слишком раздражителен и не академически прямолинеен стал — кошмарное. Поперек исхоженного когда-то из конца в конец города стена, река перегорожена стальными сетями — Восточный Париж, бывший Rive gauche, и Западный — droit, по беглецам на Запад стреляют без предупреждения c Нового моста… А Британия? Казалось, переварила все и всех, и что? Две независимых Ирландии воюют друг с другом за право быть самой независимой и объединяются только против Лондона, в Королевстве Шотландии и Северных Островов гебридские сепаратисты недавно взорвали памятник Шону Коннери, валлийцы захватили Бристоль и жгут дома англичан, пакистанцы требуют автономного графства… Испании уже давно не существует, а Каталония так и не может подписать мирный договор со Страной Басков… А в Бельгии что творится!..
И за Атлантикой не лучше, хоть и держались дольше всех. Там дурь давно зрела… И вот уже год Афро-Американская Исламская Конфедерация ведет войну против Соединенных Штатов Мексики и Техаса, Союз Восточного Побережья не признает ни тех, ни других… Представитель Канады (Квебек) в Организации Отделившихся Наций постоянно требует удаления представителя Канады (Торонто)…
А все начали мы, беззвучно вздохнул он, все мы. Хранили заветы ленинской национальной политики, будь она неладна! Прав был этот шут гороховый… как его… вылетела фамилия… забавный был персонаж в конце прошлого века… Жирнов?.. Жирковский?.. Да, прав был — отменить к чертовой матери все эти республики, автономии, регионы, назначить генерал-губернаторов…
Нет, не вышло бы, этот вирус непобедим. Даже если бы удалось — да где ж было силы взять? — ликвидировать то проклятое, еще советское, национально-религиозное деление…
Он вспомнил Грозный в две тысячи четвертом, гигантское зеленое знамя, медленно плывущее вверх под брюхом аэростата, поднимающегося над площадью Хаттаба, и тихие — без акцента, они все говорят без акцента! — слова пресс-секретаря на ухо почетному гостю: «Это начало… только начало, поверьте, почтеннейший Юрий Ильич… Вся Россия будет опорой ислама, мусульманской страной, светом мира правоверных… вы — лишние здесь, вы не нужны, и Аллах благословит вас уйти…»
Повернулся на бок, нашарил в темноте пульт, включил ночные новости. В комнате возникло слабое свечение, под потолком — лежачее положение абонента учитывалось автоматически — появился виртуальный ведущий последнего выпуска. Внешность ему дизайнеры канала придали омерзительную — скопировали одну телезвезду двадцатилетней давности: непомерная важность и глупая многозначительность… Но народу нравится.
Ведущий набычился, вчитываясь в строку телесуфлера и начал с главной новости.
«Добрый вечер. Основным событием минувшего дня остается встреча „G8“ в Нанкине. Достигнут большой прогресс в деле урегулирования разногласий по поводу присутствия миротворческих контингентов в Хабаровском крае или Автономном Освобожденном Китае, как называют этот район сепаратисты. Руководители стран Большой Восьмерки — Японии, Китая, Индии, Малайзии, Индонезии, Единого Содружества Океании и Австралии, Южно-Африканского Королевства и Бразилии — заявили о готовности подписать основополагающий документ, дающий Сибири статус зоны Главного Управления Лагерей для беженцев под эгидой Организации Отделившихся Наций. Сейчас в Хабаровск уже входят перуанские, кипрские, гаитянские и осетинские миротворцы. Репортаж нашего корреспондента…»
Он выключил звук и картинка от этого стала еще ужаснее — выгоревшая тайга… окраина разрушенного города… плывущая над безлюдной улицей колонна летающих танков, над люком переднего покачивается голубой шлем темнокожего генерала…
Со двора донесся грохот, полыхнуло сине-красным фейерверочным огнем, грянуло «ура», и где-то вдалеке гигантский хор нестройно и фальшиво заорал «Двуглавую птицу счастья». Ночное народное гулянье началось…
Господи, подумал он, когда же этому придет конец?! Неужели кретины всегда и везде будут в большинстве? Но даже вопли веселящихся по поводу очередного ежемесячного трехдневного праздника — на этот раз, кажется, отмечали годовщину Великой Объединяющей Славянской Резолюции — не смогли отвлечь. Мысли все время возвращались к главному и непоправимому. Краем глаза он выхватил еще один кусок из старого текста…
3
«…главная ошибка западных экстраполяторов заключается в том, что современные общемировые угрозы они считают специфически российскими, либо — по мнению некоторых — имеющими российское происхождение и, следовательно, преодолимыми с помощью политико-экономического карантина для России. Но ближайшее будущее покажет, что Россия — не источник инфекции, а лишь первый больной, пораженный генетическими недугами евро-американской цивилизации: национальный организм, не имеющий западной исторической закалки, сдался легко. Мы же предполагаем, что набор политических, экономических и социальных симптомов универсален, просто в других частях мира они по-настоящему проявятся позже. Ниже мы перечислим эти предполагаемые симптомы.
Политические: амбиции регионов; этнический, конфессиональный и территориальный сепаратизм; агрессивная враждебность исламского мира; в результате — перенос центра тяжести мировой истории из Северного и Западного в Восточное и Южное полушария.
Экономические: дешевизна иссякающей, но уже никому не нужной нефти; распад транснациональных корпораций и переориентация деловых кругов на преимущества, предоставляемые „райскими“ налоговыми регионами; рост убыточности любого материального производства и, в связи с этим, возникновение тенденции „технологического консерватизма“.
Социальные: скачкообразное старение человечества в связи с успехами „медицины доживания“ и засилие пенсионеров в общественной жизни; пандемическое распространение виртуголизма[2]; полная ликвидация иерархии этических ценностей и возникновение общества постмодернистской „мультикультурной и амбивалентной“ этики…»
Никто никогда ничему не учится, подумал он. Уж какой, казалось бы, урок преподали мы всему миру сто лет назад — нет, без толку. Приветствовало тогда прогрессивное человечество страну свободного труда, не хотело видеть ни рабов этой пролетарской свободы, ни убитых ею. И потом никакие разоблачения не помогли… Еще не рассыпалась в прах ржавая колючка опустевших лагерей, сначала немецких, потом наших, а уж университетские профессора и романтические художники по всему миру завели свою вечную песню протеста: справедливость, социальные гарантии, поддержка неэффективных членов общества, права меньшинств…
И добились своего, безответственные болтуны. Политическая корректность оказалась идеологией-то похлеще марксизма-ленинизма вместе со сталинизмом, маоизмом и прочей дрянью. Не нищих пассионариев, которые, только кликни, пойдут громить и грабить, не азиатов, африканцев или нас, межеумков — нет, солидных европейцев, работящих американцев взбаламутила. Прочный, устоявшийся мир, за века взрастивший разумного и трезвого обывателя, разрушила. «Сепаратисты имеют право на национальное identity… Террористы имеют право на суд, никакого уничтожения на месте… Бездельники, не желающие работать, должны содержаться обществом — ведь это общество виновато, что они такие… Легализовать наркотики немедленно! Gays, be proud! Бедные педофилы, они так страдают…»
И этот безмозглый идеализм дармоедов из Гарварда и Сорбонны, богемных бездарей и шутов в какие-то тридцать-сорок лет погубил целую цивилизацию.
Вот вам и свобода, вслух сказал он сам себе, и испугался. Совсем сумасшедшим стал старик… Один из охранников мгновенно перестал храпеть, как бы прислушиваясь — что еще ляпнет поднадзорный. Он, стараясь не слишком громко шаркать шлепанцами, пошел на кухню, включил чайник, дожидаясь, когда закипит, присел к уголку стола…
Их свобода довела, а нас отвращение к ней. Чуть что — караул, погибаем, зовите строгого барина, товарища генерала, отца народов! Пусть порядок наведет, пусть нас, дураков, посечет, зато потом и накормит…
По сути же, думал он, все дело в одном: в иллюзии, что можно устроить жизнь так, чтобы всем хорошо было. Талантливым и никчемным, сильным и слабым, хозяину дома и разбойнику, собирающемуся этот дом
