случае он не был со своей, как он говорил, цветной радугой? Почему допустил, чтобы бабушка жила с дедулей, человеком хорошим, но очень уж простым.
А ведь ее бабушка, Вика это прекрасно помнила, не была деревенской пастушкой-простушкой. У бабушки имелись несколько хаотичные, но обширные познания во многих областях. Она неплохо музицировала, знала два языка – немецкий и французский, русскую и зарубежную литературу. Одним словом, была человеком образованным и начитанным. В отличие от своего мужа.
– Как странно, – в который раз задумалась Вика над тем, что же за человек была ее бабуля.
Но мысли ускользали от нее. И Вика снова взялась за письма. Теперь она рассеянно перебирала их. Вот годы войны, вот война закончилась. Вот письма стали приходить откуда-то из Средней Азии, затем адреса еще несколько раз сменились. Последние письма приходили уже из Ленинграда. Почти через четверть века странствий по стране этот человек наконец перебрался в бабушкин родной город. И больше писем от него не приходило.
Почему? Вика догадывалась, почему. Нужда в них просто отпала. Бабушка жила в Ленинграде, ее любимый мужчина жил там же. Так что любовники наконец могли видеться. И мужчина мог сказать бабушке при личной встрече все то, что прежде излагал на бумаге.
– Так вот с кем встречалась моя бабуля, – прошептала Вика, снова припомнив, с каким волнением и радостью одевалась и готовилась ее бабушка к очередному свиданию.
И снова загадка! Почему эти двое не поженились? Ведь к этому времени, когда Вика начала помнить себя и мир вокруг, ее дедушка – муж бабули уже скончался. Как объясняла бабушка Вике, от тяжелой чахотки, и как шептались родители за спиной бабушки, от горького пьянства. Итак, любящий заложить за воротник токарь исчез со сцены. Однако обожающий бабушку любовник так и не вышел на подмостки. Хотя место главного персонажа было вакантно. И бабуля, Вика в этом ни секунды не сомневалась, с радостью бы согласилась на такую замену.
– Почему же они не поженились? И в дом его бабушка никогда не приводила. Почему?
Надеясь найти разгадку, Вика продолжила листать письма. Отгадка нашлась в пятом по счету письме, которое она прочитала. Там бабулин любовник невнятно объяснял что-то про обстоятельства, которые вынудили его, молодого и перспективного, вступить в брак с некоей особой. Не с бабушкой, как без труда догадалась Вика. Что это были за обстоятельства, Вика не знала. О них герой-любовник бабушкиного романа писал, увы, невнятно.
– Так он был женат! – ахнула Вика. – Женился во время войны. А на ком? И зачем?
Судя по дальнейшим письмам, которые продолжали регулярно приходить к бабуле, ее любимый семейного счастья в браке не обрел.
– И тем не менее жена у него имелась. И он не хотел ее бросать.
Впрочем, ведь и у бабули имелся ее дедуля-токарь. Она вышла за него замуж вскоре после войны. Не бог весть какая партия, но по тем временам, когда мужики были на вес золота, очень даже неплохо. У Вики даже голова кругом пошла. У бабули был муж, которого она не хотела бросать. А перед этим ее любимый женился, исходя из каких-то обстоятельств. Однако эти двое – бабушка и ее мужчина – продолжали любить друг друга. И о том, чтобы расстаться, даже и не помышляли.
– Вот это страсти, – завистливо вздохнула Вика. – Потрясающе!
И углубилась в чтение писем. Одно из них заставило ее вздрогнуть. В нем шла речь о ее маме. Этот бабушкин любовник расспрашивал ее о дочке. Причем писал он так: «Как там растет наша девочка? Видел ее фотографию, которую ты мне прислала. Она настоящая красавица! Ты не поверишь, но она просто вылитая моя покойная мать в молодости. Я увидел доченьку и просто остолбенел. Вроде бы и раньше видел нашу Олечку много раз, но в этот день, с этой ее новой прической, в новом платье, ее сходство с моей матерью, с бабкой, меня буквально поразило! Одно лицо, просто одно лицо!»
Как поразили саму Вику эти строчки, нельзя было и передать. Сначала она сидела, словно громом оглушенная. А потом принялась вчитываться в строки, надеясь, что просто чего-то не поняла, ошиблась. Нет, все верно, так и написано: «Сходство с моей матерью, с ее бабкой!» Чернила немного выцвели, но разобрать вполне можно. Ошибки никакой нет. Олей, Олечкой звали мать Вики. Видимо, про эту Олечку и писал бабушке ее любовник. Называя Олечку своей девочкой. Дочкой! И сходство усмотрел между Олей и его матерью.
– Его матерью! – прошептала Вика. – Маминой бабкой! Стало быть, моей... моей прабабкой. Не может быть! Господи, что это значит?!
Она схватила письмо и принялась жадно читать дальше. Теперь ее к этому подталкивало не простое любопытство, а настойчивое желание докопаться до истины. Вике повезло. Бабушкин любовник принялся описывать, как его сестра совсем не была похожа на мать, а вот его дочка вылитая копия его матери в молодости. Просто удивительно, как иной раз причудливо складываются человеческие гены.
Вот тут у Вики голова окончательно пошла кругом. Если верить этому письму, то ее дедушка-токарь и бывший колхозник – вовсе и не ее дедушка! И он вовсе не отец ее мамы. А отец ее мамы и, следовательно, Викин дедушка – автор этих строчек.
– И он маму видел! – прошептала Вика. – А может быть, и меня! Много раз! Господи!
Широко раскрытыми глазами она смотрела перед собой и видела высокого, широкоплечего мужчину в сером, свободного покроя пальто и мягкой шляпе, который, застыв на одном месте, не сводил с нее взгляда своих печальных глаз, не решаясь подойти, не решаясь приласкать или даже просто заговорить со своей внучкой.
У Вики даже слезы навернулись.
– Бедный! Как он страдал!
И волна жалости к неизвестному ей деду буквально захлестнула ее. Но тут же на смену эмоциям пришел голос разума. А почему, собственно, спросил он, почему твой дед страдал? Мог бы развестись с женой и настоять, чтобы бабушка вышла замуж за него. Но он этого не сделал. Значит, было в этой жизни что-то куда более важное для этого человека, чем любимая женщина, родная дочь и внучка.
Но несмотря на это, Вика не могла возненавидеть бабушкиного любовника. В тех строках, которые ей удалось прочитать, она увидела нежного, любящего и очень несчастного человека.
– Бедный! – повторила Вика. – Всю жизнь боялся признаться мне и маме в том, что мы ему родные.
И тут же новая мысль посетила Вику. Он-то боялся, а вот она не побоится! Возьмет и пойдет в гости к своему деду. По крайней мере, взглянет ему в лицо, посмотрит, что он за человек на самом деле. Может быть, он был и на похоронах бабули. Вике уже казалось, что она даже смутно его помнит. Высокого, широкоплечего, с грустными глазами. Почему она представляла себе деда именно таким, девушка сказать не могла. И ей очень хотелось узнать, какой же он на самом деле.
– Решено! – подхватилась Вика. – Пойду! Прямо сейчас!
Но ее стремительный порыв быстро угас, когда она взглянула на часы. Половина второго ночи. Пожалуй, в такое время являться в гости, пусть и к родному деду, но все-таки человеку незнакомому и пожилому, не совсем прилично. Да еще эта его жена! Вдруг она начнет вопить и ругаться?
– Отложу визит до утра!
После этого, сама поражаясь своему благоразумию, Вика быстренько запихала в чуланчик все вытащенные из него вещички, не слишком заботясь о том, чтобы они стояли ровно. Себе она оставила только пачку писем своего деда. Они всерьез заинтересовали ее, и она собиралась перед сном еще почитать их.
Однако едва только ее голова коснулась подушки, как сладкий крепкий сон охватил Вику своими цепкими щупальцами. Во сне она видела все того же мужчину с печальным взглядом. Он смотрел на внучку и качал головой. Только теперь рядом с ним стояла Викина бабушка. И тоже качала головой, словно предостерегая ее от того шага, который собиралась предпринять девушка.
Глава 2
Мариша проводила Смайла на работу, закрыла за мужем дверь и задумалась. С чего начать генеральную уборку своей немаленькой и весьма захламленной квартиры? С чистки ковров? Или сначала вытереть пыль? А может быть, все-таки помыть посуду или пол?
И уже в который раз Мариша ощутила смутное недовольство тем, что родилась женщиной. А также этим миром, в котором женской работой всегда считалась уборка, уход за детьми и прочая рутина.
– Если уж на то пошло, то я бы лучше раз в год вбила гвоздь или починила полочку, чем изо дня в день
