кандидата.
Наконец и Англия подала свой непрошеный голос. Руководитель отдела Северных стран Форин Оффиса Лоуренс Кольер в беседе с Грипенбергом 17 декабря сказал о том, что до него дошли слухи, согласно которым немецкие дипломаты активно поддерживают кандидатуры Свинхувуда и Кивимяки. Если какой-либо из этих германских друзей окажется избранным на пост президента, то это произведет неблагоприятное впечатление в Англии. В то же время против Маннергейма у Англии не было бы замечаний. Чтобы быть уверенным в том, что эта информация дойдет до адресата, Кольер в тот же день повторил ее советнику финляндского посольства, так что активность Англии в этом деле не может быть подвергнута сомнению.
Официальное внутри- и межпартийное обсуждение вопроса в самой Финляндии началось до того, как все вышесказанное стало достоянием общественности. Общим стремлением был поиск такого кандидата, который мог бы получить подавляющую поддержку избирателей с тем, чтобы унаследованное со времени Зимней войны единодушие проявилось бы и в данном случае. С этой целью отказались от персонажей 1937 г. и начался поиск кандидатов, пользовавшихся всеобщим признанием. Таннер, который под давлением Молотова еще в августе оставил министерский пост, на заседании комитета соц.-дем. партии отказался выставить свою кандидатуру, хорошо зная, что русские о нем думают. Паасикиви, дабы не подумали, что он своим сенсационным заявлением проталкивает собственную кандидатуру, отказался позднее. В этих условиях, когда великие державы полностью элиминировали кандидатуры своих соперников, из наиболее значительных фигур в списке, по существу, остался только один Рюти. Выборщики от социал-демократической партии высказались в его поддержку 18 декабря, точно так же поступили шведы, ИКЛ и большинство аграриев (4114), тогда как их карельские депутаты оказались в оппозиции, поскольку Рюти выступал против быстрейшего расселения перемещенных лиц. Упорнее всего держались за своего традиционного кандидата Свинхувуда коалиционеры. Лишь после того, как стала очевидной победа Рюти, Линкомиес в своей проникнутой в духе единения речи, которая должна была быть замечена и во внешнем мире, поддержал кандидатуру Рюти. Полученные перед голосованием аналогичные поздравления Маннергейма лишь упрочили его позицию. Таким образом, 19 декабря 1940 г. Рюти был избран с внушительным перевесом (288 голосов из 300), тогда как остальные кандидаты получили лишь разрозненные единичные голоса своих сторонников.
Премьер-министру Зимней войны предстояло стать президентом войны-продолжения. Он был первым из четырех сильных президентов Финляндии, которые на практике подняли на еще большую высоту юридически закрепленные широкие полномочия главы государства. Заметные изменения по сравнению с 30-ми годами касались прежде всего внешней политики, в сфере которой предыдущие президенты ограничивались ролью верховного наблюдателя, отдавая министрам на откуп решение практических вопросов, а в наиболее важных случаях — совместно с премьер-министром. Это было характерно прежде всего для правления Каллио.
Когда премьер-министр Рюти стал президентом, он договорился со своим бывшим помощником в Финляндском Банке, а теперь с новым премьер-министром Рангелем о том, что он по-прежнему будет лично «вести» наиболее значительную информацию послов Англии и США, как он делал это, находясь во главе кабинета. Это проистекало из того, что англосаксы не желали по личным соображениям вести доверительные беседы с министром иностранных дел, хотя и по отношению к Рюти они держались официально. Рангель на практике также не особенно касался малознакомой ему сферы внешней политики. С другой стороны, Рюти, судя по всему, не скрывал от министра иностранных дел получаемую им информацию от послов Германии и иных государств. Так, у Виттинга сохранились очень близкие контакты с Блюхером, который был важнейшим представителем дружественной великой державы в Хельсинки. Вплоть до апреля месяца, пока не был заменен занимавший по отношению к Финляндии неуступчивую позицию представитель Советского Союза, у министерства иностранных дел не возникало желания поддерживать с ним более тесное сотрудничество. Начиная с апреля, критическую позицию по отношению к министру иностранных дел занял и новый представитель Швеции. В общем, из-за выборов Рюти и в силу разного рода пристрастий руководство внешней политикой Финляндии в период перемирия стало выглядеть следующим образом: президент вел наиболее важные дела с англосаксонскими странами, министр иностранных дел с Германией, остальные направления находились «на официальном уровне».
Как банкир и специалист в области экономики Рюти уверенно чувствовал себя в этих важных сферах жизни, а в качестве юриста, подготовка которого превышала обычный уровень, — также и в области многоплановой законотворческой работы. И поскольку Рюти обладал еще и политическим опытом, приобретенным в стенах парламента, у него были прекрасные предпосылки для исполнения им своих обязанностей на новом государственном посту. Будучи энергичной натурой, он все переводил в плоскость практических решений и, таким образом, с полным основанием являлся «сильной личностью» Финляндии в рассматриваемый период времени. Это, в частности, особо отметил Паасикиви 17 марта 1941 г.: «(Виттинг)… ничем не руководит, все определяет Рюти».
Исключительно единодушное избрание Рюти президентом создало благоприятные предпосылки для переговоров о формировании кабинета, которые традиционно начинались после выборов. Из-за сложной внешнеполитической обстановки стремились действовать быстро и в духе взаимопонимания.
По мнению социал-демократов, премьер-министром мог стать представитель Аграрного союза. Когда последний предложил на этот пост кандидатуру Э. Пехконена, руководителя губернии Оулу, социал- демократическая партия его не поддержала, равно как и кандидатуру руководителя банка Т. Рейникка. Социал-демократы выдвигали руководителя пенсионного ведомства прогрессивного по своим взглядам Ээро Рюдмана. Кандидатами президента Рюти являлись редактор Хенрик Рамсай и государственный советник Ю.К. Паасикиви. Однако немцам не нравился проанглийски настроенный Рамсай, а многие финны рассматривали поддержку Советским Союзом кандидатуры Паасикиви как его дискредитацию. Ситуация оказалась тупиковой. Председатель парламента Хаккила обратил внимание Рюти на его ближайшего товарища по работе в Финляндском Банке, члена правления Ю. Рангеля. Считалось, что он близок к прогрессивной партии, хотя никогда активно политикой не занимался; с другой стороны именно это обстоятельство вызвало одобрение его кандидатуры всеми участниками переговоров.
За кандидатуру Рангеля выступил Таннер и обеспечил ее поддержку в социал-демократической партии. Аграрный союз долго держался за кандидатуру Пехконена, председатель партии Ниукканен требовал далеко идущих преобразований в правительстве, в частности смены министров иностранных дел и обороны. Однако большинство группы аграриев, получив заверения в быстрейшем решении проблем перемещенного населения и из-за внешнеполитических обстоятельств, высказалось за быстрейшее решение вопроса и согласилось на кандидатуру Рангеля. Ниукканен в своих дневниках охарактеризовал сформированный таким образом кабинет «президентским правительством», он и далее отмечал слабые связи его членов с парламентом.
При формировании правительства Рангель, хотя он и поддерживал контакты с различными партийными лидерами, совершил (неизвестно — по неопытности или по совету Рюти) ту же самую ошибку, которую допустил сам Рюти во время комплектования предыдущего кабинета: он не посоветовался с парламентскими фракциями, вставшими в оппозицию. Проведя напрямую переговоры с кандидатами, Рангель уже на следующий день подготовил список членов своего кабинета. Этот спрямленный путь привел к тому, что В. Войонмаа еще 13 июня заявил на заседании внешнеполитической комиссии, что правительство Рангеля родилось без одобрения парламента.
Кабинет Рюти практически не претерпел изменений при создании нового правительства Рангеля (4 января 1941 г.): министром иностранных дел остался Виттинг, министром обороны — Валден, министром финансов — Пеккала и т. д. Выбыли наряду с премьер-министром лишь Пилппула и Экхолм, вошли же в состав кабинета вторым министром по вопросам сельского хозяйства аграрий Тойво Иконен, являвшийся выразителем интересов перемещенного населения и член партии ИКЛ Вилхо Аннала (второй министр путей сообщения). Правые высказывали в прессе удовлетворение тем, что в новом правительстве насчитывалось значительное количество «министров-специалистов». Оба новых назначения были важны для удовлетворения известных групп населения. Несмотря на уменьшение количества членов в партии ИКЛ, приглашение ее впервые в правительство представляется хорошо продуманным шагом как для демонстрации национального единства, так и жеста в-сторону Германии. К тому же, когда Рюти объявил о
