детей, которые могли оказаться в полной власти литовцев, русские тоже повернули назад. Таким образом, Изборск оказался предоставленным собственной участи. Тщетно гонец, посланный осажденными и пробравшийся сквозь лесную чащу, заявлял на псковском вече, что изборянам «притужно вельми». Ольгерд и Кейстут наотрез отказались двигаться вперед, а псковичи оставить город не решались.
Но сами изборяне и не думали о сдаче, а душой обороны стал князь Юрий Витовтович. Так как стенобитные орудия не помогли немцам, они, обнаружив вылаз к реке, решили «воду отъяша от изборян». История средневековых войн почти не знает случаев, когда бы лишенная воды крепость продолжала обороняться. Но горожане выдержали жажду, и, простояв у Изборска пять (а по другим сведения 10) дней, немцы сняли осаду.
После ухода рыцарей изборяне испытали бедствие похуже всякой осады, ибо от него нельзя было укрыться ни за какие стены. В городе появилась чума, и «мряху бо старые и молодые люди, и черницы и чернцы, мужи и жены и малые детки. Не бh бо ихъ гдh полагаху, все могилы воскопано бяше по всhмъ церквамъ; а где место вскопают или мужу или женh, и ту съ ними положат малых деток, семеро или осмеро голов в одинъ гробъ».
О дальнейшей судьбе Изборска хроники рассказывают следующее.
Через несколько лет рыцари воспользовались войной между Псковом и шведами, когда псковское войско находились под Орешком. В июне 1348 года они внезапно вторглись в псковские земли, разорили окрестности и подступили к Изборску, но осадить его не решились.
Через год ливонцы повторили свой набег в тот момент, когда изборяне готовились к освящению нового Спасо-Преображенского придела в своем Никольском соборе. Придел освятили 13 апреля, а через два дня, когда князь Юрий находился еще в Изборске, к городу внезапно подошло немецкое войско. И «бысть сеча»: князь Юрий тотчас бросился в битву и пал вместе с несколькими своими соратниками. Изборяне отбились от неприятеля, но горько оплакивали гибель храброго князя.
Через 20 лет ливонцы решили, что пора покончить с упрямым Изборском. Летом 1369, собрав рать «в силе великой… со многим запасом замышлений своих, с пороки великими и грады и с затворы», они подступили к городу. Большие стенобитные машины 18 дней долбили крепость своими таранами, но на диво сложенные стены не поддавались, а к изборянам уже спешила помощь. Потеряв надежду на успех, рыцари и на этот раз сняли осаду.
В 1480 году к стенам Изборска подошел с войском сам Магистр Ливонского ордена, и «начаша стрелы огненные пущати на град… И многие древеса приметавше к стене зажогша; и бе притужно вельми сущим во граде». Но Изборск выстоял и в этот раз, а ливонцам вновь пришлось уйти «взъярився и попухнев лицом… скрежеща своими многоядными зубы».
А в 1607 году произошло событие, небывалое за всю историю Изборска. Этот верный боевой союзник Пскова в течение почти восьми столетий восстал и пошел на него ратью. Случилось это в ту печальную эпоху, когда по всей Руси брат восстал на брата. В Псковской области появились стрельцы, бывшие в стане Тушинского вора, которые своими рассказами о «царевиче Дмитрии» так смутили изборян, что те толпами начали присягать самозванцу. А так как псковичи оставались верны царю Василию Шуйскому, то горожане решили силой принудить их к присяге и выступили в поход. В пяти километрах от Пскова произошла кровопролитная битва, в которой изборяне потерпели поражение…
Ливонские рыцари, шведские войска, наемники Стефана Батория и другие захватчики не раз были биты под стенами каменного Изборска. С узкого уступа на восточной стороне крепости открывается необозримый простор, как будто специально созданный для того, чтобы было где развернуть своих коней былинным богатырям. И идет по этому простору дорога к горизонту, которая огибает огромные валуны, белеющие под солнцем, как высушенные столетиями конские черепа…
Все украшения крепостных стен составляют только неровные тени и грубой кладки массивные башни с подслеповатыми бойницами, стоящие в кажущемся беспорядке. Даже представить трудно, что здесь могло стоять что-то другое, так как строители меньше всего заботились о красоте: но, думая только о защите своей земли, они и создали как раз то, что неотделимо от ее красоты.
С тех пор прошло почти 700 лет. Гигантскими зубьями торчат сейчас над обрывом развалины ливонского замка Нейгаузен, который псковские летописи называли Новым городком. Складки и провалы его кирпично-красных стен занесены землей и поросли мелким кустарником… А стены Изборска до сих пор стоят и радуют своей мудрой и простой красотой, ибо созданы были как щит обороны, а не копье для разбоя.
Изборская крепость небольшая и бесхитростная: в ней нет подземных галерей и зловещих склепов, каменных мешков и таинственных переходов. Да и стоит она открыто и доступно, будто земля приподняла ее на своих ладонях. Словно птица распростер город свои крылья по выгоревшей пыльной траве, и оттого кажется он одиноким в некогда гордой стае псковских порубежных крепостей.
Ливонский замок в Нарве
Во второй половине XIII века в Прибалтике появились немецкие рыцари, пришедшие из Западной Европы. Они были обучены военному искусству и хорошо вооружены: на войну шли с ног до головы закованные в железные и стальные доспехи – в латах, шлемах и железных рукавицах. Плохо вооруженным прибалтийским народам трудно было сражаться с таким противником, и им в конце концов поневоле пришлось покориться пришельцам.
Со временем Ливонский орден подчинил своей власти весь прибалтийский край, который стал называться Ливонией. Не остановившись на этом, рыцари стали теснить и русских. Прибалтийские народы в то время были язычниками, и немцы стали проповедовать им христианство; если жители Ливонии сопротивлялись, то их крестили насильно. А так как сами рыцари были католиками, то обращать в христианство для них означало обращать в католичество. Русские люди были православными, власть римского папы не признавали, поэтому рыцари считали их тоже язычниками. Неудивительно, что между ними сразу же возникла война, в которой одолевали то те, то другие.
В 1217 году русские под предводительством псковского князя совершили особенно удачный набег на рыцарей, и на помощь им пришли эсты. Рыцарям в тот раз пришлось так плохо, что они даже обратились за помощью к датскому королю, пообещав ему отдать все земли, населенные эстами. Датский король с радостью принял это предложение и с многочисленным флотом прибыл к берегам Финского залива. Вступив в обладание Эстляндией, датчане построили здесь несколько укрепленных городов, в том числе и Нарву. Сначала город был построен на правом берегу реки Наровы, но новгородцы считали этот берег своим и очень скоро разорили датское поселение. Тогда датчане, выбрав возвышенное каменистое место, построили город на левом берегу реки.
Но датчане недолго владели землями Эстляндии. Через 100 с небольшим лет они снова уступили ее немцам, так как управлять эстами было нелегко. Они оказались народом непокорным и не раз восставали против поработителей. Датчанам же приходилось вести войны еще и с русскими, да и сами немецкие рыцари, когда прошла беда, стали косо поглядывать на своих соседей, хоть и званых.
Датский король, не желая безвозмездно потерять Эстляндию, в 1347 году продал ее за 19 000 кельнских серебряных марок Ливонскому ордену. В числе приобретенных рыцарями городов оказалась и Нарва, которая с тех пор находилась под властью Ливонского ордена более 200 лет. За это время город, населенный в основном эстонскими ремесленниками и мелкими купцами, был сильно укреплен. Опытные в военном деле немцы окружили его рвами и каменной стеной с башнями, затратив на это значительные средства. Над скученными и тесными кварталами города, разделенными кривыми и тесными улицами, поднималась высокая башня собора – единственного большого здания в Нарве.
Замок Ливонского ордена, представляющий собой каре из четырех флигелей, был заложен в 1347 году одновременно с первыми каменными стенами крепости, а западное крыло замка построили в XV веке. Французский путешественник Гильбер де Ланноа, посетивший эти земли в 1413–1414 годы, определил Нарву как «укрепленный город, командорство и замок». Вся власть в Нарве находилась в руках Ливонского ордена, но сами рыцари жили не в городе, а в возведенном в южной стороне, тоже на возвышенном каменистом берегу Наровы, замке. Отсюда они правили не только Нарвой, но и всеми подвластными им землями.
Первый этаж замка, перекрытый массивными и часто поставленными деревянными балками, занимала спальня (дормиторий); в верхних сводчатых помещениях располагались столовая (рефекторий) и зал собраний рыцарских правителей города (ремтер). Здесь до сих пор сохранились остатки большого камина,
