до широких кругов русских читателей.
В «Самарском вестнике» в 1807 году появляется его статья «Нечто об истории». В органе легальных «марксистов» «Новое слово» печатаются «Судьбы русской критики», очерк из серии «Народники- беллетристы» — «Н. Н. Наумов», статья «О материалистическом понимании истории», рецензии на книги В. Быстренина, Г. Лансона, А. Скабичевского, Г. Могра и другие.
В журнале «Научное обозрение» Плеханов поместил статью «К вопросу о роли личности в истории», а в журнале «Начало» работу «Об искусстве. Социологический этюд».
В ряде европейских стран, особенно в Италии, активно распространялись проникавшие в рабочее движение анархистские взгляды, согласно которым личность является главным двигателем истории, а ее действия не зависят ни от законов истории, ни от интересов классов и общества. Анархистские элементы в рабочем движении, воскрешая субъективно-идеалистические теории Бакунина и других идеологов анархизма, рьяно боролись против революционной социал-демократии и ее курса на установление диктатуры рабочего класса. В России эпигоны революционного народничества сделали террористическую тактику главным видом борьбы против самодержавия, предав забвению работу в народных массах и подготовку их к революционной борьбе. Как и анархисты, они исходили из нелепого принципа: личность — все, масса — ничто. Они утверждали, что «критически мыслящая» личность может изменить ход истории по своей воле, в желательном для нее направлении, не «опускаясь» до жизненных интересов и уровня сознания широких масс трудящихся.
Эти идеалистические, волюнтаристские воззрения сбивали с толку и дезориентировали некоторую часть революционной молодежи, незрелые слои рабочих и мелкобуржуазных попутчиков революции. Плеханов, продолжая критику анархистских взглядов, которую он начал еще в работе «Анархизм и социализм», подчеркивал необходимость теоретической разработки вопроса о роли личности в истории, еще недостаточно выясненного к тому времени в марксистской литературе. Это тем более необходимо было сделать, поскольку буржуазные идеологи — философы-неокантианцы, российские «легальные марксисты» и ревизионисты-бернштейнианцы отвергали возможность и необходимость объединения личностей для активных, революционных действий. Немецкий буржуазный философ-неокантианец Р. Штаммлер пытался опровергнуть марксизм путем софизма: если-де переход от капитализма к социализму марксисты считают столь же закономерным, как и наступление в определенное время лунного затмения, то зачем же они организуют партию для революционного содействия переходу от капитализма к социализму; ведь никто не пытается организовать партию для содействия лунному затмению. Плеханов в работе «К вопросу о роли личности в истории» убедительно опровергает этот квиетизм буржуазных идеологов, их бесстрастное созерцание хода событий. Вместе с тем он доказывает несостоятельность и вред субъективной социологии, разделяемой эпигонами народничества и анархизма, которые отвергали какую бы то ни было закономерность в историческом процессе и ставили его развитие в зависимость от воли и действий выдающихся личностей. Приводя в пример Наполеона Бонапарта, Плеханов замечает, что это был энергичный человек и он ничего и никого не щадил для достижения своих целей, но и, кроме него, тогда немало было энергичных, талантливых и честолюбивых деятелей. Место, которое удалось занять Наполеону, наверное, не осталось бы незанятым, если бы он, допустим, был убит в начале завоевательных войн французской буржуазии. Но если индивидуальные способности и действия Наполеона, который стал «хорошей шпагой» в руках победившей французской буржуазии, могли повлиять на развитие политических событий в Европе, то окончательный итог все-таки не был бы противоположным действительному ходу истории. «Влиятельные личности, — пишет Плеханов, — благодаря особенностям своего ума и характера могут изменять индивидуальную физиономию событий и некоторые частные последствия, но они не могут изменить их общее направление, которое определяется другими силами» (2—II, 326).
Плеханов в то время был далек от какого-либо догматизма в своей марксистской трактовке вопроса о роли личности в истории, как, впрочем, и других проблем общественного развития. Он убедительно, на большом историческом материале доказывает, что общие закономерности исторического развития находят свое воплощение в действиях людей на той или иной ступени истории, в результате чего ход истории приобретает в любой из стран, на любом отрезке истории особенные и индивидуальные черты. «В настоящее время, — пишет Плеханов, — последней и самой общей причиной исторического движения человечества надо признать развитие производительных сил, которым обусловливаются последовательные изменения в общественных отношениях людей. Рядом с этой общей причиной действуют особенные причины, то есть та историческая обстановка, при которой совершается развитие производительных сил у данного народа и которая сама создана в последней инстанции развитием тех же сил у других народов, то есть той же общей причиной.
Наконец, влияние особенных причин дополняется действием причин единичных, то есть личных особенностей общественных деятелей и других «случайностей», благодаря которым события получают, наконец, свою индивидуальную физиономию. Единичные причины не могут произвести коренных изменений в действии общих и особенных причин, которыми к тому же обусловливаются направление и пределы влияния единичных причин. Но все-таки несомненно, что история имела бы другую физиономию, если бы влиявшие на нее единичные причины были заменены другими причинами того же порядка» (2—II, 332).
В заключение Плеханов указывает, что «великий человек велик не тем, что его личные особенности придают индивидуальную физиономию великим историческим событиям, а тем, что у него есть особенности, делающие его наиболее способным для служения великим общественным нуждам своего времени, возникшим под влиянием общих и особенных причин. Карлейль в своем известном сочинении о героях называет великих людей начинателями (Beginners). Это очень удачное название. Великий человек является именно начинателем, потому что он видит дальше других и хочет сильнее других. Он решает научные задачи, поставленные на очередь предыдущим ходом умственного развития общества; он указывает новые общественные нужды, созданные предыдущим развитием общественных отношений; он берет на себя почин удовлетворения этих нужд. Он — герой. Не в том смысле герой, что он будто бы может остановить или изменить естественный ход вещей, а в том, что его деятельность является сознательным и свободным выражением этого необходимого и бессознательного хода. В этом — все его значение, в этом — вся его сила» (2—II, 333).
Отсюда вытекает логический, научно обоснованный вывод о закономерности активной общественной деятельности людей и вместе с тем страстный революционный призыв марксизма к людям труда, открывающий широкое поле действия для всех, «имеющих очи, чтобы видеть, уши, чтобы слышать, и сердце, чтобы любить своих ближних». Яркая и глубокая работа Плеханова о роли личности в истории послужила идейным оружием воспитания нескольких поколений революционеров и сохраняет свое значение поныне.
Произведения Плеханова печатались под разными псевдонимами. Первый псевдоним Плеханова для книги «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю» — П. Бельтов, следующая книга — «Обоснование народничества в трудах г-на Воронцова (В. В.)» — вышла под псевдонимом А. Волгин, который Плеханов взял из любимого им романа Чернышевского «Пролог». Потом появляются на страницах журналов С. Ушаков, П. Бочаров, Н. Каменский, А. Кирсанов, Н. Андреевич. Некоторые рецензии вышли без подписи.
Однако аргументация, стиль, широкая эрудиция и страстность в защите марксистских взглядов очень скоро сделали ясным, кто был автором этих статей и рецензий. Популярность Плеханова росла не только среди революционеров, но и среди других прогрессивных слоев русской интеллигенции.
С середины 1898 года мысли Плеханова были поглощены борьбой против международного ревизионизма. Замаскированные атаки на марксизм, как и в прошлом, встретили с его стороны отпор. В 1896 году в «Neue Zeit», руководимой Карлом Каутским, появилась серия статей немецкого социал- демократа Э. Бернштейна «Проблемы социализма», в которых он, пытаясь ревизовать учение Маркса и Энгельса, призывал к пересмотру коренных принципов марксизма. В мае 1898 года Бернштейн опубликовал статью из этой серии под названием «Реалистический и идеологический момент в социализме», которая Плеханова особенно глубоко возмутила, ибо здесь Бернштейн пытался ревизовать марксизм в области, наиболее близкой Плеханову, — в философии.
Плеханов тотчас же написал Каутскому, прося предоставить ему место на страницах «Neue Zeit» для ответа Бернштейну: «Бернштейн пытается теперь сделать в области философии то, что он, как ему
