– Нет, ты уж если начала, то говори! – запротестовала Кира, которую с некоторых пор начало чрезвычайно интересовать все, что касалось духов и нечистой силы.
– Нечего особенно рассказывать, – пробормотала Леся. – Просто однажды мы с нашей Светкой и еще девчонками поехали под православное Рождество на недельку в ее деревню. А там делать-то нечего, скука смертная, телевизор и тот не работает, вот мы среди ночи и пошли гадать в баню. Знаешь ведь, на Святках самое сильное гадание получается.
– Знаю, – кивнула Кира, причем лицо у нее стало очень и очень серьезным. – Слушай, а меня почему с вами не было?
– У тебя ухо разболелось некстати, да еще и зуб, – напомнила ей Леся. – Ты не смогла с нами поехать.
– Верно, – вспомнила Кира. – Ну говори, что дальше было? Зачем вы в баню-то поперлись?
– В бане тоже гадают, – пояснила ей Леся. – Мы подготовились как следует. И петуха с собой взяли, чтобы зерно клевал. Знаешь такое гадание, у кого с руки поклюет, та девушка замуж в этом году выйдет.
– Знаю, и что?
– У меня не клевал, – с явным сожалением призналась Леся. – Но мы еще и воска взяли, чтобы на воске погадать. Бумагу жгли и ботинок бросали.
– Это я все знаю! – кивнула Кира. – Что у тебя там с бан-щиком-то было?
– Ну а самое верное гадание, это когда одна в темную баню входишь! – воодушевилась Леся. – И, судя по тому, какая тебя рука схватит, такой и муж у тебя будет. Если мохнатая и теплая, то богатый. А если холодная и скользкая, то бедный.
– А за какое же он место должен был хватать? – заинтересовалась Кира.
– Ну как тебе сказать, – еще больше смутилась Леся. – За это самое.
Кира задумалась.
– И как же он до этого самого места сквозь все, что вы там на себя напялите по-зимнему времени, достанет? – спросила она наконец.
– Кира! – в отчаянии воскликнула Леся. – Ты, похоже, совсем дура и в гаданиях, как слон в балете! Конечно, без всего к нему в баню заходить надо было! Нагишом, чтобы банщик этот, который вроде домового, только живет в бане, имел полную возможность тебя всласть полапать. И в бане обязательно должно быть темным-темно. Ни свечу, ни горящую лучину с собой брать нельзя. И идти надо одной.
– Ого! – восхитилась Кира, выслушав ее рассказ. – Весело вы там Святки отметили. Жаль, меня с вами не было.
– Вообще-то так можно и в доме гадать, – продолжила Леся. – Только тогда тебя уже не банник, а домовой хватать станет. Только мы бабушку и маму не хотели смущать. Вот и ушли в баню.
– Подожди, – перебила ее Кира. – Другими словами, ты в существование потустороннего мира веришь?
– Верю, – пожала плечами Леся. – Куда деться, раз сама этот самый мир в самом своем интимном месте почувствовала.
– Вот и отлично! – обрадовалась Кира. – Раз ты в банника веришь, значит, должна и в призрак этого парня поверить.
– Ну, допустим, – согласилась Леся. – Но что с моей веры? Он ведь от этого из твоего дома не уйдет?
– Убийцу нам его искать надо, вот что, – убежденно сказала Кира. – Только тогда призрак и уйдет. А убийцу искать – это тебе не шуточки. Ой, как же все плохо!
И она покачала головой.
– Еще хуже, чем утром было, – произнесла она наконец. – Утром мы еще могли надеяться, что Матвей придет в себя и назовет имя стрелявшего в него человека. А теперь фиг он чего назовет. Только с помощью медиума. А он...
Леся хотела что-то сказать, но в этот момент Кира зашевелилась. И мысли Леси ушли в сторону. Потому что наклонившись, Кира выбрала в горке смешавшегося кофе и сахара местечко почище, набрала оттуда четыре ложки смеси, всыпала их в приготовленные Лесей чашки и залила кипятком. Остальное она замела веником в мусорное ведро.
– А нам это не повредит? Прямо с пола, я имею в виду? – подозрительно глядя в свою чашку, спросила у нее Леся.
В ответ Кира выразилась в том смысле, что им теперь вообще уже мало что может повредить. Призрак Матвея, а также призрак тюремной камеры отчетливо стояли перед глазами Киры. И поэтому немного мусора в кофе воспринималось ею теперь как милый пустячок, не стоящий даже внимания.
Проглотив слегка странный на вкус кофе и несколько взбодрившись, подруги ринулись обыскивать квартиру на предмет ключей от стоящей у них под окнами «девятки». Против ожидания, ключи нашлись. Они валялись под тумбочкой в прихожей. Должно быть, вывалились из куртки Матвея, когда он раздевался, придя в гости к Кире. Но когда подруги прибежали за машиной, выяснилось, что машины уже нет.
– Что за дела? – изумилась Кира и даже ногой поковыряла землю, где еще сегодня днем стояла серая «девятка». – Тут же она была?
– Была, – согласилась с ней Леся. – Вон и следы еще остались в траве.
– А где она теперь?
– Теперь нет.
– Сама вижу, что нет, – стоя с ключами в руках, завопила Кира. – Куда она деться-то могла, я тебя спрашиваю?
– А мне откуда знать? – изумилась Леся. – Я вместе с тобой у тебя дома спала и ничего подозрительного не слышала.
– Поздравляю! – омрачилась Кира. – Мы с тобой просто шикарные сыщицы. Проспали улику. У нас ее увели, можно сказать, прямо из-под носа.
– Может быть, ее наши менты забрали? – предположила Леся. – Химкин, например?
– Хорошо, если так, – ответила Кира. – Только сдается мне, что это сделали совсем не менты. Они про нее и не знали.
– Может быть, эвакуатор утащил?
– Ее утащил, а эти две не тронул? – возмутилась Кира, указывая на спокойно стоящие невдалеке и даже совсем уже на газоне две соседские машины.
– А эти поздней приехали!
– Они тут с утра стоят!
Леся исчерпала все аргументы, которыми можно было бы утихомирить гнев Киры. И растерялась. Так подруги и вернулись домой к Кире. Но на этом их испытания не кончились. Потому что, войдя в дом, они услышали телефонный звонок.
– Алло! – схватила трубку Кира.
– Где вы ходите? – раздался сердитый голос. – Это Сергей Химкин звонит. Не успели еще забыть?
– Вас забудешь, – вздохнула Кира. – Как же.
– Я вот по какому вопросу звоню, – продолжил Химкин. – Вы почему нам не сказали, что убитый на машине был?
– А вы откуда об этом узнали? – невольно вырвалось у Киры.
– На дискотеке вашей побывал, – сердито ответил ей Химкин. – С людьми поговорил. Так вот, один из охранников вспомнил, что видел, как вы в машину вместе с потерпевшим садитесь. А сам он за рулем был.
– Верно, – снова вздохнула Кира. – Был он за рулем. И машина у него была.
– Так и где машина сейчас находится? – деловито осведомился у нее Химкин. – Где-нибудь возле вашего дома? На стоянке?
– Нету ее теперь, – печально произнесла Кира. – Еще утром стояла у нас под окнами, а теперь нет ее.
После этой фразы ей оставалось только молчать и слушать, ежась от ливня оскорблений. Трудно придумать те бранные слова, которые бы не вылил на ее бедную голову разгневанный Химкин. По его
