соваться?
– Но нам обязательно надо побывать на той квартире!
– Зачем это?
По Милиному виду подруги твердо могли сказать, что без веской причины она на квартиру своей бабки их не поведет. Конечно, можно было бы наплести Миле с три короба. Каким-то образом выяснить имя и адрес ее бабки, а потом наведаться к той в гости без приглашения. Но, во-первых, на квартире ведь живут чужие люди. Могут принять подруг за воришек и поступить с ними соответственно. А во-вторых, Мила хоть и истеричная особа, но отнюдь не круглая дура. И, значит, тоже может сообразить насчет ключей. И что ей помешает потом одной наведаться в квартиру своей бабки? Да ничего не помешает!
И поэтому Мариша сказала Миле чистую правду:
– Может статься, что бумаги деда Левы лежат именно там.
Некоторое время Мила размышляла.
– Если мы найдем эти бумаги, Славку отпустят?
– Во всяком случае, хуже ему уже точно не будет.
– Пойдемте!
Мила двигалась целеустремленно. Было видно: девушка знает, что делает. Подруг же, напротив, томило неясное ощущение приближающейся опасности. Похоже, они нашли тайник, где лежали бумаги деда Левы. Но вот беда, за эти бумаги уже поубивали столько народу, что приближаться к ним едва ли безопасно.
И тем не менее девушки ехали с Милой. Она по дороге несколько раз звонила жильцам, наконец дозвонилась и предупредила, что нагрянет к ним с внеплановым визитом.
– Мне нужно забрать кое-что из бабкиных вещей. Нет, ерунду. Альбом со старыми фотографиями. Ах, вы не в городе. Но что же делать? Бабка мне все уши прожужжала. Сами понимаете, старый человек. У нее свои капризы. Если я вернусь без альбома, она или заболеет, или устроит так, что мы все взвоем. Да, да, понимаю, что вы платите деньги. Но бабка пригрозила, что если я не привезу ей этот проклятый альбом, она сама за ним поедет. И еще бухтела, что сама теперь хочет жить на своей квартире. А что? Имеет право. Сами понимаете, чем это для вас может обернуться.
Под угрозой выселения строптивые жильцы нехотя дали свое согласие. И Мила, проявившая чудеса дипломатии, заверила их, что прерывать отдых и приезжать не надо.
– Ключ от квартиры у меня есть. А что касается альбома, так я знаю, где его искать. Все старые бабкины вещи мы сложили в один шкаф. Да, в тот самый. Так что я ваши вещи даже не трону. Только в шкафу посмотрю, и все.
Наконец вопрос с жильцами был улажен. К этому времени три девушки уже стояли у двенадцатиэтажного дома. Очень большого и густонаселенного. Судя по облупившимся окнам и разномастным застекленным лоджиям с развешенным за грязноватыми стеклами бельем, тут жили далеко не самые богатые люди.
– Домик так себе, – согласилась Мила. – Но по сравнению с нашим – это просто дворец!
Дворец оказался двухкомнатной квартирой. Слегка запущенная, но с довольно просторной кухней и большими изолированными комнатами. Прихожая с холлом тоже приятно радовала глаз. В общем, по меркам советских времен эта квартира могла считаться очень даже хорошей.
Мила ориентировалась в ней прекрасно. Едва войдя, она сразу же направилась в дальнюю комнату, где в углу стоял огромный старый шкаф. Выглядел он, прямо сказать, не ахти. Лак на нем местами был поцарапан, местами растрескался, а местами вовсе отвалился или был кем-то отковырян. Но сам по себе шкаф большой, просто огромный.
– В него мы все бабкины вещи и утрамбовали. Конечно, теперь трудно понять, что и где лежит. Но искать бумаги надо именно здесь. Больше им быть негде!
Сначала девушки думали, что дело яйца выеденного не стоит. Но, заглянув в шкаф, несколько приуныли. Куда там Викиной кладовке или антресолям, с которых грохнулся Славка! Шкаф неизвестной им бабки был так плотно забит, что вещи приходилось не вынимать, а буквально выковыривать из него. Задняя стенка была сделана из фанеры и прибита мелкими гвоздиками. Так вот теперь фанерная стенка выгнулась почти барабаном под давлением запихнутых в шкаф вещей. И не отваливалась только благодаря тому, что шкаф стоял у капитальной стены и упирался в нее.
– Зачем же вы все это хранили? – пыхтела Вика, вытаскивая из шкафа мешки со старыми чулками, потрескавшиеся от времени кожаные саквояжи, немодные сумки с разлохматившимися ручками и какие-то книги с потрепанными, словно зубами пожеванными, уголками.
– Так бабка не давала ничего выкидывать. Вы бы слышали, какой тут скандал разгорелся, когда мы ее к нам переселяли! И дед Эрнест на ее сторону встал. Дескать, бабка на голову уже слаба, нечего старого человека лишний раз нервировать. Раз говорит, что эти вещи ей нужны и ничего выкидывать нельзя, значит, так оно и есть.
Одним словом, все, что было в тумбочках, на полках и в других шкафчиках в квартире, Мила запихнула в один шкаф. Ей это удалось, но с каким трудом!
– Вы бы меня тогда видели. Я глазам своим не поверила, когда дверцы закрылись. Села прямо на пол, да так и сидела.
– Думаешь, жильцы не заглядывали в этот шкаф?
– Шутите?! Тут же один старый мусор. Зачем он им?
Дело продвигалось медленно. Ведь каждую вещь следовало рассмотреть. А вдруг именно она и есть второй ключ к тайнику с бумагами?
– Не верю, чтобы бумаги просто так лежали тут. Слишком это было бы просто.
День уже клонился к вечеру, когда Мила наконец извлекла из шкафа какую-то картонную папку.
– Не может быть! – кинулись к ней подруги.
– Это она?
– Мила! Открывай скорей!
Трясущимися руками Мила дернула за тряпичные завязки на папке. Та открылась. И перед глазами трех девушек появились исписанные мелким, почти бисерным почерком листы бумаги.
– Этот почерк я знаю, – прошептала Вика. – Этим почерком были написаны письма, которые я нашла у моей бабушки! Это почерк Льва Илларионовича!
– Значит, мы нашли его бумаги. Ура!
Но Мила уже разложила бумаги на полу.
– Смотрите, тут и фотографии есть. Ой! А я знаю этого человека! И этого тоже!
– А это знаменитый артист.
– А это эстрадный певец!
– Его вообще вся страна знает!
– Господи, а что тут на этих фотографиях!
Некоторое время девушки молчали, разглядывая известного композитора и мецената, всеми уважаемого пожилого человека, который лихо отплясывал джигу в обществе двух юных красоток. И все бы ничего, ну пляшет человек, весело ему. Но и композитор, и пара красоток были абсолютно, совершенно голыми.
– Девчонки, – прошептала Вика, – значит, это все правда! Тут собран компромат на всех этих известных людей, который Лев Илларионович набрал за свою жизнь!
– Ой, а это кто? – пробормотала Мариша. – Неужели сам...
Договорить она не успела. Потому что внезапно в комнате раздался холодный мужской голос:
– Положите бумаги обратно на пол и сделайте два шага назад!
Девушки вздрогнули и подняли головы. В комнате стояли трое мужчин. Все они были в строгих костюмах, с сурово сжатыми губами и нахмуренными лбами. Двое были рослыми и физически очень развитыми. А вот третий – смешной коротышка. Даже костюм не мог придать его внешности хотя бы толику солидности.
Откуда эти трое взялись в квартире, подруги понять не могли. Но дело было даже не в этом. Один из гостей – как раз тот самый маленький и толстенький – держал в руках пистолет с навинченным на нем глушителем и целился из него в девушек.
– Два шага назад! – произнес он. – Быстро!
Мила первой выполнила команду. Но вид у нее при этом был откровенно недоумевающий.
– Вы кто такие? – произнесла она. – Что вам нужно?
