— А почему вы не взяли ее с собой? Может, она могла помочь в поисках?
— С Лотой в последнее время творится что-то невообразимое: к озеру она боится приближаться, явно чует что-то нехорошее. А может, просто старенькая стала... Но что-то ее пугает. Поэтому пришлось оставить дома.
Михаил распахнул калитку и жестом пригласил девушку пройти. Рита зашла и остановилась, растерявшись от оживших вдруг воспоминаний. Забытое детское любопытство, смешанное со смущением и страхом! Еще девочкой она с интересом заглядывала на соседский участок, пытаясь угадать, какой же дом старика Захарова изнутри. Она воображала камин и кресло-качалку где расположился старик с трубкой в зубах, в берете с помпоном, как у боцманов из старых книг. Еще ей представлялась расстеленная на полу медвежья шкура с огромными клыками, торчащими из приоткрытой пасти, а старик Захаров уже виделся одетым в охотничью куртку и бриджи, заправленные в высокие сапоги (такой образ тоже был позаимствован из книжных иллюстраций). Стоя рядом со шкурой, он — в Ритином воображении — опирался на двустволку.
К ностальгическим чувствам добавились еще и радость от того, что детская мечта — увидеть изнутри дом старика-соседа, вот-вот исполнится, а также предвкушение и одновременно беспокойство — вдруг увиденное не оправдает ожиданий.
— Здесь когда-то жил старик, — произнесла она в порыве неожиданного доверия к Михаилу.
