100 великих наград

армии.

На счастье русского воина нашлась тогда умная и энергичная женщина, великая княгиня Елена Павловна, которая собрала добродетельных и милосердных женщин и организовала Крестовоздвиженскую общину сестер милосердия. Она дала им медицинскую подготовку, нашла материальные средства и испросила, с большими препятствиями со стороны военного начальства, высочайшее разрешение на отправку сестер милосердия на фронт. Сама великая княгиня ежедневно ездила в больницы и своими руками перевязывала солдатам кровоточащие раны.

В декабре 1854 года первая группа сестер милосердия (34 человека) начала работу в госпиталях Севастополя, за ними последовали другие – всего 127 самоотверженных женщин, в числе которых были представительницы старинных дворянских родов – Е. Бакунина, Е. Хитрово, Е. Хлапонина и многие другие.

Легендарную славу во время Крымской войны стяжала «Даша Севастопольская». Оставшись сиротой в 13-летнем возрасте, девочка видела много горя, скитаясь в поисках хлеба и заработка по домам таких же бедняков, как и она сама. Когда в сентябре 1854 года около крымских берегов появился неприятельский флот, закипела работа по укреплению Севастополя. Днем и ночью работали все – от мала до велика, работала и Даша. Она стирала белье для русских солдат, и, когда приходила в лагерь, видела все муки защитников города. И тогда девушка решила посвятить себя служению больным воинам, но сделать это было нелегко, так как никто бы не разрешил ей жить среди солдат и делать свое дело. Тогда Даша купила старый матросский костюм, переоделась матросом и начала свою милосердную работу во время сражения под Альмою.

Гром выстрелов, свистевшие в воздухе и разрывавшиеся ядра и бомбы, отчаянные крики и стоны раненых вначале было испугали девушку, но она быстро взяла себя в руки: достала из сумки ножницы, корпии и тряпки и принялась, как умела, обмывать и перевязывать раны, помогать и утешать несчастных. Позабыв страх и уже не обращая внимания на ужасы битвы, она перебегала от одного солдата к другому и без устали перевязывала их раны. Так образовался случайный перевязочный пункт, и подошедший фельдшер немало удивился тому, как работает «матрос». А раненых становилось все больше и больше, подолгу лежали они на траве и ждали своей очереди, когда к ним прикоснется рука неопытного «матросика».

После Альминского сражения Даша дни и ночи работала то на перевязочных пунктах, то в госпиталях. Не получив никакого специального образования, она, по отзыву самого хирурга Н.И. Пирогова, могла даже ассистировать врачам при операциях…

Когда о героической деятельности Даши Севастопольской было доложено императору, он пожаловал ей почетный знак отличия – серебряную медаль с надписью «Крым – 1854—1855–1856». Своим детям – великим князьям, которые находились при армии, – он велел поцеловать ее, подарил 500 рублей и приказал выдать еще 1000 рублей, когда она будет выходить замуж. После царских милостей Даша уже могла снять свой матросский костюм и спокойно работать у постели больных в женском платье.[73]

Во время Русско-турецкой войны 1877—1878 годов вновь полилась кровь, вновь начались страдания русских солдат, но и вновь потянулись к ним милосердные женские сердца, готовые облегчить участь раненых, а то и жизнь свою положить за них. Так произошло и с баронессой Ю.П. Вревской, которой писатель И.С. Тургенев посвятил одно из своих «Стихотворений в прозе».

На грязи, на вонючей сырой соломе, под навесом ветхого сарая, на скорую руку превращенного в походный военный гошпиталь, в разоренной болгарской деревушке – с лишком две недели умирала она от тифа.
Она была в беспамятстве – и ни один врач даже не взглянул на нее; больные солдаты, за которыми она ухаживала, пока еще могла держаться на ногах, поочередно поднимались с своих зараженных логовищ, чтобы поднести к ее запекшимся губам несколько капель воды в черепке разбитого горшка.
Она была молода, красива; высший свет ее знал; об ней осведомлялись даже сановники. Дамы ей завидовали, мужчины за ней волочились… два-три человека тайно и глубоко любили ее. Жизнь ей улыбалась; но бывают улыбки хуже слез.
Нежное кроткое сердце… и такая сила, такая жажда жертвы! Помогать нуждающимся в помощи… она не ведала другого счастия… не ведала – и не изведала. Всякое другое счастье прошло мимо. Но она с этим давно помирилась – и вся, пылая огнем неугасимой веры, отдалась на служение ближним.
Какие заветные клады схоронила она там, в глубине души, в самом ее тайнике, никто не знал никогда – а теперь, конечно, не узнает. Да и к чему? Жертва принесена… дело сделано.
Но горестно думать, что никто не сказал спасибо даже ее трупу – хоть она сама и стыдилась и чуждалась всякого спасибо.
Пусть же не оскорбится ее милая тень этим поздним цветком, который я осмеливаюсь возложить на ее могилу!

В Русско-турецкую войну прославилась своей самоотверженной деятельностью на благо страждущих воинов и княгиня Н.Б. Шаховская – основательница Александровской общины сестер милосердия «Утоли мои печали».

Великие люди велики и в малом. Подвижницы духа находились не только на фронтах сражений, были они и в обыденной жизни. Святая любовь не смущается никакими ужасами, и часто сестры милосердия помогали прокаженным, которые отделялись от здоровых и остаток своей жизни проводили в страшном сознании, что только смерть избавит их от мучений. И женщины шли в лепрозории помогать тем, кого порой забывали даже самые близкие родственники.

Известно сердобольное отношение русского человека к заключенным, и сестры милосердия посещали каторжников, сосланных на Сахалин, куда отправляли самых падших преступников, которые всем внушали только презрение, ужас и отвращение. Но сестры верили, что образ Божий, хоть и очень маленькой искоркой, но все еще теплится в них, и шли туда, чтобы своим горячим сердцем разжечь эту искорку. Даже недоступные Петропавловская и Шлиссельбургская крепости, «откуда не выходят, а выносят», открывали перед ними свои ужасные двери. Они приходили к убийцам и безвестным бродягам, ворам и проституткам, бесстрашно беседовали в одиночных камерах с самыми закоренелыми уголовниками и всем несли слово утешения.

Свое состояние Флоренс Найтингейл завещала на учреждение медали, которая Международным комитетом Красного Креста была установлена в 1912 году. Она вручается каждые два года 12 мая – в день рождения Ф. Найтингейл – сестрам милосердия за спасение ими раненых и пострадавших, уход за больными в военное и мирное время, а также в знак признания их исключительных моральных и профессиональных качеств. Фонд на учреждение медали складывается и из отчислений обществ Красного Креста разных стран.

За подвиги и мужество, проявленные в годы Второй мировой войны, 46 русских сестер милосердия были награждены медалью имени Флоренс Найтингейл. В 1975 году эту высокую награду получила ленинградка Вера Ивановна Щекина (Иванова) – «за милосердие к жителям блокадного города, за самоотверженный труд ради спасения детей».

Когда фашисты вплотную подошли к Ленинграду, Вера Иванова стала проситься на фронт, но по возрасту ее не взяли, а направили на строительство оборонительных сооружений. А когда началась блокада, Вера с такими же, как и она, девчонками-сандружинницами спасала детей-сирот. По сигналу воздушной тревоги она выезжала, чтобы оказывать помощь раненым во время бомбежки, откапывала заваленные входы в бомбоубежища, ходила за водой, чтобы напоить голодных людей. Во время блокады на ее руках было 500 больных человек, за которыми Вера ухаживала на дому. А еще она заходила в опустевшие квартиры, чтобы забрать оттуда оставшихся без родителей детей. Многие из них не знали своих фамилий, а часто и имен, и многим из них давали ее фамилию. Писательница Вера Кетлинская посвятила этой мужественной и самоотверженной девушке такие строки:

«Вера обходила свой квартал, волоча за собой санки, вглядывалась в лица, походку попадавшихся