обнять. Но было не время для нежностей. Мотор завёлся, и машина Эрики скрылась в дожде, а я подошла к Змею.
– Какого чёрта ты здесь делаешь?
Он смотрел на меня со смесью изумления, горького недоумения и боли. Я похлопала его по плечу.
– Не сердись, приятель. Просто я... не хотела, чтобы ты убивал её.
Оказалось, пока я следила за Эрикой, Змей следил за тем, как я слежу за ней – вот такая комбинация. Он решил, что вампирша оплела меня своими чарами и хочет убить, и принялся меня спасать. А я, неблагодарная дрянь, так с ним обошлась.
Змей пришёл в группу за пять лет до этого. Его, как и меня, нашёл Кельц и увлёк своими идеями, и парень стал отличным охотником. Его уже почти ничему не нужно было учить: Змей владел единоборствами и превосходно стрелял. Ходили слухи, что его отец – сам лорд Немет, но парень ни подтверждал, ни опровергал их.
– Она что, запудрила тебе мозги? – вскричал он. – Очнись! Это же вампир! Мы призваны их уничтожать, а ты что сделала?
Что сделала я? Спасла вампиршу, получила пулю и выстрелила в друга. И правда, как будто на меня что-то нашло. С этого момента во мне что-то изменилось, словно невидимый часовщик нажал во мне маленькую пружинку. Мы со Змеем сидели под навесом летнего кафе, по руке моего друга струилась кровь, пропитывая мокрый рукав и капая на мостовую, а мой табак промок. Нам предстояло объяснять случившееся Кельцу. В общем, всё скверно.
Зайдя в магазин, я купила нового табаку – уж очень хотелось закурить, а в аптеке – бинт для себя и Змея.
– Что ты там с ней делала под зонтом? – спросил он. – Целовалась, что ли?
Я вздохнула.
– Ну... Похоже, да.
– Ты что, из этих?
Слово «этих» он произнёс презрительно, будто сплюнул. Меня это задело.
– А если бы и так, то что? – ответила я с вызовом. – Есть со мной за одним столом перестанешь?
– Да меня не это беспокоит, – сказал он. – А то, что ты не дала убить эту тварь!
