жалко».
Чай у Аськи, надо отдать ей должное, оказался отличный. Густой, ароматный, он лился из чайничка важной тягучей струйкой. Она щедро набухала в огромный бокал сахарного песку, придвинула лимончик и порезанное яблочко, тарелочку с плюшками и мечтательно уставилась на Федора, который поглощал с блюда одну булочку за другой.
Выпечка благоухала ванилью и буквально таяла во рту. Даже вечно сидящие на диете Мариша и Инна последовали всеобщему заразительному примеру и отправили в рот по паре плюшек.
Пока все пили чай, подруги рассказали о несчастье, которое случилось с Додиком. Федор был слишком занят. Он жевал.
– Так Додик погиб? – всплакнула сентиментальная Ирочка. – Бедняжка! Мне его даже жалко!
Впрочем, ее настрой быстро изменился, едва она узнала, что замышлял против нее Додик.
– Как он мог? Ведь я же не сделала ему ровным счетом ничего плохого?! За что?!!!
Ирочка так переживала, что подруги тоже разволновались. В самом деле, как он мог? Ася к переживаниям трепетной Ирочки отнеслась более равнодушно. То ли больше знала о жизни, то ли у нее нашелся более интересный объект для переживаний. Она не сводила глаз с жующего Федора. И не забывала подкладывать ему лучшие плюшки.
– Вкусно вам? – вроде бы как у всех, а вроде как и у него одного спрашивала хозяйка. – Кушайте на здоровье. А вот бедному Валерке уже их не попробовать.
И допустив ляп, Аська спохватилась. Она тут же виновато глянула в сторону Федора. Услышал, понял, запомнил? Ведь она сейчас нарушила самое важное правило номер один – при новом потенциальном поклоннике не упоминайте имен его предшественников. А особенно тех, кто плохо кончил.
У мужчины в голове вовсе не так много извилин, как принято думать. И прямолинейно мыслящие, они могут сделать из ваших слов м-м-м... не совсем верные выводы. Один кавалер у нее уже помер, решат они, наверное, и мне стоит держаться подальше от этой особы.
Никого не удивит, если я скажу, что раньше на женщине, которая вдовела трижды, уже никто и никогда не женился. Она была пария, проклятая. Мужчины обходили ее за три километра, мили или даже версты. Не важно, где происходило дело – в Африке, России или Америке. Всюду и всегда к вдовам было предвзятое отношение. И мужчины думали: «Одного довела, второго довела, а я не дамся! Заранее убегу!»
Вот и приходилось бедным ни в чем не повинным вдовам перебираться жить в другое место. Где их печальную историю еще не знали и существовала вероятность подыскать себе наивного дурачка. Ну, а там уж как получится. Будет плохо себя вести, можно ведь и еще куда-нибудь потом переехать.
Например, была у Мариши знакомая Янка. Так та вдовела трижды. Но виноватой себя ни разу не считала. И даже совсем напротив, возмущалась поведением своих мужей. Словно те хотели своим концом досадить лично ей – Янке.
– И ты подумай, оставили меня совсем одну! – говорила она. – И как жить? Да еще тут свекровь – эта змея подколодная. Ты, говорит, моего мальчика в могилу свела. Несчастливая ты, мол! А разве я хоть раз была виновата?!
Мариша о Янкиной жизни была вполне осведомлена. Но все же, чтобы поддержать игру, во время визита очередного жениха, якобы удивилась и спросила:
– А что, твой умерший супруг долго болел? Ты, бедняжка, наверное, так устала за ним ходить?
– Ты сама подумай, если постоянно напиваться допьяна, а потом садиться за руль и гонять по проселкам, что из этого получится?
– Пять минут до беды.
– Вот! Так и случилось. А если напиваться, а потом идти и покупать себе дозу героина у малознакомых типов на углу у Витебского вокзала? Это как? – задала она вопрос, в котором содержался ответ на причину смерти второго мужа.
– Ужасно опасно, – тем не менее поддержала вдову Мариша.
– Вот и я о том же! А если шататься по кабакам и казино ночи напролет, делать долги, потом долги эти не отдавать и только злить серьезных людей, то что из этого выйдет? – объяснила Яна причину ухода из жизни первого мужа.
– Ничего хорошего! Одни неприятности! – еще раз поддержала ее Мариша.
– Вот именно! – восклицала Янка. – И при чем тут я, скажи ты мне? Никакой моей вины в смерти моих мужей нет. Сами своими руками могилы себе вырыли! Я виновата лишь в том, что выбирала себе такие неподходящие партии! И все!
Но объясняй, не объясняй, а, как известно, на каждый роток не накинешь платок. Недаром говорят, то ли он украл, то ли у него украли, а была там какая-то неприятная история. Поэтому вдовы всегда и во все времена тщательно маскируются.
Янка, к примеру, теряла свой паспорт дважды. Потом ей эта морока с заменой документов надоела. Мужья мерли слишком уж часто. И она решила паспорт больше не «терять». И что вы думаете? Мамуля ее очередного претендента номер четыре не преминула поставить ей это в вину.
– Так ты у нас вдовушка, – противно поджимая губы, поинтересовалась она. – Ну-ну. Интересно, интересно. И отчего же скончался твой бедный супруг?
– Довела мужика! – хохотнул наивный номер четыре.
В него немедленно впились две пары злых глаз. Мамочкины и невестины. Обе были недовольны его шуточкой. Мамочка, потому что сынуля легкомысленно относился к своему будущему. А Янка, потому что номер четыре ее вообще раздражал. Разумеется, из этого сватовства ничего не вышло. Янка сама отказала кавалеру.
Одним словом, болтать о прежних поклонниках и мужьях со своими нынешними кавалерами не стоит ни в коем случае. Аська была глубоко не права. Но Федор был слишком увлечен процессом поглощения вкусных плюшек и случайно затесавшихся сюда пирожков с яблоками, чтобы заметить промашку Аськи. И бездушно лопал выпечку, изначально предназначенную для другого мужчины.
– А где же Алеша? – спросила Инна, имевшая более сильную волю, чем у остальных, и поэтому первой вспомнившая о деле.
– Кто?
– Твой брат.
– Ах, Алешка! – не отрывая внимательного взгляда от Федора, произнесла Ася. – Не знаю, придет скоро.
– Пора бы ему уже быть. Мы все в сборе. Не хватает только его.
– Придет.
И точно! Словно по волшебству, в этот момент раздался звонок в дверь. Два раза позвонили коротко, а затем еще три раза очень коротко. Получилось нечто вроде кричалки известной питерской футбольной команды.
– А вот и он! – встрепенулась Аська.
И кинулась в прихожую. Воспользовавшись ее отсутствием, Федор сунул в рот еще одну толстую плюшку. В присутствии хозяйки, сверлящей его взглядом, он это сделать стеснялся. Бедняга! Он ведь не понимал, что пристальное внимание к нему Аси продиктовано совсем другими причинами, нежели тревога за сохранность своих плюшек.
– Алешка, а у нас гости, – раздался голос Аси.
– Кто такие? Я их знаю?
– Кое-кого знаешь, а кое с кем только познакомишься.
И в кухню вошел высокий привлекательный молодой человек. Увидев Ирочку, он ошеломленно замер. И указывая на девушку, спросил у сестры:
– А эта что тут делает?
– Привет, Лешик, – кисло произнесла Ирочка. – Я тоже очень рада тебя видеть. Надо же, не узнала я тебя, когда ты мне мартини принес и десертик поставил. Богатым будешь.
Алеша покраснел до корней волос. Волосы у него были светлые. Так что сквозь них просвечивала розоватая кожа головы, густо налившаяся сейчас кровью.
– Ты что? – метнул он на сестру злой взгляд. – Все ей рассказала?
– Алешка, она сама все знала! Честное слово!
