мальчика.
— Вот за это спасибо, — сказала я.
И тут мне в голову пришла одна мысль. Я даже не хотела об этом спрашивать, но все-таки не удержалась.
— А мои… мои родители обо мне говорили? Они хоть иногда вспоминают меня, гадают, куда я пропала?
— О взроссслых я ничего не знаю, принцессса.
Вообще-то сейчас это было уже не важно, однако мне вдруг захотелось понять — я все еще часть семьи или всего лишь воспоминание? Но как это выяснить, не поговорив с мамой и Люком? Я щелкнула пальцами. Моя комната! Я старательно избегала туда заходить. Боялась, что не вынесу, если из нее сделали кабинет или спальню для гостей. Ведь это означало бы, что мама меня забыла.
Но сейчас, держа за руку Итана, закутанного в одеяло, я прошла по коридору и толкнула свою дверь.
В комнате все осталось по-прежнему, только замерзло. Она была знакомой и в то же время чужой. Я вошла, и к горлу подкатил ком. Ничего не изменилось. На кровати сидел мой старый плюшевый мишка, подарок на день рождения. На стене висели постеры «Наруто» и «Эскафлои». Я погладила комод, рассматривая фотографии, стоявшие между разбросанными компакт-дисками, которые лед наверняка испортил. Я, мама, Итан. Мы все вместе с Люком. Я с Красоткой, нашей овчаркой, когда она была щенком. На тумбочке рядом с кроватью в маленькой рамке стояла еще одна фотография.
Нахмурившись, я выдрала ее изо льда. На снимке была я, маленькая, не старше Итана. Меня держал на руках какой-то мужчина с коротко стриженными каштановыми волосами и кривоватой улыбкой.
— Боже, — прошептала я.
Колени подогнулись, и я села на кровать, прямо в слякоть и холодную воду. Я даже не почувствовала, что одежда промокла. Итан привстал на цыпочки и посмотрел на фото.
— Кто это? — прошептал он.
В дверях появился Пак. Его рубашка и руки были в крови.
— Принцесса? Нам пора. Ясень сказал, что возле дома ходит таттеркольт. Это гоблин-оборотень. Он может довезти нас до целительницы. — Он увидел мое лицо и осекся. — Что с тобой?
Я показала фотографию.
— Узнаешь?
Робин прищурился и вытаращил глаза.
— Черт, — пробормотал он. — Да это же Чарльз!
Я чуть заметно кивнула.
— Чарльз, — прошептала я, забирая фотографию. — Я его даже не узнала. Как так могло получиться…
Я замолчала, вспомнив старуху, которая рылась в моих воспоминаниях, разбрасывая их, будто прошлогодние листья. Когда мы искали Итана и Железного короля, мы попросили прорицательницу из Нового Орлеана помочь нам. Она согласилась в обмен на воспоминание. До сих пор я об этом совсем не думала.
— Так вот что я отдала? — горько спросила я. — Вот какую плату она взяла за помощь. Это воспоминание!
Пак не ответил. Я вздохнула, посмотрела на фотографию и покачала головой.
— Кто он?
— Твой отец, — тихо сказал Пак. — То есть мужчина, которого ты считала отцом. Пока твоя мама не встретила Люка, и пока ты не пришла к нам. Он пропал, когда тебе было шесть.
Я не могла оторвать глаз от странного снимка. Мужчина держал меня на руках. Мы оба улыбались.
— Ты знал, кто он такой, — проговорила я, не оборачиваясь. — Знал, кто такой Чарльз. Все это время, пока мы оставались у Лэнанши, ты знал.
Пак не ответил. Наконец я подняла глаза и возмущенно уставилась на него.
— Почему ты мне не сказал?
— И что тогда, принцесса? — Он скрестил руки на груди и посмотрел мне в глаза без малейшего раскаяния. — Ты пошла бы на сделку с Лэнанши? Притащила его домой, будто ничего не случилось? Думаешь, твоя мама приняла бы его с распростертыми объятиями?
Конечно нет. Теперь у нее были Люк и сын. Даже если бы я вернула Чарльза домой, ничего бы не изменилось.
Хуже всего, я не могла вспомнить, почему хотела это сделать.
Голова шла кругом. Мир перевернулся, меня подхватил водоворот эмоций. Потрясение от открытия. Чувство вины. Я не узнала мужа своей матери, человека, который меня растил. Я ничегошеньки о нем не помнила. Для меня он был как прохожий с улицы. Злость на Пака. Он все знал и специально мне не говорил. Злость на Лэнанши. Что она сделала с моим отцом? Как он вообще к ней попал? Как его оттуда вытащить?
Да и нужно ли?
— Принцесса.
Я вздрогнула и бросила на Пака убийственный взгляд. Он усмехнулся.
— Ой, боюсь! Потом разорвешь меня на кусочки. Его крутейшество плохо себя чувствует. Ему очень нужна помощь.
Итан шмыгнул носом и решительно прижался к моей ноге.
— Нет! — заплакал он. — Не пущу! Нет!
Я беспомощно посмотрела на Пака. Все тянули меня в разные стороны, и от этого кричать хотелось.
— Я не могу бросить его одного.
— Он не один, принцессса, — послышался из-под кровати голос Паука. — Мы защитим его ценой жизни, как приказано.
— Обещаете?
Боггарт тихонько зашипел.
— Как пожелаете. Мы, трое подданных Неблагого двора, боггарт, таттеркольт и клурикон, обещаем присссматривать за мальчишкой Чейзом, пока его высочессство принц Ясссень или сссама королева Маб не отменят приказ.
Все это по-прежнему мне не нравилось, но больше я ничего сделать не могла. Если фейри говорит «обещаю», он обязательно сдержит слово. Итан все ревел и цеплялся за мою ногу.
— Нет! — взвизгнул он.
Тут недалеко было и до истерики, которые у него случались редко, но метко.
— Ты никуда не пойдешь! Нет!
Пак вздохнул, погладил Итана по макушке и что-то шепнул. Я заметила, как воздух дрогнул от чар, и малыш замолчал, обмяк. Я испуганно подхватила его и тут поняла, что Итан тихонько похрапывает. Пак широко улыбнулся.
— Обязательно было так делать?
Я завернула Итана в одеяло и понесла в детскую.
— Ну, иначе пришлось бы превратить его в кролика на несколько часов, — ответил Пак, шагая следом. — Вряд ли твоим родителям это понравилось бы.
Его невозмутимость меня бесила.
С потолка капала холоднющая вода, по стенам бежали ручьи. Все игрушки моего брата промокли.
— Так не пойдет, — простонала я. — Даже если он спит, я не могу его тут бросить. Он же замерзнет!
Как по команде, дверь шкафа распахнулась. Внутри было темно, тепло, а главное, сухо.
— Скорее, принцесса, — торопил Пак. — Решай. У нас мало времени.
Я неохотно положила малыша в шкаф, устроив ему гнездышко из одеял. Он крепко спал, посапывая,
