может в грубой форме. По причине стабильно вливаемой в себя с самого утра водки. За помин души дорогого друга.
– ?А что же делать? – растерялась Мариша.
– ?Мой вам совет, если не очень надо, то и не суйтесь к нему.
– ?Нет. Мне как раз очень надо.
– ?Ну тогда… Даже и не знаю, как вам быть. В принципе Петька любит плотно закусить. Хотя когда пьет, то не закусывает вовсе.
– ?Почему?
– ?Закуска градус крадет, – любезно просветил Маришу дежурный. – Но так как пьет Петя с самого утра и до сих пор еще ни разу не перекусил, возможно, пирожки или чебуреки и снищут его расположение. Я понятно изъясняюсь?
– ?Более чем! – радостно воскликнула Мариша и пулей понеслась в сторону Апраксина переулка.
Накормить мужика – великое дело! Любой, даже самый лютый из них мигом добреет, когда к нему в желудок попадает что-то горячее и мясное. И Мариша знала, где раздобыть дорогие каждому настоящему мужчине чебуреки. И конечно, она не станет покупать их где-то в дорогом ресторане. Там готовят, возможно, и изысканно, но на вкус опера Пузана вряд ли подходяще.
Сразу за переулком располагалась всем хорошо известная «апрашка», или бывший Апраксин двор. Был он поменьше Гостиного двора, не такой богатый и знаменитый. В царское время тут останавливались со своим товаром купцы попроще, а также стояли грузовые фуры и грубые конюхи раздавали ломовым лошадям овес в тяжелой мешковине.
Нынче же ряды Апраксиного двора были отданы для мелкооптовой и розничной торговли самым разным товаром. Тут можно было по дешевке купить пару носочков из лайкры или даже столовый сервиз с немыслимым количеством позолоты. Можно было приобрести маечку с забавным рисунком. И джинсы, ну почти что от Гуччи.
Тут вовсю торговали китайцы, турки, корейцы, а также различные выходцы из стран СНГ. Пожалуй, последних было больше всего. Ну и еще китайцев. И хотя после многочисленных указов и реконструкции рынок приобрел более или менее цивилизованный вид, все равно вечером тут находиться было страшновато.
Да, уличная торговля была прекращена. Всех торговцев загнали в павильоны или заставили искать себе другое место для торговли. Но все равно Марише казалось, что многочисленные складские и прочие подсобные помещения просто идеальное место, если какому-нибудь не слишком честному гражданину захочется спрятаться от властей.
И между тем именно тут Марише удалось купить те самые пирожки и чебуреки, которые ей велел приобрести дежурный для Петьки Пузана.
– ?Тебе сколько? – блеснула на нее ярким желтым зубом смуглолицая киргизка. – Побольше или поменьше. Для себя берешь или для мужика своего?
– ?Для мужика.
– ?Ага! Сейчас положу!
Возможно, зуб у нее был даже и золотым. И Мариша с сомнением посмотрела на тетку. Были они примерно ровесницами. Но зубы у тетки были, похоже, почти все вставными.
– ?Что смотришь? – весело воскликнула женщина, заметив взгляд Мариши. – Нравится? Это мне муж зубы выбил.
– ?Какой негодяй!
– ?Да нет! – еще веселей отозвалась торговка. – Зубы все равно гнилые уже все были. А муж тем более потом мне новые вставил. Видишь, какие красивые! Ровно тридцать штук! По числу моих лет! И все из золота! Красота!
И женщина клацнула вставными зубами.
– ?Что? Завидно? Себе тоже такие хочешь?
– ?М-м-м… пожалуй, обойдусь пока что только чебуреками, – сказала Мариша. – Почем они у вас?
Чебуреки стоили дешево. Весело припевая, женщина проворно сложила ей десять штук истекающих жиром «ушек», а заодно положила и по два пирога с картошкой, печенью, ливером и луком с яйцом.
– ?Бери, не сомневайся. У меня вся выпечка хорошая, – заверила она Маришу. – Народу много идет, ничего вчерашнего не остается. Все свежее. Мама у печки их печет, а я тут продаю.
Постаравшись даже не думать, чем может болеть мать женщины, которая в свои неполные тридцать лет имела уже полный рот гнилых зубов, Мариша завернула пирожки и проворно потрусила назад к отделению.
Петька Пузан нашелся на втором этаже, где он изливал свое горе какому-то молоденькому парнишке- стажеру. Перед Пузаном стояла почти пустая бутылка водки. И Мариша выругала себя за то, что не догадалась принести к чебурекам еще и водочки. Хотя, как знать, возможно, что и хорошо, что не принесла.
Пузан и так уже весьма нетвердо держался на стуле. Выпей он еще граммов триста, возможно, просто свалился бы под стол. А так он с интересом посмотрел на Маришу и принюхался. Уже подходя к нему, Мариша позаботилась приоткрыть плотный пакет. И теперь аромат жареного мяса, жира, лука, чеснока и перца распространился по всему помещению.
– ?Чем это от вас, гражданка, так аппетитно пахнет? – поинтересовался у нее Пузан, уже не скрывая своего интереса. – Что это у вас в сумке?
– ?А вы меня обыщите! – лукаво улыбнулась Мариша.
От сердца у нее отлегло. Пузан явно уже сумел снять свой стресс с помощью излюбленного средства всех русских мужчин. И теперь он был готов жить дальше. Ну а для этого требовались силы. А где мужчине взять силы? Ясно, что для этого ему надо плотно поесть.
– ?У меня к вам есть разговор, – сказала Мариша, когда обрадованный стажер унесся прочь резвее лани. – Кстати, это вам.
И она выложила перед Пузаном чебуреки. И по тому, как загорелись глаза у мужчины, поняла, что с выбором угадала.
– ?Что это? Взятка?
– ?Что вы! Угощение!
– ?Точно мне?
– ?Вам.
Пузан не стал вдаваться в подробности. Вместо этого он принялся поглощать чебуреки с такой скоростью, что Мариша только диву давалась. Мужик открывал рот, складывал туда свернутый чебурек, делал несколько мощных жевательных движений, и чебурек с бульканьем проскальзывал внутрь, а Пузан открывал рот для новой порции.
Вместе с чебуреками он съел и пирожки с картошкой, а также пирожки с курдючным салом и ливером. Пирожки с печенью и жареным луком он доедал уже явно через силу, объясняя это тем, что с детского садика не любил печень.
Лицо у мужика разгладилось, морщины на лбу исчезли. А сам он залоснился и зарумянился почище слопанных им пирожков.
– ?Оказывается, я был голодный, – с искренним удивлением произнес он. – Ну, гражданочка, спасибо вам. Спасли меня от голодной смерти.
– ?Не за что. Но я к вам пришла вот по какому поводу…
И Мариша рассказала о своем знакомстве с Николаем Воронцовым.
– ?Значит, вон оно как. Не угомонился у Кольки племяш! – вздохнул Пузан, оказавшийся вполне симпатичным и ничуть не злым. – А я ведь ему говорил, что наркомана исправить – лишь одно средство имеется!
– ?И какое же?
– ?Сосновый гроб и белые гамаши! – зло рявкнул Пузан. – Уж сколько я на этих ребят у себя на работе насмотрелся, лишь один из тысячи способен за ум взяться. Да и тот редко когда берется. Если уж человек на иглу подсел, то тут фиг что исправишь. Один ему путь – на тот свет. И чем раньше, тем лучше. Меньше вреда остальным принесет.
