действительно, собрались уже все. Наше появление встретили радостными возгласами и подшучиваниями на тему встречи с «привидениями».
– Кто раньше встает, тот меньше «попадается», – назидательно сказал Давид. – Ибо пока вы дрыхнете, у скучающих в ожидании вас есть время придумать что-то эдакое.
– Давид, ты обречен каждое утро вставать спозаранку, – указал на друга пальцем Рауль. – Потому что пока я не верну тебе «долг», не успокоюсь.
– А при чем тут я? – округлил парень глаза. – Может, идея была Марка. Или Чави. Или вообще Моники, Сары, Нурии…
Рауль, усаживаясь за стол, усмехнулся с таким видом, что стало понятно, что он ни капли не сомневается в авторстве Давида.
За завтраком, с тостами, нарезкой сыра и ветчины, кексами, кофе и какао, все оживленно болтали. Делились впечатлениями, кому как спалось, строили планы на день.
– Так, что тут предлагают? – пробормотал Давид, составляя с буфета на убранный совместными усилиями после завтрака стол картонную коробку с рекламными листовками.
– Скукотища полная… – прокомментировал он, быстро перебрав пальцами буклеты, словно библиотечные формуляры. – Прогулка по поселку и вокруг озера… Оставим для пенсионеров. Экскурсия на винную фабрику. Это уже интересней, но, увы, сегодня фабрика закрыта. Дорога к старым развалинам замка… Хм… Что-то меня ничто не впечатляет… Если не озеро, то гора, если не гора, то какие-нибудь развалины. Как всегда.
– А что бы тебя впечатлило, дорогой Давид? – вкрадчивым голосом осведомилась Моника.
– Ну не знаю. Что-нибудь более занятное, не такое скучное! Вообще-то нам обещали привидений, так ни одно за ночь не показалось!
– Они тебя, Давид, испугались. Завернулись в саваны и сбежали, гремя цепями, – оживилась Лаура, не проронившая за завтраком ни слова. – Зачем привидения, если ты приехал? Даже Фредди Крюгер рядом с тобой милашкой кажется.
Давид метнул на девушку ледяной взгляд, но ничего не ответил – не потому, что ему не нашлось, что сказать, а из желания показать Лауре, что ее шпильки для него – все равно, что уколы иголкой для танковой брони.
– А что плохого в прогулке к озеру? – вмешалась Нурия. – Мне бы, например, хотелось пройтись вокруг него. Это озеро известное и, по слухам, невероятно красивое. И поселок можно посмотреть…
– Ну тогда, Нурия, эта прогулка как раз для тебя, – не дал договорить подруге Давид. И хоть он перебил девушку, это прозвучало как-то не обидно, без ноток презрения и высокомерия, которые слышались при его обращении к сестре Рауля.
– Помнится, в доме, где мы останавливались в прошлый раз, предлагались экскурсии на лошадях, – мечтательно прикрыл глаза Марк, и я удивленно глянула на него. Облик Марка не вязался с интересом к «адреналиновым» развлечениям. – Хорошо мы тогда время провели…
– Да, поскакать на лошадках было бы замечательно, – согласился Давид. – Но тут ничего подобного нет. Скукота! Опять придется рядиться в привидения, чтобы нарушить интимное уединение какой-нибудь парочки. Хоть так развлекусь.
Он метнул в нашу с Раулем сторону насмешливый взгляд. Но ответить мы не успели, так как в этот момент вернулся со двора куривший на улице Чави.
– А как насчет велосипедной прогулки? – спросил он, застав окончание разговора. – Я только что обнаружил в сарае четыре отличных горных велосипеда.
– Ты уже и в сарае побывал? – оживился Марк.
– Конечно! Если мы сегодня будем делать барбекю, то…
– Чави, не отвлекайся. Барбекю потом, а сейчас – велосипеды, – перебил друга Давид. – Так что там с ними?
– Говорю же, стоят себе четыре отличные машины. Если тебе хочется хлебнуть адреналинового коктейля, можно с ветерком промчаться хоть по горе, что за лесом, хоть по лесным тропам – тут тоже неплохие спуски и подъемы.
– Значит, четыре, – оживился Давид, обводя собравшихся внимательным взглядом и определяя, кто составит ему компанию на экстремальной прогулке.
– Сеньориты пусть меня простят, но это развлечение для мужчин, – вынес он вердикт.
– Мог бы из вежливости и сеньоритам предложить, – ехидно заметила Моника.
– Дорогая моя, неужели ты поедешь с нами? – хмыкнул Давид. – Я тебе не предлагаю, знаю, что откажешься.
– Откажусь. Не хочу свернуть себе шею на отдыхе, – согласилась Моника. – Но правильней было бы предложить всем, а не исключать женщин. Это попахивает мачизмом!
Судя по тому, что и Рауль, и Чави страдальчески закатили глаза, такие заявления были в духе Моники.
– Боже упаси! – испуганно поднял руки вверх Давид. – Боже упаси, Моника! Виноват, дорогая моя феминистка. Забыл, что в твоем обществе нужно следить за тем, что говоришь, иначе это может быть неправильно истолковано. Сокровище мое, послушай совета доброго дядюшки Давида: мы сейчас находимся на отдыхе, о работе тут разрешается вспоминать только мне, и то потому, чтобы снять с вас, девушек, обязанность стоять у плиты. Моника, небо, давай о правах человека, защите обездоленных котиков и помощи голодающим чайкам будем разговаривать в другой обстановке, в твоей адвокатской конторе, например. Кушай завтрак, обед и ужин, приготовляемый для сеньорит «мачистом» Давидом, и расслабляйся.
Говорил это он с такой подкупающей улыбкой, что Моника, напрягшаяся в начале его монолога, вполне миролюбиво проворчала:
– Делать вам нечего – велосипеды… Не сверните шеи только!
– Не доставим тебе такого удовольствия, дорогая, – сладким голосом пропел Давид. – Ну, кто едет? Чави? Марк?..
Марк, робко глянув на свою воинственно сверкавшую глазами подругу, вздохнул и… решительно кивнул. Давид расплылся в одобрительной улыбке. Затем повернулся к Раулю:
– Оренсе, даже не знаю, предлагать ли тебе после того, как ты докатался «с ветерком» до больничной койки… Как тебе такая поездка, уже по силам?
Я с беспокойством посмотрела на Рауля, и по тому, как заблестели его глаза, поняла, что он бы в первых рядах отправился покорять горные спуски и подъемы. Почувствовав мой встревоженный взгляд, Рауль, все поняв, усмехнулся.
– Нет, Давид, пока воздержусь от подобных развлечений, – уверенно ответил он. – К тому же кому-то надо и девушек сопроводить.
– Ладно, – согласился Давид. – Значит, поедем втроем.
– Вчетвером, – раздался вдруг голос Лауры. Она, будто не заметив изумленных взглядов, направленных на нее, тряхнула длинными волосами и решительно заявила, обращаясь к молодым людям:
– Я с вами.
– Еще чего! – от удивления, смешанного с возмущением, глаза Давида округлились. – Тебе место вон в том кружке для вышивания!
– Сам иди… вышивать крестиком! – не осталась в долгу Лаура.
– Давид, как ты разговариваешь с Лаурой! – возмутилась Моника.
– А как с ней еще разговаривать? Куда она собралась?!
– Туда же, куда и вы – кататься на велосипеде, – невозмутимо повторила девушка. – А что тут такого? Меня тоже не прельщает прогулка вокруг озера.
– Чтобы ты себе шею сломала? Или, в лучшем случае, руку или ногу? – нехорошим голосом, в котором явно слышалось плохо сдерживаемое раздражение, произнес Давид. Но в то же время некоторые, еле уловимые ноты в его тоне заставили меня с интересом посмотреть на парня. Если раньше реплики, отпускаемые в адрес Лауры, звучали хоть и издевательски, но несерьезно – так задирают мальчишки девчонок в классе, – то сейчас в голосе Давида мне послышалось… беспокойство.
– Ты думаешь, что раз я девчонка и младшая по возрасту, то, значит, ловкости у меня меньше, чем у
