отношении к Блондину, в его россказни верилось с трудом.
– Чушь какая-то! – бормотала она себе под нос. – Зачем Герберту понадобилось рвать на части этот рисунок и пояснения к нему? Это же нелепо. Что же это они? Собирались раз в неделю все вместе, чтобы часами посидеть бок о бок и, сложив свои куски документа, поломать головы над загадочным рисунком? Тоже мне, клуб по интересам. Гораздо продуктивней было бы оставить каждому по целой копии рисунка с переведенными пояснениями. Или с непереведенными. Но обязательно по целой, чтобы каждый из пятерки мог все свое свободное время посвящать разгадыванию головоломки. А то что же получается? Пришла человеку в голову дельная мысль, он должен мчаться к телефону, собирать своих четырех сообщников, чтобы свериться с их фрагментами рисунка. Да пока он бы дозванивался, пока они все приехали бы со своими обрывками рисунка, эта дельная мысль уже давно бы улетучилась. Нет, тут что-то не то. Врет мне Блондин!
И с этим мудрым решением Аня и улеглась спать. Дверь она закрыла на цепочку и на всякий случай придвинула к ней шкаф. Оставалась еще дверь в садик. Увы, она была наполовину застеклена. Что для Ани, привыкшей к металлическим дверям в Питере, казалось верхом безумия. Тот факт, что стекло было пуленепробиваемым, дела не менял. Так что ночевать в спальне она не решилась бы ни за что на свете. Устроилась Аня в гостиной возле телефона, чтобы в случае подозрительных шумов сразу же вызывать полицию.
Но не успела она закрыть глаза, как зазвонил телефон.
– Ты чего там? – бодро поинтересовалась Мариша. – Чего не звонишь? Ты вообще еще жива, старушка?
– Сама ты старушка! – огрызнулась Аня. – А что не звонила, так прости. Забыла!
– Купили куртку? – полюбопытствовала Мариша.
– Какую куртку? – удивилась Аня, у нее из головы напрочь вылетели такие пустяки.
– Ну ты даешь! Вы же сегодня с Гербертом собирались идти покупать тебе куртку. Что, не ходили?
– Нет.
– Почему? – требовала ответа Мариша.
Аня вздохнула и поняла, что просто так отделаться от Мариши ей не удастся. Пришлось рассказать подруге все, что случилось с ней за сегодняшний день.
– Мамочки! – воскликнула Мариша. – Золото кайзера! На сотни тысяч. А сотни тысяч чего? Евро или долларов? Аня, а кайзер – это кто такой?
– Немецкий император, – буркнула Аня.
– А ты где? Вроде бы в Австрии? При чем тут немецкий император?
– Сама ничего не понимаю, – призналась Аня. – Голова кругом идет.
– А эту женщину, Кристину, действительно убили? – помолчав, спросила Мариша.
– Точнее некуда, – вздохнула Аня. – Как вспомню, так жутко становится.
– И она передала свой кусочек документа тебе? – не успокаивалась Мариша. – Анька, ты же в опасности!
– Спасибо, что сказала, – возмутилась Аня. – Положение – веселей не придумаешь. Хотела я домой по- тихому смыться и пересидеть, так полиция не выпустит. Ведь они меня подозревают в убийстве Кристины. Представляешь? Ну, ничего. Вот когда найдут мой труп, сразу поймут, что были не правы.
– Анька, если ты не можешь вылететь из Вены, так я к тебе прилечу, – заверила подругу Мариша. – Жди.
И она повесила трубку. Аня тоже положила трубку и выдернула шнур из розетки. Больше ни с кем разговаривать она не собиралась. Глаза у нее просто слипались. После разговора с подругой ее приятно утешала мысль, что не одна она такая невезучая. Встречаются на свете и более чокнутые люди.
Во сне Аню преследовал муж. Герберт гонялся за ней с огромным кухонным ножом и умолял дать ему развод. Иначе он не сможет убить ее. Так как убивать своих жен не в его правилах. А вот после развода – дело другое. И он таскал за собой Блондина. Ханс почему-то изображал судью, который должен был освободить Аню от брачных уз.
Аня разводиться упорно не желала и во все лопатки улепетывала от мужа и Блондина. В этом ей здорово мешало пышное подвенечное платье, в котором, Аня это точно помнила, она выходила замуж в первый раз. Еще в Питере. И было это много лет назад. Как платье могло оказаться в Вене – непонятно. Тем более что Аня его собственноручно уничтожила еще два года назад, разорвав на мельчайшие клочки.
Проснулась Аня вся в поту и с диким криком. Во сне Герберту все же удалось догнать ее и замахнуться на нее ножом. В этот момент Аня и проснулась. Она села в кровати, трясясь от страха. За окном было еще темно, утро не наступило. Поэтому Аня решила, что вполне может попытаться рискнуть еще поспать.
– Надеюсь, что больше Герберта во сне я не увижу, – робко высказала она пожелание, устраиваясь поудобнее.
Желание Ани сбылось. Герберта она не увидела. Зато к ней явился ее первый муж – офицер Владимир Коземяко. Он с места в карьер принялся стыдить Аню. Нехорошими словами он укорял ее за то, что она опозорила его честь перед товарищами, бросив русского офицера и связав свою жизнь с каким-то немцем. Напрасно Аня пыталась объяснить Володе, что Герберт не немец, а австриец, и что это две большие разницы. Володя был неумолим.
– Ты меня опозорила! – вопил он. – Ты потаскуха и недостойна того, чтобы оставаться в живых.
«И этот туда же! – обреченно подумала Аня во сне. – Свиньи эти мужики!»
Володя в это время пытался извлечь из кобуры свой пистолет, но вместо этого оттуда вынырнул второй муж Ани – Сергей. Тоже офицер, но только не Военно-морского флота, а контрразведки. Этот сразу перешел к делу. Даже объясняться не стал, а сразу же схватил Аню за горло и принялся душить. С диким воплем Ане удалось вырваться от него. Она проснулась...
– Ну и мужики мне попадались в мужья! – простонала она. – И что мне такое сегодня снится? Не может быть, чтобы мои бывшие все так меня ненавидели. Я же их почти люблю.
Она перевернулась на другой бок, отбросила подальше подушку, в которой только что едва не задохнулась, и снова уснула. На этот раз получилось без снов. Утром ее разбудил тревожный звонок в дверь. Аня накинула на себя халатик и поплелась встречать гостей. За дверью стоял муж Лады – пропавшей Аниной домработницы.
– Ее нет вторые сутки! – убитым голосом сообщил мужчина. – Я уверен, что она мертва.
Только сейчас Аня сообразила, что Лада не появлялась у нее уже два дня. В последнее время с Аней случилось столько всякого-разного, что ей было не до чистоты в квартире.
– Не нужно отчаиваться раньше времени, – машинально пробормотала Аня. – Хочешь, зайди ко мне.
– Нет, я только хотел узнать, не звонила ли тебе Лада? – сказал муж. – Извини, что я поднял тебя с постели. Я все утро тебе звоню, но никто не подходит. Вот я и подумал: а вдруг и с тобой что-нибудь случилось?
– Случилось, – кивнула Аня. – Если не вдаваться в подробности, то от меня сбежал мой супруг. Герберт!
– Сбежал?
И Ладин муж надолго замолчал, что-то обдумывая. Ане ужасно хотелось побыстрее избавиться от него, но она не могла придумать, как это половчее сделать.
– Так они вдвоем и сбежали! – наконец выдал идею гость.
Аня фыркнула. Она считала себя значительно привлекательнее Лады. Ведь она, что ни говори, имела двоих детей, а это женщину редко красит. Герберт знал Ладу уже без малого пять лет, и было сомнительно, что он, вдруг потеряв из-за нее голову, сбежал с ней в неизвестном направлении.
Размышляя подобным образом, Аня молчала. А тем временем Ладин муж окончательно утвердился в своих подозрениях относительно жены и Герберта. И не успела Аня оглянуться, как он уже заливался слезами у нее на груди. Это заставило Аню разволноваться – в основном за судьбу своего нижнего белья.
Она попыталась вырваться, но Ладин муж лишь крепче сжал ее в объятиях и еще пуще зарыдал. Одновременно он бормотал, что они теперь в некотором роде друзья по несчастью и, мол, неплохо было бы им вдвоем отомстить неверным супругам. А если Лада не сбежала с Гербертом, а действительно погибла,
