использовать на горловину трубы. Андрей уже догадался, что это будет за предмет, сунул руку в карман куртки, как вдруг в светоносном круге бесшумно, словно это был кот в человеческой одежде, прошел Клетчатый, вернее — его нижняя половина. Через несколько секунд ноги продефилировали в другую сторону, ближе, а затем остановились прямо напротив горловины и утвердились в грунте. Клетчатый сел на трубу.
Андрей оцепенел. Ноги были так близко, что он мог дотянуться до них и шутки ради потыкать иглой… Нет, это плохая шутка. Не будем использовать иглу на ноги Клетчатого: она пригодится для чего-нибудь другого.
Клетчатый ждал здесь кого-то. Послышался звук плевка, через мгновенье плевок упал на землю между ботинок.
Андрей видел высокие каблуки, какие обычно предпочитают маленькие люди. Оба носка дырявые, протертые на пятках, полукружья дыр выглядывают из-за желтой кожи ботинок, будто два глаза с бельмами.
Вскоре приблизились чьи-то шаги.
— Я облазил всю территорию, — сказал Клетчатый. — Нигде их нет. Даже следов.
— Это странно, — произнес голос, принадлежащий Длинному. — Либо они уже выбрались, и тогда нам конец, либо…
— Они уже внизу.
— Это вряд ли. Я хотел сказать: либо ты просто плохо искал.
— Я обошел всю фабрику, заглянул в каждую щель.
— А может быть такое: ты шел, и они тоже шли? Ты осмотрел место, ушел оттуда, а они потом пришли туда.
— Этого быть не может. Здесь нет круговых проходов. Я всегда доходил до тупика и шел обратно.
— Логично… А могли они спрятаться на крышах построек?
— Крыши просматриваются все.
Андрей удивился: логика, с которой согласились оба, вовсе логикой не была. А еще взрослые! Ведь они с дедом могли сделать свой трюк в любом помещении, из которого есть три выхода, и это не зависело от того, тупики за этими выходами или нет. А подобных помещений на фабрике — в здании администрации, в цехе — было множество. Даже из комнаты отдыха они могли перейти через коридор в раздевалку, пока бандит задержался в кирпичном дворике.
— Чем занимается шеф? — спросил Клетчатый.
— Готовит взрывчатку, — ответил Длинный.
И тут послышался гром. Андрей не сразу понял его природу. Оказывается, это просто кто-то хлопнул сверху ладонью по трубе — так взбудоражилось во внутреннем пространстве эхо. Это был Длинный. Потому что именно его голос произнес:
— А вот, например, труба… Туда ты заглядывал?
Андрей где-то читал, что в минуты смертельной опасности человек вспоминает всю свою жизнь. Ничего подобного с ним не произошло. Кое-что вспомнилось, но не самое главное, не самое интересное…
— Конечно, заглядывал — что я, лох, что ли? — с вызовом ответил Клетчатый.
Андрею вспомнилось, как отец впервые взял его на фабрику, когда он был совсем маленьким, и большой человек в синей форме разрешил ему покататься на вертушке.
— И давно? — спросил Длинный.
Андрей хорошо помнил тот зимний день. Тогда эта самая труба не валялась на дворе, а стояла рядом с прочими, победоносно блестя в ярко-синем небе, словно ракета на старте. Той далекой зимой отец дал ему повключать станки, а потом отвел в административный корпус, где их встретила мать.
— Ну, посмотрю еще раз, — сказал Клетчатый.
Послышалось кряхтенье, и под верхним изгибом трубы, между ног Клетчатого возникла его голова. Желтоватые волосы
болтались в проеме трубы, был виден даже лоб с морщинами, казалось, они забиты грязью.
— Что — живот мешает? — съязвил Длинный.
Эта реплика спасла Андрею жизнь. Клетчатый резко распрямился.
— Нет никого, — сказал он. — И живот тут совершенно ни при чем.
В этот момент перед глазами поплыли радужные круги. Андрей вспомнил это состояние: такое с ним случилось перед обмороком, когда он резко вскочил с постели на исходе ангины. Андрей понял, что сейчас отключится, потеряет сознание и загремит внутри трубы. Едва владея собой, он сцепил руки в замок и опустил голову на пальцы.
Андрей не знал, сколько времени он оставался без сознания. Внутри обморока к нему снова вернулся недавний сон, он понимал, что спит, но просыпаться не хотелось. На сей раз ее волосы были разбросаны по тертому линолеуму, рядом со знакомой белой ножкой стола, и все это происходило почему-то на кухне. Андрей очнулся, думая, что попал в какое-то новое тесное сновидение, и вдруг с болью и ужасом осознал реальность. Он лежит вовсе не в своей постели, ловя сонными ладонями тающие стебли белых рук, а лежит ничком внутри ржавой трубы, он беззащитная дичь, воробей, и на него ведут охоту большие хищные птицы. Что, если прошли часы и они уже добрались до деда?
Врач в поликлинике сказала, что такие обмороки для подростков типичны и длятся обычно несколько минут. Андрей прислушался. По-прежнему в трубе кто-то жужжит. На дворе никого не видно, остро блестит на солнце у стены мебельного цеха разбитое стекло.
Квест продолжался: Андрей высунул за край трубы зеркальце и внимательно осмотрел двор. Он видел хозблок за кустами сирени, сторожку и забор. Пусто.
Он вылез из трубы. На этом отрезке пути было бессмысленно прятаться: хоть ползи, хоть беги по- собачьи, хоть катись. Совершенно открытый участок. Поэтому Андрей выпрямился во весь рост и быстро дошел до административного корпуса. Выглянул за угол. Между корпусом и цехом — никого. Раскачивается на ветру старая береза, ветка метет листьями по уцелевшему окну второго этажа, сражаясь со своим отражением.
Андрей открыл дверь, остановился на лестничной клетке. Он был весь в ржавчине, просто страшно грязный. Будь он героем боевика, у него от всего этого ползания осталось бы лишь легкое пятнышко на плече… И он непременно сказал бы раненому деду, когда тот морщился от боли: «Ты в порядке?»
Итак, административный корпус. Здесь когда-то работала мать, в комнате на третьем, самом верхнем этаже, в другом крыле здания. Телефон был на первом, уже совсем близко. Андрей миновал лестничную клетку, заглянул снизу в пролет. В здании не слышно никаких звуков: ясно, что оно пустое. Скорее всего, враги засели в «Зоне-Б»: ведь они собирались там что-то взрывать. Если, конечно, они не вернулись в хозблок и не нашли деда. Но в этом случае, Андрей услышал бы какие-то звуки: крик или выстрел… Его аж передернуло. Слишком уж спокойно он подумал о выстреле!
Вот и нужная дверь — комната 121. Андрей вошел внутрь. В комнате стояли стол и стул. На столе лежал телефон. Он был разбит вдребезги.
Телефон, наверное, можно починить, правда, это займет время. Андрей пригляделся к аппарату. Нет, нельзя его починить. Он вспомнил, как Клетчатый что-то выбросил через забор — черное. Телефон тоже черный. То, что выбросил Клетчатый, было половинкой телефона: в аппарате отсутствовала его верхняя часть, с рычагами. Другого аппарата на фабрике нет. Но есть мобильники бандитов. И у Андрея стал созревать новый план.
Раньше он исходил из того, что бандиты думают так же, как и они с дедом. Но оказалось, что они думают иначе. Примерно, как дети. А с детьми справиться легче.
Андрей вспомнил, как они радостно кричали на пустыре:
— Бильярд! Кинотеатр! «Макдоналдс»!
Бандиты как раз думали тогда, что Андрей такой же, как они. Но он оказался умнее, вспомнил про
