верным защитником его от Литвы.
Вскоре после этой свадьбы приехал в Москву в первый раз послом от императора римского Фридерика III [46] знатный рыцарь Николай Поппель. Ему поручено было уверить Иоанна в дружеском расположении императора, просить его помощи, если король польский вздумает завоевать Венгрию, принадлежавшую императору, и обещать помощь Иоанну, если поляки нападут на русские владения. Кроме того, послу велено было предложить великому князю выдать его дочь Елену или Феодосию за маркграфа баденского, племянника императора. Иоанн принял посла со всем достоинством государя, равного императору, и когда Поппель в конце аудиенции сказал, что Фридерик может пожаловать его в короли, Иоанн с благородной гордостью приказал боярам своим так ответить на это предложение: «Государь наш, великий князь, наследовал державу Русскую от Бога и предков своих и ни от кого другого никогда не захочет быть жалованным». На сватовство Иоанн отвечал, что союз с маркграфом не слишком лестен для государя русского, брата древних греческих царей. Однако этот отказ сделан был очень учтиво, так что Поппель, окончив все поручения свои, выехал из Москвы безо всякого неудовольствия, и вслед за ним Иоанн отправил от себя к императору послом грека Траханиота, также с изъявлениями дружбы и богатыми подарками.
Так слух о достоинствах и славе Иоанна доставил ему в римском императоре третьего защитника против Польши и Литвы. Но скоро и сама Литва начала искать союза с ним.
В 1492 году умер Казимир. Старший сын его Алберт [47] сделался королем польским, а младший - Александр великим князем литовским.
Литва, отделясь от Польши, уже не имела столько сил, как прежде, и молодой государь ее, слыша, что со всех сторон собираются на него союзники Иоанна, очень желал помириться с Россией. Ему казалось, что самым лучшим средством к тому было сделаться зятем великого князя. Долго послы его и Иоанновы переезжали из Вильны в Москву и из Москвы в Вильну, прежде чем государь русский решился отдать любимую дочь свою Елену за князя латинской веры. Наконец после многих переговоров он согласился с условием, чтобы Александр никогда не принуждал супругу свою к перемене греческого закона ее.
6 января 1495 года приехало в Москву великое посольство литовское за невестой. Оно состояло из знатнейших князей и панов Александра. Все они отличались великолепным нарядом, множество слуг, богатыми уборами лошадей. Иоанн еще раз сказал главным послам: напомнить Александру условие о том, чтобы дочь его ни в коем случае не переменяла закона и чтобы у нее была своя придворная греческая церковь. Обнимая в последний раз Елену перед самым отъездом, он вложил ей в руку следующую записку: «Память великой княжне Елене. В церковь латинскую не ходить, а ходить в греческую; из любопытства можешь видеть первую или монастырь латинский, но только один или два раза. Если свекровь твоя будет в Вильне и прикажет тебе идти с собою в церковь, то проводи ее до дверей и скажи учтиво, что идешь в свою церковь». Так набожный Иоанн заботился о том, чтобы милая дочь его не оставила православной, отечественной веры своей.
Литовский народ с неописуемой радостью встречал молодую невесту. Ведь вы помните, милые читатели, что большая часть Литовского государства состояла из русских областей, отнятых у предков наших Гедимином и Витовтом? В них жили русские, терпевшие много притеснений от литовцев. Вот эти-то бедные соотечественники наши всех более радовались, встречая русскую княжну: теперь они могли надеяться, что будет кому попросить за них государя, будет кому защитить их от злых литовцев.
Александр встретил Елену со всем двором своим за три версты от Вильны. Невеста и жених вместе въехали в столицу: он верхом, а она в богато украшенных санях. Великая княжна поехала прямо в греческую церковь и отслужила молебен. Здесь московские боярыни, по старинному обычаю, расплели ей косу, надели на голову кику, или кокошник с покрывалом, осыпали ее хмелем и повели в церковь Святого Станислава, где было венчание. И русские и литовцы долго веселились вместе на богатых пирах этой свадьбы, но не получили от нее тех выгод, каких ожидали. Несогласия между Иоанном и зятем его почти не уменьшились, а через четыре года сделались еще сильнее: Александр вздумал принуждать всех русских подданных своих греческого вероисповедания принимать латинскую веру. Знатнейшие из них князья и вельможи, владевшие большими областями, не желая оставить своей веры, перешли в подданство к Иоанну со всеми принадлежавшими им городами Иоанн считал долгом вступиться за своих единоверцев, и посланное им войско без труда овладело всей Литовской Россией от нынешних губерний Калужской и Тульской до Киевской.
Так счастье везде было с Иоанном, так успевал он во всех своих желаниях, из которых главнейшим было - дать новую жизнь России. Вы видите, милые читатели, как счастливо это удалось ему! Никто не узнал бы в Иоанново время той России, которая так униженно кланялась Батыю и Узбеку.
Два наследника престола
1498-1505 годы
Иоанн, счастливый почти во всем, был несчастлив только в семействе своем. От первой супруги был у него сын Иоанн, которого для отличия от отца называли Иоанном Молодым. Вы помните, что он женился на молдавской княжне Елене. Этот молодой князь, кроткий и ласковый ко всем, через два года после свадьбы скончался. У него остался маленький сын Димитрий. Иоанн сильно огорчен был этой жестокой потерей, и никто не мог утешить его горести, кроме милого внука, малютки Димитрия. Любовь его к этому ребенку сделалась так велика, что великая княгиня София начала досадовать: у нее были свои дети, и нежной, огорченной матери казалось, что супруг ее менее любит их с тех пор, как родился Димитрий. Она имела и другую причину досадовать на этого мальчика: гордая царевна греческая думала, что старший сын ее Василий имеет больше прав быть наследником отцовского престола, нежели внук. Так думала не она одна, но и многие из приверженных ей бояр. Между тем другие находили, что по всей справедливости престол должен принадлежать Димитрию, сыну прежнего наследника. Мать его княгиня Елена, столь же честолюбивая, как и София, старалась всеми силами поддерживать это мнение. Таким образом, двор разделился, и каждый боярин был или друг, или враг той или другой княгини. Маленькие князья, окруженные каждый своими, росли не любя друг друга.
Иоанн, всегда занятый государственными делами, не мог обращать много внимания на это семейное несогласие и никогда не думал, чтобы оно могло сделаться важным до тех пор, как Василию исполнилось двадцать лет В это время вдруг доносят ему, что несколько молодых людей, друзей Василия, согласились отравить ядом Димитрия, разграбить княжескую казну и объявить государем своим Василия. Гнев Иоанна был ужасен: всех заговорщиков примерно наказали и приставили стражу даже к Василию, который, вероятно, не знал о намерениях безрассудных друзей своих, потому что был всегда почтителен к отцу. Софию же с того времени государь не хотел видеть, подозревая, что она более всех желала отравить Димитрия, и, чтобы наказать ее самым чувствительным образом, объявил наследником престола внука своего, назначив день его коронования.
Это было первое царское венчание, подробно описанное в нашей истории. Оно происходило в Успенском соборе 4 февраля 1498 года, куда государь сам привел молодого Димитрия. Митрополит и пять епископов встретили их со всем духовенством и отслужили молебен. Посреди церкви сделано было возвышение, на котором стояли три кресла. После молебна Иоанн и митрополит сели, а Димитрий стоял на возвышении. Тогда великий князь сказал: «Отец митрополит! Предки наши, государи русские, давали Великое княжество первым сынам своим, я также благословил им моего старшего, Иоанна Но по воле Божией его не стало благословляю теперь внука Димитрия - его сына - при себе и после себя Великим княжеством Владимирским, Московским, Новгородским, и ты, отец мой, дай ему благословение!» Митрополит встал, благословил Димитрия крестом, положил руку на его голову и громко молился, чтобы Бог принял под святое покровительство свое нового государя. После этой молитвы два архимандрита подали венец и бармы Мономаха [48]. Митрополит, читая подобающие этому
