армий, и они бы ее так или иначе выполнили.
Если бы командование Южного фронта оказалось семи пядей во лбу и приказало И. Н. Музыченко и П. Г. Понеделину изначально идти на юг, то кольцо окружения сомкнулось бы где-нибудь в районе Первомайска. Передвигавшиеся на автомашинах войска моторизованных корпусов Кемпфа и фон Виттерсгейма могли легко обогнать идущие пешим порядком корпуса 6–й и 12–й армий и поставить заслон на путях их отхода. Немецких танковых дивизий в окрестностях Умани в конце июля и начале августа было уже слишком много. Армии А. К. Смирнова дали ускользнуть, только плотно захватив в ловушку 6–ю и 12–ю армии. Того, что реально мог сделать Юго-Западный фронт — сковать находящиеся перед фронтом 26–й армии соединения, сделано не было. Находящаяся в шоке после ударов 13 и 14 танковых дивизий армия Ф. Я. Костенко пропустила III моторизованный корпус на юг, навстречу стрелковым дивизиям из кременчугской группы фронта. Южное направление к тому моменту стало совсем бесперспективным в силу выхода подвижных соединений немцев к Первомайску. Положа руку на сердце, можно сказать, что 6–я и 12–я армии и так довольно долго уходили от угрозы окружения. Они могли попасть в окружение под Винницей, южнее Казатина. Своими решительными действиями И. Н. Музыченко и П. Г. Понеделин раз за разом избегали «котла». Но бесконечно это продолжаться не могло.
Пожалуй, самой тяжелой потерей Уманского «котла» были опытные старшие офицеры. В немецкий плен попали два командующих армиями, опытных и заслуженных генерала РККА. И. Н. Музыченко был типичным командармом сталинской эпохи. Выходец из простой семьи, возраст около 40 лет, участник Гражданской войны. В эту нехитрую формулу укладывается множество биографий командармов 1941 г.: Потапова, Ракутина, Ефремова, Герасименко. Для руководства армией не требуется быть рафинированным интеллигентом. Военное ремесло требует зачастую в большей степени волевых качеств, нежели глубокого интеллектуализма. Нужно было не терять голову в сложной обстановке, последовательно проводить принятые решения, сообразуясь, однако, с требованиями обстановки. Именно таким человеком был И. Н. Музыченко, один из ярких представителей «людей длинной воли» 30–х и 40–х годов. В его приказах мы видим живой ум, понимание необходимости взаимодействия родов войск, разведки и связи. Война 1941– 1945 гг. не была войной идеологий. Большинство участников имело весьма туманные представления об экономической каббалистике Маркса и горячечном бреде расовых теорий. По большому счету, это была война бедных и богатых. Богатой Европы и бедной России. Вермахта, в котором каждый командир противотанковой батареи (три 37–мм «дверных молотка») имел легковую автомашину личного пользования, и передвигающейся на «полуторках» РККА. Вермахта, тащившего в глухие леса России металлические колышки для палаток. Войной богатых отпрысков дворянских фамилий и выходцев из низов, получивших возможность реализовать свое природное дарование на посту командующих дивизиями и армиями.
После окружения 6–й и 12–й армий бои перешли в новую фазу, основными действующими лицами стали вновь сформированные дивизии. С. М. Буденный в разговоре с Б. М. Шапошниковым сказал:
«Опыт с новой 223 с*трелковой** дивизией** показал, что новые формирования, не будучи достаточно сколоченными, не выдерживают первых ударов противника и разбегаются»[527].
В аналогичной ситуации не выдерживали удары танковых дивизий немцев и соединения довоенного формирования — 228–я стрелковая дивизия под Дубно, 199–я стрелковая дивизия под Новым Мирополем. Но других соединений у советского командования не было. Как мы увидим далее, именно свежесформированные дивизии Резервной армии стали основным противником немецких танковых и моторизованных дивизий в августовских боях. Они были далеки от идеала, но их боевая ценность была отнюдь не нулевой. «Перманентная мобилизация» стала самой большой неожиданностью для немецких войск. Осознать ее значение и принять адекватные меры руководители германской армии не смогли до самого конца кампании.
Глава 5
Южный фронт под ударом танковой группы
Положение войск фронтов к 7 августа. В состав Юго-Западного фронта на тот момент входили 5–я армия, 27–й стрелковый корпус, КИУР (Киевский Укрепрайон) и 26–я армия. Войска фронта к исходу 7 августа, сохраняя нависающее положение по отношению к противнику на своем правом фланге, отошли в центре и на левом фланге к Днепру, заняв оборону на киевском, каневском и черкасском плацдармах.
5–я армия (31–й, 15–й стрелковые корпуса, 22–й, 19–й механизированные корпуса) оборонялась в лесисто — болотистой Припятской области на фронте Белокоровичи — Коростень — Малин — Кухары. Противостояли армии М. И. Потапова части 62, 79, 56, 298, 98, 113, 262 пехотных дивизий, входившие в 6 немецкую армию.
27–й стрелковый корпус (87, 28, 171–я стрелковые дивизии) оборонялся на рубеже Кухары — Бородянка, имея против себя 296, 111 пехотные дивизии 6 армии.
Киевский УР (части 206, 175, 147–й стрелковых дивизий, 3–й, 2–й воздушно-десантных бригад и прочие сводные части) оборонялся на рубеже Кубянка — Гостомель — Софиевка — Пирогово, имея против себя части 44, 168, 75, 99, 299, 71 и 95 пехотных дивизий.
64–й стрелковый корпус (165–я стрелковая дивизия, переформируемая в стрелковую 7–я моторизованная дивизия) оборонялся по восточному берегу Днестра на фронте Бортничи — Гусеицы.
26–я армия (146, 41, 159, 97, 264, 227, 199, 289–я стрелковые дивизии, 5–й кавалерийский корпус, 196–я стрелковая дивизия) обороняла ржищевский плацдарм (146–я стрелковая дивизия) и каневский плацдарм. Против 26–й армии действовали следующие немецкие войска: 132, 94, 9, 68 пехотные дивизии и часть сил 57 пехотной дивизии III моторизованного корпуса.
38–я армия (сформированная 4 августа) силами 116–й стрелковой дивизии и переформируемой в стрелковую 212–й моторизованной дивизии обороняла черкасский плацдарм на фронте Белозерье — Степанки — Худяки.
В резерве Юго-Западного фронта находились свежесформированные 301–я, 289–я стрелковые дивизии и 34–я кавалерийская дивизия, прибывающие в полосу 26–й армии; 3–й воздушно-десантный корпус в Броварах; 295–я стрелковая дивизия, прибывающая к 10 августа в район Киева. Заканчивали формирование 293–я стрелковая дивизия в городе Сумы (сроком готовности было назначено 12 августа), 295–я стрелковая дивизия в Чугуеве (тот же срок готовности) и 300–я стрелковая дивизия в Краснограде (формальный срок готовности — 6 августа).
Войска Южного фронта (2–й кавалерийский корпус, 18–я, 9–я, Приморская и Резервная армии, 9–й особый стрелковый корпус, Дунайская флотилия) к исходу 7 августа сплошного фронта на стыке с Юго- Западным фронтом не имели. Правый фланг в лице 18–й армии был загнут фронтом на север.
На огромном пространстве от Днепра до Днестра занимали подвижную оборону разрозненные отряды 223–й стрелковой дивизии, пограничники, отряд Одесского пехотного училища и 2–й кавалерийский корпус. Размытая линия соприкосновения с 25 моторизованной и 16 танковой дивизиями противника проходила по линии Кривой Рог — Бобринец — Еланец — Вознесенск.
18–я армия (остатки 17–го, 55–го стрелковых корпусов) отошла на фронт Вознесенск — Мариновка — Большая Врадиевка, имея арьергарды в соприкосновении с передовыми частями 16, 9 танковых дивизий XIV моторизованного корпуса 1–й танковой группы, венгерского подвижного корпуса, румынского горного корпуса 11 армии.
9–я армия (150, 176, 74, 51–я стрелковые дивизии) отошла на фронт Большая Врадиевка — Троицкое — Марьяновка — Армашовка, имея против себя румынские горный и кавалерийские корпуса, 22, 76, 198, 46, 50, 73, 239, 170 немецкие пехотные дивизии противника.
Приморская армия (30–я, 95–я стрелковые дивизии, 7–й кавалерийский полк, 25–я стрелковая дивизия, часть 82–го УРа) отошла на фронт Армашовка — Тирасполь и далее по (левому) восточному берегу Днестра. Противником Приморской армии были 72 пехотная дивизия немцев и части 4–й румынской армии:
