Исполин, возвышавшийся внутри составленной из трупов многолучевой звезды, вскинул вверх руки и, касаясь кончиками пальцев волглых кирпичей потолка, низко, временами срываясь на хриплый рык, затянул заклинание. По мере того, как наливался силой его голос, вокруг все ярче разгоралось кроваво- красное свечение. Багровые всполохи, рождаясь в месте контакта пальцев вампира с изъеденным сыростью камнем, стекали вниз, раскаляя границы пентаграммы.
По многочисленные радиусам и хордам побежала сначала едва заметная глазу вибрация, постепенно превращаясь в отчетливую рябь. Фосфоресцирующих, будто гигантские светляки мертвецов корежило так, словно по ним били высоковольтные разряды. Опешившим людям на миг показалось, что подвал наполнился сладковатой вонью горелого мяса. Однако это вполне могло быть и игрой воображения, так как вокруг осязаемо клокотала коверкавшая пространство черная энергия.
В какой-то момент, жутко скрежещущие клыками и отчаянно скребущие стальными когтями штукатурку вампиры, пали на корточки. Круто выгнув спины и разинув зловонные пасти, все как один пронзительно взвыли.
Невольные свидетели сатанинского шабаша не имели ни малейшего шанса сопротивляться хлестнувшему из центра пентаграммы ментальному валу. Они, стиснув руками вскипевшие непереносимой болью, казалось, вот-вот готовые лопнуть головы, рухнули на колени.
Не в силах больше выдержать бешеного напора темной силы, глава администрации, непроизвольно обмочившись, завалился на бок, соскальзывая в спасительное беспамятство. А более закаленный, еще секунду назад захлебывающийся страданием майор, вдруг с пьянящим восторгом ощутил, как обжигающе- слепящий черный вихрь, словно гнилые капустные листья срывает с него липкие путы лицемерной морали, выпуская на волю до поры дремавшего первобытного монстра.
Тем временем, от свирепствующего в центре магического знака багрового водоворота, мерцающими искрами занялся воздух. Одна за другой ярко вспыхивали и взрывались редкие лампочки, рассыпаясь ослепительными фейерверками. А извивающихся на полу мертвецов с оглушительным треском стегали раскаленные бичи бесчисленных вишневых молний.
Но, стоило прерваться булыжному перекату тяжелых слов древнего заклинания, как бушующая в подвале вакханалия в мгновение ока улеглась. Очумевшие вампиры, тряся головами, стали медленно подниматься на дрожащих ногах. И вместе с ними нескладно вставали недавние мертвецы, по навсегда въевшейся в плоть привычке, выстраиваясь в неровные ряды.
После погружения в мощнейшее магическое поле милиционер обрел способность к ночному видению. Он с отстраненным любопытством наблюдал, как откуда-то из темной глуби подвала упыри по цепочке передавали из рук в руки плотно спеленатых с головы до ног скотчем, отчаянно бьющихся и мычащих людей. А вот длинный хвост из недавних покойников, с угрюмой покорностью дожидавшихся очереди на получение жертвы, привела его в неописуемый восторг.
Как пересохшая губка водой, насквозь пропитавшийся злом майор, не испытывая ни капли сочувствия к гибнущим на глазах соплеменникам, ухватившись за живот корчился от смеха. А бивший в нос густо- приторный дух свежей крови возбуждал его не хуже коньяка многолетней выдержки.
Запыхавшийся Сергей, обессилено уронив нестерпимо пылающие руки, устало усмехнулся. Теперь он уже ни на секунду не сомневался, что на этот раз в выборе не ошибся.
Два тяжелых «Урала» рвали надсадным ревом полуночное затишье, повергая в ужас немногих оставшихся в живых обитателей вытянувшегося вдоль Невы небольшого поселка. Их целью была восстановленная из руин стараниями епархии и прихожан церковь Александра Невского, к которой примыкало маленькое, каким-то чудом сумевшее пережить катаклизмы двух веков, кладбище.
Жесткие рессоры ничуть не компенсировали зубодробительную вибрацию на сохранившейся еще с петровских времен булыжной дороге. Пару раз умудрившийся достать макушкой голого железа потолка кабины заместитель начальника РУВД, успевший сменить прожженный и перепачканный в саже спортивный костюм на новенький, еще необмятый камуфлированный комплект, с облегчением перевел дух, когда брусчатка, наконец, сменилась гладким асфальтом.
Грузовики с ходу вылетели на небольшую площадь, на удивление свободную от вездесущего тумана. Причина аномалии стала понятна, когда вцепившийся в руль вампир отчаянно зашипел и, словно на него плеснули кипятком, на глазах стал покрываться отвратительными волдырями. Судорожно воткнув остро скрежетнувшую заднюю передачу, он до пола утопил педаль газа, бросая машину назад, в мутную мглу. Рядом фыркнул сброшенным из тормозной системы воздухом, оказавшийся в аналогичной ситуации второй «Урал».
С размаху ударившийся головой во время неожиданного маневра майор уже, было, привычно раскрыл рот обматерить безучастно пялившегося в лобовое стекло водителя, но в последнюю секунду передумал. Погладив отозвавшийся острой болью затылок, он страдальчески скривился и в сердцах во все горло гаркнул: «К машине!!!» Новообращенный упырь, продолжая смотреть прямо перед собой остановившимся взглядом, бесстрастно откликнулся: «Есть к машине», – и, распахнув дверцу, деревянно соскочил на асфальт.
Тяжело вздохнув, милиционер потянул за неприятно холодную ручку и со своей стороны надавил плечом на дверь. Неловко спрыгнул на землю, зацепившись треснувшей штаниной за какой-то выступ крыла и едва не запахав при этом носом. Вполголоса чертыхаясь, майор нервно закурил, наблюдая, как из клепаных фургонов грузовиков, металлически позвякивая оружием, сыплются размытые туманом силуэты.
Обратившиеся омоновцы предсказуемо потеряли львиную долю присущего обычным людям интеллекта. Тем не менее, вбитая в подсознание на уровне рефлексов наука убивать превращала их в идеальных исполнителей чужой воли.
Невольно холодея в предвкушении грядущей миссии, единственный в стае человек, глубоко затягиваясь сигаретой, несколько раз прошелся туда-сюда вдоль изломанного безмолвного строя. Несмотря на прививку вируса тьмы, подобно концентрированной кислоте разъедавшего душу до обугленных черных дыр, ему все еще было никак не решиться шагнуть за последнюю грань.
А над ними, укрывшись в тумане, писала замысловатые петли крупная летучая мышь, нетерпеливо попискивая в ожидании – сумеет ли смертный переступить через свою глубинную человеческую сущность и выдержать проверку кровью?
Будто почувствовав давящий сверху взгляд, майор, размашисто бросил рассыпавшийся огненными брызгами окурок под ноги и, раздавив его подошвой, с обреченностью приговоренного скомандовал:
– Развернуться в цепь! Оружие к бою!
Моментально отреагировавшие вампиры в серой форме с автоматами наперевес бегом рассредоточились по границе тумана. Дальше их не пускало невидимое обычным глазом защитное поле, окружавшее церковь и кладбище. Зато играющие в воздухе золотистые искры очень хорошо различала летучая мышь, уже опалившая крыло неосторожно столкнувшись с одной из них.
Вот эта защита и служила камнем преткновения для упырей, сжигая их не хуже главного врага – прямых солнечных лучей. В первую очередь для борьбы с подобными объектами и захватывал Сергей омоновскую роту, которой сейчас предстояло пройти первое испытание.
Тем временем, тоже вооружившийся автоматом майор, занял позицию на левом фланге. Пользуясь тем, что поле свободно пропускало людей, он пробрался на погост, укрылся за массивным гранитным монументом, и лишь после этого рявкнул: «Огонь!»
По серой цепи пробежала волна движения, сопровождаемая хищным клацаньем досылающих патрон в патронник затворов. Через секунду сотни пуль из трех десятков стволов ударили в белоснежные стены церкви, в пыль кроша штукатурку и в щепки разнося деревянные рамы стрельчатых окон. Массивные двустворчатые входные двери в одно мгновение превратились в решето, а затем вообще с грохотом вывалилась из проема, не удержавшись на исковерканных петлях.
Притаившийся за памятником майор, морщась от бьющего по ушам треска автоматных очередей и непроизвольно чихая от раздражающих носоглотку пороховых газов, напряженно наблюдал за зданием, пытаясь угадать, что же происходит внутри. Выждав, когда каждый из стрелков выпустит по два полностью
