голос с чистейшей кокнийской интонацией произнес:
– 'Налетчики Судзуки'.
– Это «Шиш, Дагониш и К°», адвокатская контора...
– 'Шиш догонишь'? Слушай, мужик, кончай прикалываться, – фыркнула девица. – Я как-никак на работе...
– Мы постоянные клиенты, – терпеливо объяснил мистер Пратт. – Будьте умницей и посмотрите в ваших бухгалтерских книгах. Мы сами знаем, что название нашей компании звучит необычно. «Шиш...»
– Ага. «Шиш догонишь»! Ладно, поняла. Погоди минуточку. Сейчас я пришлю к тебе «налетчика Судзуки», о'кей? Кого спросить?
– Мистера Пратта.
Девушка рассмеялась.
– Ладно, брат из «Шиш догонишь». – И повесила трубку.
Пратт тоже улыбался. Он и сам родился в Ист-Энде и умел ценить туземный юмор.
Рассыльные фирмы «Налетчики Судзуки» носились на своих красных мотоциклах, доставляя письма и пакеты по всему огромному мегаполису. Дежурные ждали на стоянке, пока поступит вызов по радио.
«Красный Судзуки № 7» находился на Шафтсбери-авеню, возле закусочной «Макдональдс». Мотоциклиста звали Дейв Легг. Он был с головы до ног обряжен в зловещего вида кожаные доспехи, и рация оторвала его от трапезы: он только что приобрел «биг-мак» и здоровенный стакан кока-колы, удобно устроился на седле и приготовился отобедать.
Дейв выругался, поставил коку на асфальт и свободной рукой в перчатке с раструбом достал микрофон.
– Ну чего? – рявкнул он.
– Ты где?
Дейв ответил.
– Снова ты рядом с «Макдональдсом», – вздохнула девушка. – Немедленно отправляйся на Чансери-лейн, сто девяносто девять. И так стал жирный, как боров.
Дейв Легг сунул микрофон обратно в карман и случайно задел ногой стакан. Кока-кола пролилась. Дейв снова выругался, а тут еще горчица с «биг-мака» капнула ему на перчатку. Дейв слизнул горчицу, засунул разом половину «биг-мака» в свой вместительный рот и включил стартер. Ловко обогнув подъезжавшее такси, «Судзуки» влился в уличный поток.
Несколько минут спустя Редверс Пратт радушно принимал «налетчика Судзуки» у себя в офисе. Мистер Пратт считал себя знатоком и коллекционером различных человеческих типажей. Ему было приятно думать, что этот кожаный громила вскоре войдет в изысканные чертоги банка «Хильярд и Клиф».
– Передать этот конверт лично старшему партнеру, – сказал Пратт. – Больше никому – понятно? Никаких секретарш, никаких клерков – только лично.
– Какая у него кликуха-то? – спросил Дейв.
– Что, простите? Ах, вы имеете в виду, как его зовут? Мистер Пилгрим, запомните. Ательсгейт, шесть. Это в Сити.
– Да пошел ты, – буркнул Дейв, после чего вынул из кармана шоколадку «Марс», швырнул бумажку на пол и удалился.
Ровно через семь минут он стоял перед сэром Хорейсом Мэлори, успев преодолеть швейцара, двух клерков и секретаршу Пилгрима – каждый из них пытался получить у него конверт.
– Это только для старшего партнера, папаша, – заявил Дейв. – Так мне приказано. Никаких секретарш, никаких шестерок, понял?
Мэлори улыбнулся.
– Я тоже старший партнер, сэр Хорейс Мэлори. Можете оставить конверт у меня.
Он сразу узнал конверт, угол которого торчал из раструба грязной кожаной перчатки.
– Мне сказано: «Пилгрим». Мистер Пилгрим, и больше никто!
– О Господи! – воскликнула миссис Фробишер, топнув ногой. – Сэр Хорейс – это...
– Это не Пилгрим, – отрезал Дейв Легг и повернулся к Мэлори. – Или я ошибаюсь, командир?
– В общем, нет, не ошибаетесь, – развел руками Мэлори. – Откуда вы приехали?
– С Чансери-лейн, сто девяносто девять.
– Ясно. «Шиш и Дагониш».
– Что вы имеете в виду? – осклабился Легг.
Старого банкира раздирали сейчас противоречивые чувства:
с одной стороны ему хотелось на месте придушить этого наглого урода, с другой – поскорее заполучить рукопись Дайкстона. Причем первое желание было сильнее второго. Тем не менее банкир выдавил из себя улыбку:
– Может быть, нам позвонить туда и объяснить, что мистера Пилгрима на месте нет? Распоряжение самого заказчика вас устроит?
– Само собой, – ответил Дейв.
Миссис Фробишер позвонила мистеру Редверсу Пратту прямо при «налетчике», после чего передала последнему трубку, которую тот цапнул своими грязными пальцами.
– Тут папаша, которого зовут... Папаша, как вас там?
– Мэлори, – мягко ответил сэр Хорейс.
– Мэлори. Он сгодится? Ладно, понял.
Дейв повысил трубку и вручил Мэлори конверт:
– Нате, получайте.
– Очень вам благодарен, – ответил Мэлори.
Глава 10
'На мне все заживает как на собаке. Во всяком случае, в том, что касается ран телесных. Мать любила говорить, что Дайкстоны живучи. Однако тогда, в Екатеринбурге, я поправлялся медленно. На следующий день, проснувшись, я первым делом вспомнил о драгоценном документе, который привез из Тобольска. У меня не было сил подняться, а лютому я просто лежал и мучился неизвестностью.
Когда монахиня вошла в комнату с очередной чашкой живительного бульона, я спросил:
– Где моя одежда?
Монахиня улыбнулась.
– В безопасности. Кроме того, теперь она гораздо чище, чем в момент вашего прибытия.
– Сестра, – прошептал я, – это очень важно...
Она прервала меня:
– Сначала попейте бульону. Это еще важнее. – Она отказалась слушать меня до тех пор, пока я не выпил всю чашку. – Так в чем дело?
– Там в кармане очень важные бумаги, – слабым голосом сказал я. – Скажите мне, пожалуйста...
Она подняла руку:
– Вам нужно беречь силы. Сейчас пойду посмотрю...
Через две-три минуты она вернулась с бумажным пакетом и села рядом с кроватью. Я увидел, что монахиня сурово хмурится.
– Вот ваши вещи.
– Где бумага? – прошептал я. – Она должна быть в белом конверте.
