взгляд на сжавшую кулаки Маришу, благоразумно передумала. И тихо заплакала, роняя слезы в пустую пивную кружку.
— Подождите рыдать, ответьте на последний вопрос, — попросил Аню Руслан. — Где вы были вчера вечером?
— Вчера? У одной моей знакомой мы были, — ответила Аня. — У нее день рождения. Мы не стали ждать до выходных. А прямо вчера и отметили.
— И кто там был?
— Я была с Петей, потом, разумеется, моя знакомая, ее родители, ее муж, еще пара ее подруг тоже с мужьями. А что? — спохватилась она. — Почему вы спрашиваете?
— Выходит, на вчерашний вечер у вас алиби, — подытожил Руслан. — Что же, это для вас очень удачно. А то при вашей любви к бывшей супруге вашего мужа вы автоматически становились для следствия подозреваемой номер один.
— Да вы что! — ахнула Аня. — Говорю же вам, я не убийца. Конечно, я ее ненавидела. Но не убивала!
— А ваша подруга могла бы подтвердить ваше алиби? — спросил у нее Руслан. — Я вам верю, но начальство может потребовать проверки.
— Пожалуйста! — фыркнула Аня. — Я на память ее телефона не помню, но могу потом продиктовать вам.
— Как же так, ваша подруга, и вы ее телефона не знаете?
— Не подруга, просто знакомая с работы, — поправила его Аня. — Мы с ней только на работе общаемся. Вчера — это была случайность. Не знаю, с чего ей вдруг вздумалось меня к себе домой пригласить. Должно быть, хотела новым мебельным гарнитуром передо мной похвастаться. Другие-то все его уже не по одному разу видели. Вот она меня и затащила. Барахло!
— Что?
— Гарнитур ее — полное барахло! — пояснила Аня. — Она говорила, натуральное дерево, а я сразу поняла — опилки прессованные. Сверху только тонкий слой дерева наклеен. Да и где ей с ее-то зарплатой натуральный бук покупать? Муж у нее совсем никудышный. Его как десять лет назад из института сократили, так он ничего себе подходящего и не нашел. Дармоед!
— Простите, но вернемся к адресу вашей подруги.
— Говорю же, перезвоните мне, я вам продиктую. У меня ее телефон в записной книжке. А книжка осталась дома.
— Если вы не возражаете, я бы хотел прямо сейчас и покончить с этим делом, — стоял на своем Руслан. — А то мало ли что потом случится. И раз уж мы все равно рядом с вашим домом, то не могли бы мы к вам зайти?
— Ну ладно, — нехотя кивнула Аня. — Тогда пошли, что ли?
Дома у Петра оказалось не то чтобы совсем уж бедно, но довольно скромно.
— Простите, а та квартира, в которой жила ваша бывшая жена, она чья? — полюбопытствовала Мариша.
— Вы имеете в виду, когда она была приобретена и на чье имя? — переспросил у нее Петр. — Нинель купила ее сразу же после взлета ее карьеры. Честно говоря, я думаю, что ей подарил ее кто-то из ее любовников. Поэтому хотя квартира и была приобретена Нинель еще в то время, когда мы состояли с ней в браке, но моих денег в покупке той квартиры нет. А это, — обвел Петр небольшое пространство хрущевской «двушки», — осталось мне от родителей. После разрыва с Нинель я вернулся сюда.
Тем временем Руслан маячил над Аней, пока та искала в записной книжке телефон и адрес своей знакомой. В конце концов ей это удалось, и Руслан отстал от нее. И они покинули супругов, которые принялись ссориться, стоило за гостями захлопнуться двери.
— Чего ты к ней с этим адресом прицепился? — спросила у Руслана Мариша. — Ясно же, что она не стала бы так глупо врать.
— Никогда не знаешь, — ответил Руслан. — Эта Аня не показалась мне особенно умной женщиной.
— Почему? — поинтересовалась Мариша.
Ей тоже показалось, что Аня не семи пядей во лбу, но Марише хотелось услышать, отличается ли ее собственная оценка от мужской.
— Ни одна умная женщина не станет так беспардонно себя вести с собственным мужем, — сказал Руслан. — Скандалы, истерики — это же верный способ совершенно отвратить мужчину от себя. Слезы — очень сильное женское оружие. И нельзя его растрачивать по пустякам.
И пока Мариша тщательно запоминала эту нехитрую истину, Руслан продолжил:
— Я так настойчиво допытывался у Ани адрес и телефон ее знакомой, исключительно с целью заглянуть в ее записную книжку и увидеть ее почерк. Мне показалось, что анонимные письма с угрозами в адрес соперницы — это вполне в духе Ани. Истерички вроде нее вполне способны накорябать в адрес своей врагини злобное послание или даже целую серию. На большее-то у них духу не хватает, а на мелкую пакость — вполне.
— И что?
— Почерк не ее, — покачал головой Руслан.
— Она могла бы попросить кого-то написать за нее, — сказала Мариша. — Но думаю, что писала не она.
— Как знать. Похоже, она совсем спятила от ревности. И в самом деле ненавидела Нинель. Могла написать эти письма, чтобы испортить той личную жизнь или хотя бы отравить ее.
— Какой бы дурой ты ее ни считал, но Аня должна была сообразить: если Нинель убоится угроз анонимного автора и в самом деле отстанет от своего банкира, то вполне может и в самом деле снова захотеть вернуть себе бывшего мужа, — возразила ему Мариша. — А это была бы уже прямая угроза благополучию милой Анечки.
Руслан насупился и промолчал. Как и все мужчины, он терпеть не мог оказываться в чем-то неправым.
— Итак, беседа с Аней и бывшим мужем Нинель ничего нам не дала, — сказала Мариша.
— Кроме того, что мы узнали, что слава, успех и богатство пришли к Нинель всего пять лет назад, — возразил Руслан. — До того, как она стала любовницей Климентия, она ничего собой не представляла.
— Да, это интересный факт, — заметила Мариша. — А что там сказал насчет этого Петр, что она задумала подать на развод с ним, вернувшись от сестры? А следом за этим ей предложили отличную роль, о ней стали взахлеб писать все газеты, ее стали приглашать на интервью пресса и телевидение.
— И все это пахнет большими деньгами, которые кто-то вложил в Нинель, — сказал Руслан.
— Кто-то — это Климентий, — предположила Мариша. — Тем более что и он появился у Нинель примерно в то же время.
— Но где они познакомились? Не у сестры же в деревне? — пожал плечами Руслан. — Наверное, Нинель обманывала своего простака мужа. Сказала ему, что едет навестить сестру, а сама смылась с любовником на курорт.
— И так его там очаровала, что по приезде он был уже готов вложить в ее раскрутку огромные деньги, — закончила Мариша и скептически фыркнула.
Что-то в этой истории с внезапно проснувшейся у Климентия страстью к не слишком интересной внешне Нинель, которая к тому же была весьма посредственной актрисой, не устраивало Маришу. Не мог такой человек, как Климентий, вот так взять и влюбиться в Нинель. Не мог, и все тут! Но между тем он тратил на нее огромные суммы денег. Зачем, если он ее не любил? И Мариша решила, что сразу же поговорит об этом с Нюрой.
Но обычно словоохотливая женщина словно воды в рот набрала.
— Ничего не знаю, — твердила она словно попугай. — Сестра со мной своими делами не делилась. Знаю, что был у нее этот банкир. Что любил мою сестру без памяти. Карьеру ей сделал, квартиру эту подарил, вообще всегда поддерживал.
А когда Мариша попыталась настаивать, женщина на нее разозлилась.
— Чего тебе, больше всех надо? — закричала Нюрка. — Завидно тебе, что банкир этот в Нинку
