— А что делать? — пожала плечами Инна.
И подруги спустились к реке в заросли кустарника, из которых и появились минуты через полторы.
— Это у вас что? — спросил Смайл, глядя на несколько жалких хворостинок, которые они держали в руках.
— Дрова для костра, — пояснила ему Инна. Смайл молчал, осмысливая увиденное.
— Где вы болтались столько времени? — наконец сообразил он рассердиться.
— Мы заблудились! — жалобно сказала Мариша. — Почему вы нас не звали? Мы просто не знали, куда идти!
— Хорошо, что потом учуяли запах шашлыка, — вторила подруге Инна. — Он что, уже готов?
И девушка развернулась в сторону тлеющих углей, на которых шипел изрядно прожарившийся шашлык. Мужчины обменялись друг с другом понимающими взглядами.
«Я же тебе объяснял! — казалось, говорил взгляд Жана. — О, эти женщины!»
— Проголодались? — ласково спросил у подруг Смайл. — Пошли есть. Пока вы собирали свои пять прутиков, шашлык уже поспел.
— Ты не можешь требовать от нас, чтобы мы, заблудившись, бродили бы по кустам, не выпуская из рук хвороста, который успели набрать, — пробормотала с набитым ртом Мариша.
— И ты не должен нас ругать, — закончила ее мысль Инна. — Знал бы ты, что нам пришлось пережить, пока вы тут на природе спокойненько жарили шашлык…
— Что? — поинтересовался Смайл, снимая с шампура куски свинины.
— Много всякого, — туманно ответила ему Инна.
По счастью, Смайл слишком проголодался, чтобы подробно расспрашивать свою жену и ее подругу о том, что им пришлось пережить. Так что девушкам и врать не пришлось. Они мирно доели шашлык, залили водой почти прогоревшие к тому времени угли и поехали обратно в город.
— У меня глаза просто слипаются, — сказала Инна, когда она высадила Маришу и Смайла у их дома, закинув уже Жана в его гостиницу. — Ладно, до завтра. Мариша, разбуди меня утром.
Приехав домой, Инна обнаружила, что за время ее отсутствия в квартире побывал Бритый. Исчезли некоторые его личные принадлежности, вроде зубной щетки, бритвы и некоторой одежды. Зато возле Степиной кроватки появилась новая игрушка — огромный пушистый белый заяц. Но Инна так устала, что уже не в силах была определить, стоит ей расстраиваться из-за того, что она разминулась с мужем, или, напротив, надо этому обстоятельству порадоваться. У нее хватило сил только для того, чтобы раздеться, добраться до кровати и тут же заснуть мертвым сном.
***
Тем временем бедолага Бритый, муж Инны, сидел у своего друга Крученого, который считался — и вполне заслуженно — большим специалистом по части обращения с женщинами. Пожалуй, он был еще большим специалистом, чем Жан. Женщин у Крученого было столько, что он с радостью поделился бы доброй их половиной с остальным человечеством. Но увы, его женщины никак не хотели понять своей выгоды от этого обмена и продолжали любить исключительно Крученого, отказываясь переключиться на других мужчин.
— Ты не правильно ведешь себя с Инной, — пытался втолковать Бритому его друг. — Ты слишком с ней носишься. Ты ее избаловал своим вниманием.
— Что поделаешь, если я все равно ее люблю, — пожимал в ответ плечами Бритый. — И я просто с ума схожу от беспокойства. Я чувствую, что она снова влипла в какую-то историю. Я же тебе говорил, что ее угораздило опять найти какой-то труп. И я больше чем уверен, что теперь она с какой-нибудь своей подружкой, как обычно, взялась расследовать, откуда бы этому трупу было взяться.
— Твоя Инна — взрослый человек, — сказал Крученый. — И сама может решать, как ей жить.
— Вот и пускай живет одна! — рявкнул Бритый. — Я больше не собираюсь волноваться из-за нее. Деньги на ребенка буду ей давать, а сама пусть живет как знает.
И Бритый мрачно уставился на бутылку с водкой. Она была уже третьей за сегодняшний вечер. Но, несмотря на выпитое, настроение у Бритого оставалось мрачным. Что бы он ни говорил, он продолжал думать о своей жене. И беспокоиться за нее.
— Никогда не думал, что скажу такое, но… лучше бы уж у Инны был любовник, — наконец произнес Бритый. — Тогда бы я по крайней мере знал, что она не рискует жизнью каждую минуту, а просто наслаждается ею. Но ведь нет! Нету у нее любовника! У нее одна страсть — находить трупы!
И совершенно расстроенный этим соображением, Бритый опрокинул в рот еще одну рюмку. Закусив ее куском семги, он продолжил:
— Уму непостижимо, как она умудряется влипать во всякие истории. Сколько их уже было за то время, что я с ней знаком! Вот скажи, что делать? Под замок ее посадить? Для ее же безопасности, разумеется.
— Не поможет, — ответил Крученый. — Ты же пытался.
— Пытался, — согласился Бритый. — Но что мне в таком случае делать?
— То же, что и всегда, — сказал Крученый. — Оберегать ее, даже если она и не просит.
— Не дождетесь! — упрямо пробормотал Бритый, прекрасно сознавая, что именно это он и начнет снова делать. И не поздней завтрашнего утра.
***
Под утро Инну стали мучить кошмары. Целый полк татуированных мужчин, самых разных мастей, весело купался в реке. Остальные жарили шашлык на берегу. Потом появился лейтенант Спицын, одетый почему-то в форму инспектора рыбнадзора, и стал разгонять их, уверяя, что ловить рыбку в мутной воде — исключительно его прерогатива. Но татуированные мужчины оказались упорными. Попрятавшись среди кустов, они выждали, пока лейтенант уйдет, и снова принялись за свое. Только теперь вместо шашлыка, как Инна с удивлением поняла, к костру потащили ее саму. Да и костер уже значительно увеличился в размерах, стал больше напоминать кострища, на которых в старину сжигали ведьм. И сама Инна была одета в какие-то средневековые доспехи, вроде тех, которые были на Жанне д'Арк. Татуированные мужчины, которые ради такого торжественного случая все, как один, приоделись в черные смокинги и цилиндры, столпились вокруг костра, оживленно переговариваясь. Когда Леонид Орехов, который во сне у Инны был живым и совершенно здоровым, поднял руку, приказывая бросить Инну в костер. Инна зажмурилась и вдруг совершенно неожиданно для себя услышала глас с неба. Глас звучал довольно громко и был тоже странным. Сколько Инна ни вслушивалась, никаких слов разобрать она не смогла. Просто стоял один звон, который слышала, похоже, она одна.
Вздрогнув, Инна открыла глаза и очумело огляделась по сторонам. Она была у себя дома. А звонил ее сотовый. Решив, что это звонит Мариша, чтобы разбудить ее, как договаривались, Инна протянула руку и схватила телефон.
— Привет, Мариша, — сказала она. — Уже встаю! Сейчас соберусь и можем поехать к Наде.
— Какую еще несчастную ты собираешься впутать в свои бесконечные аферы? — услышала Инна из трубки мужской голос, от которого с нее слетели последние остатки сна.
— Милый, это ты? — спросила она, не вполне веря своим ушам.
— Ты что, уже голос родного мужа не узнаешь? — разозлился Бритый, которого мучило похмелье и поведение жены.
— Узнаю, — буркнула Инна. — Тебя не узнаешь, как же!
— Кто такая Надя? — спросил Бритый.
— А какая тебе разница? — разозлилась Инна. — Ты же ушел от меня. И от Степы. И забери своего дурацкого зайца!
— Если я ушел, это вовсе не значит, что ты можешь вести себя как тебе заблагорассудится! — закричал в ответ Бритый.
Удивившись про себя мужской логике, Инна сказала:
— Надя — жена того трупа, который мы нашли с Маришей.
Последовало непродолжительное молчание. Потом Бритый сказал:
— Я так и знал! И зачем вы к ней едете?
«Тебя не спросили», — сердито подумала про себя Инна и промолчала.
