борьбу в тылу с бандами Махно; на Тереке шли ожесточенные бои между местными добровольческими частями и терскими казаками, с одной стороны, и горцами Дагестана — с другой. На Черноморье, по самому побережью, действовали многочисленные отряды «зеленых», пополняющиеся дезертирами. Кубань глухо волновалась под влиянием кровавой расправы, учиненной генералом Деникиным над некоторыми членами Кубанской Рады. В довершение всего эпидемия тифов опустошала ряды белых армий.
В рамках этой общей обстановки продолжалось моральное распадение Добровольческой армии. По определению нового командующего этой армией, генерала Врангеля, на фронте оставалось не более 3–4 тысячи человек; все же остальное были громадные по численности тылы, развращенные до последних пределов; спекуляция всех видов процветала как в тылу, так и на фронте.
В таком положении и состоянии «вооруженных сил юга России» продолжался откат их от первоначально полученного удара со все возвращающей инерцией.
В задачу красного командования входило, таким образом, энергичное преследование этих сил, не давая им возможности оправиться и устроиться. Главные силы Добровольческой армии, угрожаемые глубоким вклинением конницы Буденного между ними и Донской армией, быстро катились к югу, отрываясь от своей группы на правобережной Украине. Советское командование, преследовало цель; скорейшим занятием Донецкого бассейна окончательно разобщить Добровольческую армию от казачьих областей, почему в этот район и направляло XIII, VIII армии и конную армию Буденного, возлагая на XII армию действия на киевском, а на XIV армию действия на одесском направлениях. Армии Юго-Восточного фронта должны были развивать свое преследование вдоль железнодорожной магистрали Лиски — Миллерово с целью выхода к Новочеркасску и Ростову на/Д; X и XI армии того же фронта, действуя между Волгой и Доном, должны были овладеть Царицыном, а затем развить, преследование противника вдоль железнодорожной линии Царицын — Тихорецкая (схема № 18).
Намерение советского командования отделить Добровольческую армию от казачьих областей отвечало тайным намерениям Врангеля, который тогда уже замышлял свергнуть власть Деникина и продолжать гражданскую войну, опираясь на Крым, силами исключительно одной Добровольческой армии. Но ее слабость, по-видимому, лишала его возможности выразить явно эти намерения. Действительно, потери в боях и от болезней настолько ослабили Добровольческую армию, что ее пришлось переформировать в корпус. Группировка сил Добровольческой армии при отступлении свидетельствовала об этих намерениях ее командования самому оторваться от Донской армии и уйти в Крым. Врангель держал сильно выдвинутым вперед свой левый фланг на харьковском направлении, быстро оттягивая назад и ослабляя свой правый фланг. Этот маневр был замечен донским командованием, и по его представлению Деникин круто изменил направление отхода Добровольческой армии, свернул опасным фланговым маршем ее главные силы на Ростов. Для прикрытия крымского направления была оставлена только группа Слащова 3 500 штыков и сабель при 32 орудиях. Подготовка Врангеля к свержению Деникина, по-видимому, явилась также одной из причин переформирования Добровольческой армии в корпус с подчинением его донскому командованию и с увольнением от своих обязанностей Врангеля.
Тем временем советские армии Южного и Юго-Вострчного фронтов успешно справлялись с возложенными на них задачами. 6 января 1920 г. войска Южного фронта, выйдя к Мариуполю и Таганрогу, окончательно отделили группу Слащова от «вооруженных сил юга России». Войска Юго-Восточного фронта 25 декабря 1919 г., овладев Царицыном, в начале января 1920 г. появились в окрестностях Новочеркасска и Ростова. 7 января 1920 г. красные войска заняли Новочеркасск, а на следующий день пал Ростов на- Дону.
Здесь в операциях обеих сторон на подступах к Северному Кавказу установилось временное затишье. Перед советским командованием стояла теперь последняя задача овладеть Кубанью, — последнею базой «вооруженных сил юга России». В связи с этим Юго-Восточный фронт 18 января 1920 г. был переименован в Кавказский. Пока обе стороны готовились к последней борьбе на Кубани, операции армий Южного фронта проходили под знаком не прекращающихся успехов.
Отбросив противника от Киева и Екатеринослава, войска Южного фронта в конце января прижали группу противника на правобережной Украине к гор. Одессе, в угол между р. Днестром и Черным морем. 7 февраля 1920 г. была взята Одесса. Силы противника на правобережной Украине частью капитулировали, частью рассеялись. На крымском направлении 23 января были заняты Геническ и Перекоп, но в результате завязавшихся упорных боев группе Слащова удалось удержать в своих руках перешейки Крымского полуострова.
Сдача Новочеркасска и Ростова произошла в обстановке ожесточенной внутренней политической борьбы между кубанским казачеством в лице его Рады и командованием «вооруженными силами юга России». Кубанская Рада стремилась обособиться от его влияния и проводить собственную политику, одним из основных положений которой являлось прекращение гражданской войны и начало переговоров с большевиками на почве признания ими казачьего государства. Эта борьба в чисто военной плоскости нашла свое отражение в падении боеспособности Кубанской армии, в расхождении ее по домам и нежелании кубанского казачества выставить свежие резервы для продолжения борьбы.
Таким образом, вся тяжесть борьбы по-прежнему ложилась на истощенные части добровольческого корпуса и Донской армии. Расположившись на более сокращенном фронте и несколько оправившись, эти части несколько подняли свою боеспособность, что затянуло борьбу в ростовском районе.
Главные силы Юго-Восточного фронта, пытавшиеся развить преследование противника с ростовского и новочеркасского направлений 15 и 16 января, встретили неожиданно сильный отпор противника.
Командование «вооруженными силами юга России», учитывая стремление Донской армии вернуться обратно на Дон, в начале февраля предполагало общий переход в наступление с нанесением главного удара по тылам ростовской группы красных войск. В свою очередь, командование Кавказским фронтом замышляло глубокий обход конницей Буденного общего расположения «вооруженных сил юга России» со стороны ст. Тихорецкой, пользуясь выходом частей X армии в конце января на линию р. Маныча. Конная армия Буденного уже 13 февраля двинулась на ст. Тихорецкую. Со стороны «вооруженных сил юга России» это направление прикрывалось полуразвалившейся Кубанской армией в количестве не более 3 тысяч штыков и сабель.
Для усиления этого направления и борьбы с конницей Буденного командование «вооруженными силами юга России» перебрасывало в направлении на ст. Торговую всю донскую конницу под командою генерала Павлова.
Отбросив дивизию Гая, Павлов 17 февраля 1920 г. атаковал главные силы Буденного под Шаблиевской, но был отбит и 18 февраля начал отход к ст. Егорлыцкой, при чем половина его корпуса вымерзла во время бурана в безлюдной степи, и в его корпусе вместо 10–12 тыс. сабель, осталось не более 4–5 тысяч. Неудача корпуса Павлова и почти полная его гибель обеспечивала полную оперативную свободу конницы Буденного. Гибель донской конницы не могла возместиться временным занятием добровольческим корпусом 27 февраля Ростова и Нахичевани.
Конница Буденного, переправившись 19-го февраля в районе ст. Великокняжеской через р. Маныч, продвигалась на тихорецком и ставропольском направлениях; за нею двигались авангарды X армии.
Неудача донской конницы определила начало окончательной агонии «вооруженных сил юга России». Противник быстро и по всему фронту начал отходить к югу. 2 марта красные войска ростовской группы заняли Батайск, а 9 марта уже вступали в Ейск; в этот же день конница Буденного заняла ст. Тихорецкую.
«Вооруженные силы юга России», разбившись на три группы, отходили: одной группой (часть кубанцев и Донская армия) на Екатерино-дар — Новороссийск, главными силами Кубанской армии на Майкоп — Туапсе и добровольческим корпусом на нижнее течение Кубани, через ст. Тимашевскую. Последние остатки сил противника в Терско-Дагестанском крае пробивались в Грузию.
Командование противника предполагало задержаться за сильной водной преградой р. Кубани, устроиться там и выждать возможной перемены обстановки в свою пользу. Отход за Кубань ставил «вооруженные силы юга России» в очень опасное положение на случай падения оборонительной линии р. Кубани, так как они тогда оказывались припертыми к морю с необходимостью либо производить погрузку на суда в единственно возможном для того пункте — Новороссийске, либо уходить по побережью Черного моря на юг под фланговыми ударами советских войск. Положение их затруднялось отсутствием предварительно разработанного плана эвакуации, малочисленностью морских транспортных судов и обилием беженцев,
