вылилось в формы, которые никто не мог предвидеть. Он, в целях отдельного поражения своей армии, перебросил свой ударный кулак на правый берег Донца не там, где ему было указано, а на 100 километров юго-восточнее и действительно подверг одну из своих дивизий отдельному поражению, после чего операции на участке IX армии приостановились. Наступление начала одна VIII армия, так как XIII армия не поддержала его в силу полной потери ею к этому времени боеспособности, явившейся результатом начавшегося в ее рядах разложения. Предпринятое 13 апреля наступление VIII армии 15 апреля было уже приостановлено противником на фронте ст. Колпаково — р. Сев. Донец и в дальнейшем развивалось медленно и с упорными боями. Однако к 25 апреля она все-таки достигла линии, указанной на схеме № 10. На этом фронте она была атакована маневренной группой противника, образованной им на луганском направлении, и отброшена на Луганск, перешедший в руки противника 5 мая.
Вторичная попытка IX армии, растянутой на 170-километровом фронте, обозначить наступление своего правого фланга к железнодорожным узлам Звереве и Лихая для помощи VIII армии была легко приостановлена противником еще 30 апреля. Две недели спустя (11–14 мая) противник сам прорвал ее центр, стремясь выйти в охваченный восстанием район ст. Вешенской. XIII армия все это время бездействовала в силу своей внутренней слабости, а операции X армии, хотя и развивались успешно, поскольку она 20 апреля овладела уже ст. Торговой и вышла на линию р. Маныча, происходили в столь удаленном районе от главного очага борьбы, что не могли иметь непосредственного влияния на ход борьбы в нем.
Мысль о более тесном оперативном взаимодействии X армии с прочими армиями фронта принадлежала главному командованию. Оно предполагало использовать часть ее сил для набега на Новочеркасск, чтобы таким образом отвлечь часть сил противника от Донбасса на ростовское направление. Командюж Гиттис осуществил эту мысль, дав X армии задачу перерезать к 6 мая железную дорогу Ростов — Тихорецкая, что и было ею выполнено. Но для противодействия ей противник снял часть сил участка IX армии, а не из Донецкого бассейна, присоединив их к тем частям Кубанско-добровольческой армии, которые еще оставались на северном Кавказе. В совокупности они образовали заслон в 7 тыс. штыков и сабель, который и приостановил дальнейшие операции X армии.
Тем не менее, решено было в третий раз попытаться восстановить положение в Донецком бассейне. Политические и экономические причины заставляли Совет Труда и Обороны усиленно настаивать на удержании луганского района в руках советских армий.
Пользуясь временным затишьем в Донецком бассейне, пока внимание противника было привлечено активностью X армии, командование Южным фронтом вновь усилило VIII армию теми резервами, которые главное командование могло уделить ему (2 стрелковых полка) и предприняло новое концентрическое наступление VIII, XIII и II украинской армиями (II украинская армия образовалась из партизанских отрядов Махно и советских отрядов, действовавших в Крыму).
Начало этого наступления во времени совпало, по-видимому, с крупной перегруппировкой сил противника, которые, оттягиваясь с запада на восток, сосредоточились против IX армии и поэтому первоначально сопровождалось крупным успехом. 14 мая VIII армия вновь овладела Луганском, а ХШ и II украинская армии глубоко проникли внутрь Донбасса и, захватив ст. Кутейниково, оказались даже в тылу у тех сил противника, которые задерживались еще перед фронтом VIII армии. Но Южный советский фронт не располагал уже свободными силами для развития и закрепления этого успеха. Не мог этих сил дать ему и украинский фронт, передавший уже в распоряжение Южного фронта до 1 мая 11 тыс. штыков и сабель и теперь связанный в своих действиях мятежом атамана Григорьева, вспыхнувшим в тылу II украинской армии и также требовавшим значительного количества сил для борьбы с ним.
Опасность глубокого проникновения в его тыл II украинской армии была учтена командованием противника. Временно отказавшись от активных операций на фронте IX армии, начавших обозначаться нажимом против ее правого фланга, противник обрушился значительными силами на II украинскую армию, главным образом, на правый фланг XIII армии и на отряды Махно. Боеспособность последних к этому времени, в виду неопределенного отношения, которое начал проявлять Махно к советской власти, начала падать.
Контрманевр противника, начатый 19 мая в направлении на ст. Еленовка, полного своего развития достиг к 23 мая, когда части Махно откатились уже на 100 километров назад. Заслонившись от них небольшим отрядом у ст. Гришине, противник, пользуясь преобладанием в составе своих сил конницы, быстро перегруппировавшись к северу, обрушился на XIII армию, занимавшую в это время фронт ст. Дружковка — ст. Никитовка, и в течение 5-дневных боев с 27 по 31 мая окончательно смял ее. 1 июня она оставила гор. Бахмут и начала быстро откатываться к северу, остановившись лишь месяц спустя в районе гор. Нов. Оскола и отдав за это время противнику пространство глубиною в 250 км.
Поражение XIII армии во времени совпало с развитием противником наступательной операции и против IX армии. 24 мая, противник крупными силами переправился через р. Донец на участке Калитвенс- кая — Екатериновка и, развивая свой успех в направлении на ст. Миллерово, к которой его части подошли уже 29 мая, углубившись в расположение IX армии на 75 километров, стремился соединиться с очагом повстанческого движения в районе ст. Вешенской, что ему и удалось осуществить 7 июня.
Наконец, 22 мая начал обозначаться успех противника и на царицынском направлении против X Красной армии. Угрожая ее сообщениям с Царицыном глубоким обходом ее левого фланга со стороны с. Ремонтное, он принудил ее начать спешный отход на Царицын.
Успех этого общего наступления противника обусловливался, в первую очередь, тем численным соотношением сил, которое в это время создалось на Южном фронте, а именно против 100 тысяч штыков и сабель противника южные советские армии располагали теперь только 73 тысячами штыков и сабель. Второй причиной успеха противника являлась быстрота его маневрирования, обусловливаемая преобладанием конницы в составе его сил. Наконец, третьей главной причиной, влияние которой отразилось на общей неудаче первой наступательной операции всего Южного фронта, являлось его первоначальное развертывание и та медленность, с которой оно затем выправлялось.
Наконец, четвертой причиной неустойки Южного красного фронта явилась неустойчивость партизанских частей Махно и измена самого Махно.
В свою очередь, общее значение успеха Южного белого фронта в рамках всей гражданской войны в значительной мере ослаблялось тем обстоятельством, что он обозначился тогда, когда восточные армии противника получили уже решительный удар от командования Красной армии, от которого им не суждено было оправиться. Таким образом, тесное взаимодействие обоих главнейших контрреволюционных фронтов уже не могло иметь места.
Поскольку украинский театр не явился театром действий вооруженных сил Антанты, его самостоятельное оперативное значение было целиком поглощено соседним Южным театром, поглотившим также значительное количество его сил.
Оперативные задачи местного порядка командованием Украинского фронта к середине мая были успешно разрешены, при чем армии его располагались, согласно схемы № 9. В конце мая выяснилось определенное оперативное тяготение западного участка этого, фронта к Западному театру, а южного участка к Южному театру, почему 4 июня 1919 г. украинский фронт, как самостоятельный, был упразднен, и I и III его армии, сведенные в одну XII армию, были подчинены Западному фронту, а II украинская армия, переименованная в XIV армию, осталась в подчинении Южного фронта.
Общая неустойка армий Южного фронта поставила перед советским главным командованием вопрос о временном отказе от наступательного почина на этом фронте для сохранения его сил до того времени, когда явится возможность нового наступления, что зависело от возможности накопления на нем новых сил.
Переломный период кампании на Южном фронте длился с 19 по 24 мая, после чего обозначился общий сдвиг всего советского фронта к северу.
С наибольшим успехом развивалось наступление противника на участке IX армии. Здесь, очевидно, сказывалась вся совокупность неблагоприятных для нее условий в виде восстания[14]
, разъедающего ее тыл, и изменнических действий ее командующего, который продолжал оставаться во главе ее. Быстрый же отход центра Южного советского фронта заставлял и фланговые армии торопиться с отходом и отражался на глубине его.
К 18 июня расстроенные и постоянно тревожимые с тылу части IX армии сосредоточивались уже в
