–?Юля была моей сестрой! И я ее любила. А она… Она всегда думала только о себе! Всегда! И когда умерли наши родители, они все оставили ей! Обо мне у них голова никогда не болела, я росла, как крапива под забором. Всегда все лучшее предназначалось Юленьке. Еще бы, ведь она младшая, она слабенькая, она часто болеет. Значит, ей и лишнюю шоколадку, и яблочко покраснее, и место у окошка в поезде получше! Юлька все гребла под себя. Нужно или не нужно, все гребла! Она всю жизнь отнимала у меня все подряд! И даже теперь…
Людмила Аюповна остановилась, словно не в силах продолжать дальше. Судя по всему, для нее эти воспоминания об их общем с сестрой детстве были тяжелы. Недаром говорят, что самые сильные впечатления – детские. Именно в детстве в нас закладываются все те комплексы и обиды, с которыми мы потом боремся всю свою жизнь и зачастую проигрываем им.
Людмила Аюповна немного отдышалась, попила водички, которую ей заботливо поднес Ураганов, и заговорила снова. И постепенно перед подругами раскрывалась как на ладони вся небогатая событиями жизнь этой женщины.
Тетя Люда сознавала, что у родителей она нелюбимая дочь, а вся родительская любовь отдана младшей Юленьке. Именно поэтому Людмила Аюповна рано вышла замуж и родила в браке двоих детей. Она думала, что теперь хоть дети и муж будут ее любить. Растила их, много и тяжело работала на их благо. Однако особого личного счастья в замужестве не испытала.
Мужа, которого выбрали за нее родители, уважала, относилась к нему тепло. Но особой страсти между супругами не возникало. Они признавали друг за другом право находиться рядом. Совместно заботились о детях, но и только. Любви в жизни тети Люды не было по-прежнему, хоть плачь! Дети росли эгоистичными, думающими только о своих прихотях и желаниях. Муж тоже думал лишь о себе.
Людмила Аюповна даже задумывалась, а что будет после того, как сыновья вырастут? Захочет ли муж и дальше жить с ними? Или предпочтет уйти на квартиру своих родителей, которая хоть и маленькая, но зато своя, отдельная.
Потом муж умер, так и не дав Людмиле Аюповне ответа на этот вопрос. Вдова надела черные одежды и всячески показывала родне, что скорбит искренне по ушедшему мужу. Людмиле Аюповне в самом деле было горько, но не от потери мужа, а потому, что жизнь как-то пролетела мимо нее, не подарив ни особой радости, ни любви, ни других сильных чувств.
–?Это, наверное, потому что в детстве всем на меня было наплевать, – решила как-то Людмила Аюповна, прослушав по телевизору краткий курс лекций какого-то упитанного дядечки – психолога.
Дядечка – психолог был одет в дорогой костюм, аккуратно подстрижен. И на его пухлых ручках сверкали часы и перстни с бриллиантами, которые наивная Людмила Аюповна хорошо разглядела. Портфель у психолога тоже был очень внушительный. И в общем, все это убедило Людмилу Аюповну в том, что ее непонятная маетная нынешняя жизнь – это из-за того, что в детстве родители любили больше Юльку, чем ее.
Хотя если бы Людмила Аюповна пошла к тому же психологу, то он бы ей объяснил, что семья у них была отличная. И сегодняшние проблемы у Людмилы Аюповны возникли из-за того, что ей скучно. Каждодневная круговерть с внуками и домашними делами не давала ей ни минутки свободной, но в то же время не загружала ее ум настолько, насколько было ему нужно.
И женщина томилась. Ей хотелось чего-то, что ей было непонятно самой. Ей хотелось приключения, хотелось, чтобы в ее затхлый мирок ворвалась свежая струя воздуха.
Опасно просить о чем-то у Бога, просьбу может подслушать дьявол. И он таки подслушал то, о чем просила Небо Людмила Аюповна. А подслушав, поспешил выполнить, но как водится у нечистого, переделав на свой собственный извращенный лад.
–?В общем, в тот день, когда все началось, мы отмечали Верин день рождения, – вернулась Людмила Аюповна из своего прошлого. – И Юля попросила мальчиков, чтобы они перенесли старый письменный стол Саши в ее комнату.
Никто не удивился ее просьбе. Юлия Аюповна давно говорила родным, что Сашин кабинет теперь станет спальней для молодых – Верочки и Славы. Ну, а ту мебель, которая там стояла, она хотела взять себе как память о муже.
–?Ну и вообще, Вера хотела в свою спальню новую мебель, а куда, спрашивается, деть старую? Выкинуть на помойку? Юля не имела привычки так легко избавляться от хороших и еще годных вещей.
Но едва только мужчины – сыновья Людмилы Аюповны – отодвинули стол от стены, как от него отделилась какая-то планка. А затем посыпались и бумаги. Старые и пожелтевшие, они явно оставались в тайнике еще со времен Александра Николаевича.
Сначала присутствующая при этом тетя Люда просто удивилась, откуда взялись бумаги. Но потом она увидела, как кинулась к этим бумагам ее сестра, каким неподдельным волнением озарено ее лицо. И поняла: что-то происходит очень и очень важное.
–?Так вот где они были все это время! – бормотала сестра себе под нос без остановки. – А я-то, глупая, думала, что их забрали во время обыска!
–?Какого обыска, Юля?
Но сестра ее, казалось, не слышала.
–?А они были тут! – радостно повторяла женщина, вертя бумаги перед собой, разворачивая их так и этак, и с каждой минутой настроение у нее повышалось, Людмила Аюповна хорошо изучила свою сестру и теперь видела, что она очень возбуждена и, пожалуй, счастлива.
Юлия Аюповна выставила племянников из комнаты и усадила сестру рядом с собой на жесткой кушетке обтянутой кожей, которая стояла в кабинете Александра с незапамятных времен. Людмила Аюповна чувствовала, что происходит нечто крайне важное, что сейчас ей поведают некую тайну, и она не ошиблась.
–?Ты знаешь, что это за бумаги? – прошептала Юлия Аюповна на ухо сестре.
–?Важные?
–?Важные! Скажешь тоже! Да за эти самые бумаги Сашка, быть может, жизнь свою отдал! Эти бумаги искали у нас после его смерти. Искали, да ничего не нашли. Саша хорошо спрятал их. Только спустя годы мы их обнаружили! Случайно!
–?А что за бумаги? По службе?
–?По службе, по ней самой, – закивала Юлия Аюповна. – Ты знаешь, что Сашка в последние годы занимался почти исключительно ревизионной деятельностью? Да? Знаешь?
–?Знаю, конечно. Ты мне говорила. А что в этих бумагах? Почему они так важны?
Но Юлия Аюповна как-то сбилась с мысли. Плавный поток ее фраз внезапно прервался, и она начала мяться:
–?Сашка перед своим концом ездил с очередной комиссией… Он был в Гаджиеве… Сердце как чувствовало, не к добру эта поездка. А потом Саша говорил мне, что эти бумаги могут кое-кого запросто скинуть со своего места.
Но внезапно сестра словно очнулась, замолчала, а потом и вовсе перескочила на другую тему, с деланым весельем и беззаботностью воскликнув:
–?А помнишь, я тебе рассказывала про Ураганова, с которым Сашка познакомился в поезде? Это как раз и было во время той самой последней поездки в Гаджиево!
–?И что? – нетерпеливо спросила Людмила Аюповна. – Это его бумаги?
–?Чьи?
–?Ураганова! Его? Да?
–?Нет, при чем тут Ураганов! Это Сашины служебные бумаги.
–?Так надо их отдать.
–?Отдать? Куда?
–?Не знаю.
–?А раз не знаешь, так и нечего лезть со своими советами! – воскликнула сестра очень недовольно. – Раз Саша оставил эти бумаги дома, значит, у него были на то причины. Я ведь тебе не рассказывала, но из Гаджиева он вернулся сам не свой.
–?Значит, эти документы оттуда… Из Гаджиева?
–?Оттуда, оттуда, – подтвердила Юлия Аюповна, хотя ее сестра видела, что ей не очень хочется
