марши, ссаживая с них нападающих.
Андрей думал, что их проводят в какой-либо зал, предназначенный для аудиенций, но дворецкий проводил их в сравнительно небольшой кабинет, из обстановки имеющий только большой дубовый стол с креслом, в котором восседал граф, несколько стульев, вполне удобных на вид, и книжные шкафы вдоль стен. Этому обстоятельству Андрей несколько удивился, так как господа дворяне обычно не обременяли себя грамотностью, нанимая образованных слуг. Однако граф Йоркский предпочитал сам вести дела графства, что, впрочем, и объясняло то, что его вотчина была одной из самых процветающих в королевстве.
Сидевший за столом мужчина лет пятидесяти производил впечатление умного человека. Высокий, крепкий как вековой дуб, с длинными волосами черного цвета, обрамляющими вполне красивое лицо, на котором отсутствовала растительность, он встретил посетителей испытующим взглядом проницательных глаз, в основном сосредоточив свое внимание на Андрее.
Взмахом руки остановив дворецкого, к явному его неудовольствию, он проговорил, как и ожидал землянин, сильным сочным басом, весьма подходившим ему:
– Спасибо, Роберт, я знаю, кого вызывал к себе. Ты можешь идти. Здравствуйте, господа.
Оба гостя поклонились, приветствуя графа. Андрей с непривычки неловко, Эндрю – непринужденно, сохраняя свое достоинство.
– Господин Белтон, рад видеть вас в полном здравии. С неделю назад до нас дошли слухи о том, что в Испвичских землях при нападении орков на одну из деревень вы вместе со своими путниками пропали, выводы можно было сделать однозначные и неутешительные. Рад, что вы остались целым и невредимым: честные торговцы в наше время не такое уж частое явление, чтобы с легкостью их терять.
– Благодарю за столь лестное мнение о моей скромной персоне. Признаться, я тоже рад тому обстоятельству, что остался цел и невредим.
– Да уж. Вам грех не радоваться, – засмеявшись, проговорил граф. – Ну так не поведаете ли мне о ваших злоключениях?
Эндрю поведал с множеством подробностей и о пленении, и о чудесном спасении, и о схватке с противником, и о том, как они в конце концов прибыли на цивилизованные земли. Умолчал он только о том, что они сумели добыть золото на одной неприметной речушке в горах. А также о том, что кроме виденных Робином пистолетов у его спасителя есть еще кое-что из нового оружия.
– А вы, стало быть, и есть тот самый Андрэ Новак, который спас пленников. Но кто вы и откуда взялись на орочьих землях? Судя по полученному мною сообщению, на охотника вы не похожи, да я и сам сейчас вижу это, воином же вы не можете быть по определению – не может воин быть таким неуклюжим. Так каким образом вы попали на орочий берег?
– Я из Тулузы, – начал излагать придуманную совместно с Эндрю версию Андрей.
– И чем вы занимались?
– Мой отец был каменотесом и всячески пытался приобщить меня к этому ремеслу, но я не испытывал особой тяги к такой работе. Я был младшим сыном, и отец очень любил меня, отдал меня в обучение стряпчему. Выучившись, я стал зарабатывать себе на жизнь, составляя документы для тех, кто может заплатить за работу.
– Так вы были писарем?
– Да. До тех пор, пока месяц назад меня не забросило в княжество Левинштейн, где меня захватили орки во время последнего их набега… – Этот факт также имел место: торговцы всегда старались держать руку на пульсе, а потому новости получали первыми, и зачастую новости более подробные, нежели даже король, поэтому Эндрю решил использовать этот факт для легализации Андрея. – В лесу мне удалось бежать. Не спрашивайте, как мне удалось уйти, – кроме как везением я это назвать не могу, потому что единственное, что отчетливо помню, – это то, что бежал так быстро, как только мог, не разбирая при этом дороги. На склонах Черных гор я набрел на пещеру, в которой и обнаружил то, что помогло мне выжить в дальнейшем.
– Вы о вашем необычном оружии? – Было заметно, что граф получил весьма подробный доклад Робина.
– Именно.
– Вам удалось разобраться в его устройстве?
– Ну у меня была целая неделя для того, чтобы разобраться, как использовать это оружие. Но если вы о том, сумею ли я воссоздать подобное, то боюсь, что нет. Грэг, кузнец, которого я освободил с остальными, говорит, что при изготовлении этого оружия использовался металл, который он изготовить не в состоянии, а он, насколько я понял, очень хороший кузнец. Да и зарядов к нему не так много, всего пара сотен. После этого им если и можно будет убить, то только метнув кому-нибудь в голову.
– Странно. Робин доложил, что вы не воин, что меч в ваших руках подобен палке в руках пастуха, но он отмечает и то, что этим необычным оружием вы пользоваться умеете и выказали поразительные навыки, использовав его мгновенно, словно имели большую практику. И ваша речь… Она никоим образом не походит на речь простолюдина, а ваш акцент не напоминает ни один из когда-либо слышанных мною. Вы – загадка, господин Новак, а я не люблю загадок.
– Может, меня ведет по жизни провидение. Ведь и выжить в схватке с сэром Ричардом у меня не было шансов, но провидению было угодно сложить все таким образом, что я не просто выжил, но и убил своего противника. Или это тоже можно отнести к моему мастерству во владении мечом?
– Оставим это до лучших времен. Итак, чем вы планируете заняться дальше?
– Не думал, что господина графа может заинтересовать деятельность простолюдина.
– Я уже говорил вам, Новак, что не люблю загадок. Вы говорите, что вы из простолюдинов, но у вас очень правильная речь, немногие представители благородного сословия могут похвастать этим. Судя по всему, вы много читали – отсюда и правильность речи, но я не слышал, чтобы простые писари имели возможность много читать, разве только Библию. Вы – загадка, Новак, и, судя по всему, собираетесь обосноваться на моих землях. Я должен знать, чего ждать от вас.
– Я простой человек… – недоумевающе разведя руками, проговорил Андрей, но сэр Свенсон не дал ему договорить:
– За последние сто лет только один человек сумел предоставить двадцать орочьих браслетов и получить рыцарское звание. Мне известно, что вы также можете похвастать таким количеством трофеев, и не имеет значения, как вы смогли их добыть, с мечом в руке или отравив орков. Однако вы отчего-то не торопитесь этого сделать. Вы далеко не так просты, как хотите казаться. Вы не желаете связывать себя обязательствами?
– Да, это так. У меня есть планы на жизнь, но служба воина в них не присутствует, стать рыцарем и землевладельцем я также не хочу – хотя бы по той причине, что мне не купить землю в связи с отсутствием денег. Тогда опять-таки остается только служба, но я ведь не воин по определению, не так ли? Однако взятых трофеев вполне может хватить на то, чтобы арендовать небольшой надел и пожить в свое удовольствие, чего я не мог себе позволить раньше.
– Что ж, возможно, вы и правы, – задумчиво проговорил граф. – Только скажите, в чем же тогда вы видите смысл вашей жизни? Сэр Ричард был грубым и неотесанным мужланом, впрочем, таковы в большинстве своем все рыцари, он был где-то и жесток, но у него была цель в жизни. Он хотел заполучить себе Кроусмарш, полностью перекрыть доступ орков через единственный проход, населить пустующие земли и добиться того, чтобы этот надел начал приносить пользу. Да, в первую очередь он думал о себе, но в то же время, думая так, вынужден был думать и о людях. Возьмем нашего уважаемого купца. Он также печется о своей выгоде, и казалось бы, ничто другое, кроме получения прибылей, его не интересует, но своим трудом он, сам того не желая, в первую очередь приносит пользу окружающим его людям. Он доставляет множество товаров туда, где в них возникает нужда. Скажете – он просто зарабатывает деньги, и немалые. Согласен. Но в то же время, скупая, к примеру, железо здесь и продавая его там, где нет рудников, он помогает и тем, и другим: здесь – дает заработать кузнецам и металлургам, там – предоставляет материал и изделия, которые необходимы тамошним жителям, и наоборот – везет оттуда то, чего нет здесь. А в чем вы видите свою жизнь? Просто возделывать участок земли, чтобы прокормить себя? Я достаточно прожил на свете, чтобы научиться разбираться в людях, и вы мне кажетесь непростым человеком, очень непростым, я редко ошибаюсь. Возможно, вы и сможете прожить такую вот ничем не примечательную жизнь, возможно,
