– Мама! Что случилось? Какое-то несчастье? Кто-то умер?
Ирина Руслановна подняла на нее покрасневшие глаза и кивнула:
– Умер! Умер, и это счастье! Твое счастье, доченька! Господи, я уж и не верила, что это случится!
– Кто умер?
– Твой отец! Он умер!
Алена пожала плечами:
– Ну, знаю. Ты сама мне много раз рассказывала, он пил и…
– Врала я тебе! – перебила ее Ирина Руслановна. – Жив он!
– Кто?
– Твой отец!
– Жив? – поразилась Алена. – Но…
– Жив, жив. Врала я тебе всю жизнь.
– Да как же?..
– Верней, был жив, – спохватилась Ирина Руслановна. – А теперь вот пишут тебе, что помер он! Ну, туда ему и дорога. Надеюсь, перед смертью хорошенько помучился. Так ему и надо. Собаке – собачья смерть!
– Мама! – воскликнула пораженная Алена, которая никогда не слышала, чтобы ее мама так отзывалась о людях. – Зачем ты так?
– Зачем? А вот зачем! Ты только посмотри, как мы живем! Посмотри, посмотри! Бедность. Ты работаешь от зари до зари. Сама словно тростиночка тоненькая, а сумки тяжеленные по пятнадцать кило таскаешь.
– Но я сама так хочу. Так надо. Ты сама знаешь. Комната дяди Гриши и…
– Комната! – в ярости перебила ее мама. – Да у твоего отца миллионы! Даже не миллионы, а миллиарды!
– Миллиарды? – прошептала Алена, не в силах справиться с охватившим ее изумлением.
Переход от отца – пьяницы и покойника к отцу – миллионеру и даже миллиардеру был слишком резок. И теперь просто изумленно таращилась на мать, ожидая, когда та скажет еще что-нибудь столь же невероятное. Может быть, ее двоюродная бабка – это королева Великобритании? А дядя – принц в какой- нибудь африканской республике?
Но ничего такого про другую родню ее мама не сказала. Она рассказывала про отца.
– Твой отец миллиардер! И все эти годы был им! А нам с тобой за все это время ни копейки от своих щедрот не бросил.
– Но почему? Вы с ним поссорились?
– Поссорились! Ты считаешь, что порядочный человек, поссорившись с женщиной, допустил бы, чтобы его ребенок рос в нищете? Ведь я ничего не могла себе позволить для дочери! Ни учителей хороших! Ни отпуска у моря! Ни одежки красивой!
– Мне всего хватало.
– Так это потому, что ты у меня славная девочка. И всегда понимала, что денег у нас мало. Потому и не требовала ничего. А мне-то каково было? Знала ведь, что отец у тебя богач, а ни копейки нам не дает!
– Но почему так?
– Подлец он!
– Но ведь… Ты могла подать на алименты!
– Тогда так не принято было.
– Как не принято?
– Ну, чтобы люди не женаты, а алименты на дите платили бы.
– Погоди, – растерялась Алена. – Так вы с моим отцом в загс не ходили?
– Нет.
– Но ты мне рассказывала про вашу свадьбу. Какое у тебя было красивое платье с фатой. Какой папа был в тот день нарядный. И как вы хорошо праздновали в ресторане, а потом прямо из-за стола твой папа увез тебя к морю.
– Врала. Верней, фантазировала. Хотелось мне, чтобы так все и было. Да только…
И Ирина Руслановна выразительно развела руками. Алена молчала. Она не знала, что говорить. В короткий срок на нее обрушилось столько новой информации, что девушка не могла прийти в себя и понять, как же она ко всему этому относится.
– Значит, вы с моим отцом не были женаты и меня он своим ребенком не признал?
– Точно.
– А почему же перед смертью решил вспомнить?
– Может быть, совесть проснулась, – предположила Ирина Руслановна. – Все-таки он знал, что ты его дочь. Ты на меня не похожа, а с ним словно две капли воды.
– И что? Почему же не помогал-то, раз похожа?
– Упрямый он был очень. Упертый. Если уж что сказал, то нипочем его не сдвинуть. Как узнал, что я беременна, сразу про аборт заговорил. Я ни в какую. Рожу, говорю. Ну, тогда, сказал, как хочешь. Но если родишь, ни тебе, ни ребенку от меня помощи не будет. И не соврал. Ни разу не помог. Ни рублем, ни знакомством. А ведь у него и при советской власти папаша в начальниках сидел. И сыночка к делу пристроил. А уж после перестройки твой отец и вовсе в гору пошел. Да ты его видела!
– Я?! Где?!
– По телевизору.
– Когда?
– Да его без конца показывали. То дом культуры с министром открывает, то детскую больницу, то еще чего. Благотворительностью увлекся на старости лет. Я как посмотрю очередную передачу с его участием, так прям крючит всю от злости. Чужим детям больницы строит, приюты открывает, столовые для бездомных. Хороший такой. А собственное дитя из последних сил надрывается, чтобы комнату в коммуналке купить!
Алена молчала. Она просто не знала, что говорить. И тут ее взгляд внезапно упал на конверт, распечатанный матерью. Алена протянула руку и взяла листок плотной бумаги. На нем деловым канцелярским слогом извещалось, что ей надлежит явиться завтра в адвокатскую контору «Кац и сыновья», где ее ознакомят с завещанием Кротова Сергея Юльевича.
– Сергей Юльевич, – пробормотала Алена, теперь вспоминая этого невысокого седовласого мужчину, который действительно частенько мелькал на экране телевизора.
Когда дикторша в первый раз назвала его по отчеству, Алена подумала, что та оговорилась или просто картавит. Но оказалось, что он именно Юльевич, а не Юрьевич. Дикторша не ошиблась. Просто у мужика отец был не Юрий, а Юлий – как Гай Юлий Цезарь, к примеру.
Этот невысокий мужчина держался с таким достоинством и, Алена бы даже сказала, высокомерием, что казался выше окружавших его людей – охраны, чиновников и прочих. И всегда губы Сергея Юльевича были поджаты, так что Алене как-то не верилось, что он делает добро искренне, от чистого сердца. Казалось, что его благотворительность – это показуха, рассчитанная на недалекие умы.
– И что же теперь? – прошептала Алена. – Он мне оставит хоть что-нибудь?
– Надеюсь!
Алена молчала. Господи, хоть бы этого папашиного наследства хватило им с мамой на комнату! Тогда конец унизительным походам по оптовым рынкам. Конец гнилым помидорам и порченым яблокам на компоты! Конец ежедневным тяжестям и вечному страху, что их с мамой поймают, уличат, оскандалят!
– Пойдешь? – с надеждой спросила у нее Ирина Руслановна.
– О чем речь! Пойду!
– И верно, доченька. Не думаю, что твой отец шибко расщедрился. Но пусть хоть несколько тысяч да получим.
– Конечно. Они нам за так достанутся. Считай, что на дороге нашли!
И мать с дочерью еще раз перечли послание от адвокатской конторы. Никакой ясности в то,
