– Да, – сказала она. – Сейчас буду. – Она положила трубку. – Меня вызывают в поликлинику. Зайдите потом туда. Я вам хоть мазью помажу.
Едва дверь за ней закрылась, Йозеф повторил свой вопрос.
– Ты что, свалился в бетономешалку или налетел на бульдозер? – выпытывал он с любопытством.
– Налетел на твоего друга, – ответил я. – На инженера Дрозда. А свалился на резиновый шланг в его руке.
– Да брось ты! – Йозеф расхохотался, но тут же посерьезнел. – Старик, я этого не ожидал. Извини, что я тебя тогда отфутболил Ганке… И надо же, все из-за какого-то идиотства, которое только женщине может прийти в голову! – негодовал он.
– Можешь ты наконец рассказать, ради чего ты отфутболил меня пани Дроздовой? – холодно спросил я. – Только не сочиняй больше всякой ерунды про то, что я поехал оценивать дом, принадлежащий инженеру-строителю. И про то, что мы должны были увлечься друг другом.
– А не увлеклись? – спросил Йозеф невинно.
– Иди ты знаешь куда…
– Утихни, – невозмутимо изрек Йозеф. – Капитана Риккардо ты послал туда же, когда он задал тебе этот вопрос?
– Кого?
– Да поручика Павровского! Он похож на капитана Риккардо, не находишь?
Здоровый или больной, Йозеф не терял своей привычки давать меткие прозвища.
– А ты его видел?
– Ну да. Он был здесь.
– Что ему нужно?
– Хотел знать, как это ты ухитрился в рабочее время отлучиться со своей перепелочкой?
– И что ты ему сказал?
– Старик, – успокаивающе протянул Йозеф, – что я мог ему сказать? Правду! Что Ганку ты вообще не знал, что тебя я послал с ней совершенно случайно. Если б у меня было время, я бы сам поехал. И тогда ему пришлось бы спрашивать у тебя обо мне.
Но камень с моего сердца не свалился.
– А зачем ты меня с ней послал? Об этом он тебя не спросил? Ты ему ответил на это?
– Само собой, – оскорбился Йозеф. – Теперь уже не до хохм.
– Ну а мне ты скажешь или я должен спросить у поручика Павровского? – прохрипел я.
Йозеф ухмыльнулся.
– Если ты так настаиваешь… Ты поехал туда сыграть комедию. Жаль, что не довелось. Теперь-то я вижу, какой в тебе талант пропал!
– Что-о-о! – Я вскочил, ударившись о стол. Цветы жасмина рассыпались по стеклянной столешнице. У меня вдруг разболелась голова, но не от запаха жасмина. – Какую комедию? Перед кем? Зачем? Понятия не имею, о чем ты говоришь!
– Да иди ты! – недоверчиво протянул Йозеф. – Тебе предстояло изобразить серьезного претендента на покупку дома. Чего ты притворяешься, будто не знал об этом? Вы что, с Ганкой так договорились? Но в сложившейся ситуации это не очень умно.
– А перед кем я должен был изображать? – завопил я.
– Ну, перед тем, другим, – снисходительно объяснил он мне. – Ганка хотела поднять цену, так делается. Может, скажешь, она не ознакомила тебя с ролью? Она собиралась по дороге сама все тебе объяснить, боялась, что ты откажешься…
– Ничего она мне не говорила, – глухо обронил я. Сам себе я казался мячом, послушно летающим туда- сюда, куда пошлют игроки. Но кто эти игроки? Я взглянул на осунувшееся честное лицо Йозефа, наблюдавшего за мной с насмешливой улыбкой.
– Почему ты делаешь вид, что не знал о возвращении старого Эзехиаша? – спросил я у него.
Теперь настал черед Йозефа удивляться.
– Что-что? Ну да… узнал, когда ты оттуда приехал… Честное слово, не знал. Откуда мне было знать? И почему?
– Потому что второй покупатель – дядя Луис. Этого она тебе не сказала?
– Нет. – Йозеф помрачнел. Потом потряс головой. – Черт! Странно. Тебе не кажется? Дед покупает у них виллу, чтобы через несколько лет им же ее и завещать.
Кроме них, у него ведь никого не было. Почему же они не сдали старику виллу, раз уж ему хотелось там жить? Сами они туда почти не ездили.
– Ты же говорил, что у него не было денег, – напомнил я.
– Говорил, – задумчиво кивнул Йозеф, – но почем я знаю…
– Дроздовы уверяют, что деньги у него были и исчезли. Поручик собирает доказательства, что их взял я.
