животных посмотреть.
— Справедливо, — кивнула Инна. — Детям и в самом деле любопытно будет.
— Только вранье это все, — махнула рукой соседка. — С Тамарой мы сколько лет общаемся, можно сказать, дружим, а она мне сроду ни о какой такой своей подруге, которая бы в своем доме за городом жила и Тамару к себе в гости бы звала, не рассказывала.
— А на какой автобус ваш сын посадил Тамару Сергеевну? — спросила Инна.
— Так там только один до Приозерска и ходит, — сказала соседка. — Я знаю, ездила как-то сама. Так что если задумали за Тамарой ехать, так автобус не перепутаете. Да и ходит он всего четыре раза в день. И то летом. А зимой и того реже. Так что водитель может и запомнить, где бабка с двумя маленькими детьми и кучей вещей вышла.
Проницательная соседка с точностью угадала все, что собирались завтра сделать подруги. Немного смутившись от такой ее догадливости, девушки хотели распрощаться, как вдруг Инну осенила мысль. Тамара Сергеевна, понятное дело, не хочет плохо говорить о Павле, все-таки сын, а вот соседка охотно почешет язычок на эту тему. И подруги остались у соседки. И не прогадали. Соседка и в самом деле оказалась большой любительницей посплетничать.
Бритый в полном недоумении слушал отчет своих ребят о передвижениях Инны. Тот факт, что к Инне теперь прибавилась еще и Мариша, Бритого ни капли не радовал. Сколько он себя помнил, такой альянс покоя ему не прибавлял.
— Что эти неугомонные на этот раз затеяли? — в полной растерянности спросил он у себя.
Ответить на этот вопрос Бритый не смог. Ситуация требовала анализа. После несложных размышлений Бритый пришел к выводу: во-первых, для Инны лучше всего было бы вовсе не родиться на свет, и во-вторых, не стоило ей знакомиться с ним, с Бритым.
— Зачем они ходят по гадалкам? — пробормотал он себе под нос. — Ну, по кладбищам, я еще могу понять. Но по гадалкам? Что она, совсем рехнулась без мужика?
И он вызвал к себе Крученого.
— Меня больше не удовлетворяет наружное наблюдение, — сказал он ему. — Пора засылать лазутчика. У тебя же полно знакомых девиц!
— Ну да, — нерешительно кивнул Крученый, улавливая, куда клонит Бритый.
— Выбери одну посообразительней, — сказал Бритый. — И пусть она вотрется в доверие к моей жене и ее подруге.
— Хм, — кашлянул Крученый.
— Что такое? — удивился Бритый.
— К какой именно подруге? — спросил Крученый. — Дело в том, что Юля, из-за которой и поднялась вся эта кутерьма, в данный момент вместе с мужем уехала из города. И, судя по обилию вещей, которые они взяли с собой, надолго. Мои ребята следят сейчас за ними.
— Вот как? — задумался Бритый. — Тогда пусть пока следят. А насчет подружки ты все-таки подумай.
— Ладно, — пожал плечами Крученый. — Только ты ведь понимаешь, выбрать подходящую — это дело не одной минуты. Нужно подумать, чтобы не ошибиться.
— Вот иди и подумай, — разрешил ему Бритый.
После ухода друга Бритому стало немного легче. Во всяком случае, у него появилась идея, как вернуть себе любовь и доверие Инны. И Бритый замурлыкал под нос какой-то веселенький мотивчик и уже в значительно более спокойном состоянии занялся повседневными делами.
Инна с Маришей, оставшись у гостеприимной, а главное, болтливой соседки Тамары Сергеевны, которую звали Анна Николаевна, и в самом деле узнали немало интересного из жизни Павла.
— Очень странный парень, — делилась с подругами Анна Николаевна. — Он и в детстве странным был. Девицы на него пачками вешались, только ни с одной он долго не мог встречаться. Недели не проходит, а он, глядишь, уже с другой гуляет, а прежняя слезы по нему льет и обратно просится. А когда подрос, то и совсем отбою от девиц не стало. И ведь что удивительно, собой не такой уж красавец. И покрасивей его парни бывают, а подругу найти себе не могут. А этот… Пригожие такие среди них были, глаз не оторвать. А женился он на Соньке. Она хоть и была хорошенькой, но ничего особенного. Характер зато кроткий и покорный. Наверное, за нрав ее Павел и полюбил. Сам-то он всегда был буйного нрава. Говорят, противоположности сходятся. Но, честное слово, лучше бы Соне быть немножко побойчей. А то ведь она от своего Павла все обиды молча сносила.
— А он ее обижал? — насторожилась Инна.
— Обижал, пожалуй, будет не то слово, — покачала головой Анна Николаевна. — Он над ней просто измывался. И ведь любил же, точно могу сказать. Но очень странно у него эта любовь проявлялась. Он желал, чтобы Соня была в полной его власти. Чтобы никого у нее, кроме него, в жизни не было — ни подруг, ни родителей. Только муж. Свет в окне и бог для жены. Так Павел понимает семейную жизнь. И своего он добивался от Сони безжалостно. Ну и не всякая такое выдержит. В конце концов и Соня не вынесла. Уйти от Павла она не хотела или не могла, хоть я ей и советовала.
— Почему не могла?
— Любила и боялась его очень, — сказала Анна Николаевна. — Но главное — любила и изо всех сил старалась мужу угодить. Только к Павлу ведь неизвестно, на какой козе подъехать. В общем, последний скандал у них разгорелся из-за ребенка. Павел заявил, что Соня неправильно воспитывает сына, и вообще, мол, она виновата, что ребенок заболел. И больше она ребенка воспитывать не будет. А воспитанием Андрея займется Тамара Сергеевна. Павел сказал, что раз мать его, Павла, воспитала, значит, и Андрея сумеет воспитать. И тут Соня впервые проявила характер. Заявила, что ребенка свекрови, хотя очень той и благодарна за помощь, не отдаст. И тогда Павел отнял его силой, а Соне пригрозил, что если она не покорится или пойдет в милицию, то сына не увидит вовсе.
— Да вы что? — ахнули подруги. — Как такое возможно?
— Я вам клянусь, что возможно! — сказала Анна Николаевна. — Павел ведь ни перед чем не остановится, когда ему какая-нибудь самая дикая мысль в голову придет. Все это происходило у Тамары Сергеевны дома. В результате Андрей остался тут, а Соня уехала домой и там покончила с собой. Я уверена, что она специально наглоталась таблеток, потому что и уйти от Павла не могла, и жить с ним тоже больше сил не было, да еще ребенка у нее отняли.
— Вот и выбрала для себя подходящий выход, — пробормотала Мариша. — Что ж, по крайней мере с первой женой что-то прояснилось.
— Но разве можно отнять у матери ребенка, если она не пьяница и вполне способна сама о нем позаботиться? — спросила Инна у женщины.
— Для Павла все возможно, — вздохнула та. — У него в голове что хорошо, а что плохо — все перепуталось. Может быть, потом бы он и разрешил Соне забрать ребенка или Тамара Сергеевна сама бы отдала, но в тот момент он решил так, и Соне пришлось оставить Андрея у свекрови. Представляю себе, в каком ужасном настроении она вернулась к себе в пустую квартиру.
— А остальные жены Павла? — спросила Инна.
— С ними я уже не была знакома лично, — покачала головой Анна Николаевна. — Павел не хотел, чтобы следующие жены знали про его первый неудачный брак. Потому и сына скрывал. Но есть бог на свете, не дал он Павлу счастья в личной жизни. Жены у него одна за другой на тот свет отправлялись. Жаль их, бедняжек, а что поделаешь. Не пойдешь ведь и не скажешь: не выходи-ка ты, девонька, за этого парня. Нехороший он человек. Влюбленная девушка не поверит ведь, пока на собственном опыте не прочувствует всю прелесть жизни с Павлом. Ведь не поверит?
— Не поверит, — эхом откликнулась Инна, которая на опыте Юльки знала, что попавшая в паутину Павла мошка на время становится глуха и слепа ко всему, кроме слов своего повелителя.
— А Павел переживал смерть Сони? — спросила Мариша.
— Очень, — кивнула Анна Николаевна. — Дней пять. А потом я его увидела уже с другой девицей, потом еще с новой, а через пару месяцев появилась Галина. И все повторилось. Только ребенка на этот раз не было, да и умерла Галина от какой-то своей болезни. И снова Павел недолго грустил в одиночестве. Как он говорил, клин клином вышибают. Через несколько месяцев появилась Мария, а потом Наташа.
