Он заботливо помог ей спуститься вниз и простоял рядом с ней все то время, пока ей делали перевязку. Потом Леся выползла в холл и застала там бледную Киру с забинтованным горлом. И очень веселую Лейлу, у которой хоть горло и было замотано, но ее это, похоже, не слишком беспокоило.
Еще бы, когда злодей-маньяк наконец пойман, а сама ты отделалась всего лишь слегка помятой шеей – это пустяки. Честное слово, пустяки!
Увидев подругу, Кира сделала знак, чтобы Леся приблизилась к ней. Леся подошла и даже присела рядом. С трудом повернув голову, Кира попыталась что-то сказать, но у нее из горла вырывался только свист и шипение. И Кира перешла на язык жестов. Показав два пальца, а потом еще один, она ткнула куда- то вверх.
– Знаю, – кивнула головой Леся и шепотом добавила: – Представляешь, оказывается, те двое типов, которые пришли следом за Тимом и которых мы приняли за маньяков, на самом деле были охранниками Лейлы.
Кира кивнула, поморщилась и сделала страшные глаза, приложив палец к губам.
– Что ты мне говоришь? Чай, и сама не дура! – обиделась Леся. – Ясное дело, буду держать язык за зубами. Очень мне надо, чтобы мы из героинь снова перекочевали в отряд никчемных дурех и авантюристок.
Кира внимательно посмотрела на подругу и печально вздохнула. Но в это время из кабинета врача, покачиваясь, вышел Тим с перебинтованной головой.
– Ну и ночка! – страдальчески жмурясь, произнес он и присел рядом с девушками. – Представляете, этот маньяк чуть не убил меня. Я-то думал, это вы в той комнатке прячетесь.
– Почему ты решил, что там именно мы? – сделала страшно удивленные глаза Леся.
– Мне показалось, – пояснил Тим. – Но ошибся. Маньяк там спрятался. И только я наклонился, чтобы его рассмотреть, как он мне раз! Ясно, что он там прятался. Вы бы ведь не стали меня бить.
– Никогда! – с жаром заверила его Леся. – Что ты! Мы тебя очень любим!
Кира тоже состроила физиономию, которая выражала симпатию пополам с возмущением, что Тим мог заподозрить их в попытке убить его. Тим тем временем ощупал свою шишку, которая выпирала даже из-под бинтов.
– А потом он меня связал, – пожаловался он девушкам. – Да так крепко, что никак не развязаться было. Такая сволочь!
– Просто не могу поверить, что все это время мы жили с ним, общались каждый день и ни разу не подумали, что это может быть наш славный дядя Коля, – произнесла Леся, решив, что пора все же сменить тему. – И что на него накатывало? Зачем он убивал этих девушек? Ведь славный же дядька!
– Славный! – едва слышно просипела Кира. – Только руки по локоть в крови.
– И все равно, на него бы я никогда не подумала, – вздохнула Леся.
Тим в ответ лишь кивнул. Ему тоже до сих пор не верилось, что маньяк пойман. И что им оказался именно балагур и душа нараспашку – дядя Коля.
Ответ на свой вопрос и на многие другие Леся и ее друзья получили только через день. Али, который после событий той ночи, когда был задержан дядя Коля, неизменно чувствовал по отношению к подругам некую смесь вины, благодарности и раскаяния, полностью посвятил их в детали этого преступления, а также поделился с ними ходом расследования.
Для этого разговора он пригласил подруг и Тима к себе домой. Чтобы, как он выразился, сочетать приятное с полезным. Но они пришли уже не в ту полупустую квартиру, где побывала Леся и где жил Али, изображая торговца наркотиками.
Он пригласил гостей в свою настоящую квартиру. Тут девушка была впервые. И ей тут очень понравилось. Во-первых, несмотря на комфорт, чувствовалось, что мужчина живет один. Ни единого намека на пребывание тут женщины. Но тем не менее в квартире было очень чисто. А на плите шипел и исходил потрясающими запахами пряностей и трав роскошный восточный обед, который Али приготовил для своих друзей.
Угощение было подано на низком столике. Это был огромный казан с тушеным мясом молодого ягненка и овощами, которые полагалось есть, макая в соус белый хлеб и запивая прохладным сухим вином. Турция была страной хоть и мусульманской, но вино тут не находилось под таким строгим запретом, как в других странах Востока.
После того как угощение было съедено, мужчины закурили ароматный кальян, а девушки принялись лениво ощипывать огромную гроздь винограда, лежащую в вазе с фруктами. Был заварен зеленый чай, поданы неизменные турецкие сладости, и разговор потек сам собой без малейшего напряжения.
– Волна безумия на вашего дядю Колю, по его же собственным словам, накатывала только временами, – такими словами начал Али свой рассказ. – И с довольно большими промежутками. В остальное время он был вполне адекватным человеком. Хорошим мужем, заботливым отцом и веселым товарищем.
– Да, мне он всегда казался веселым свойским дядькой, – кивнул Тим.
– Он такой и есть, – сказал Али. – Но когда на него находило, он не мог себя контролировать. Правда, он клянется, что он очень старался. И если бы не старался, то жертв могло быть гораздо больше.
– Только этого не хватало! – фыркнула Кира. – Тоже мне паинька!
– Никто и не говорит, что он паинька, – вздохнул Али. – Он больной человек. И повинен во многих убийствах.
– Так это он убил Зухру и еще двух девушек? Он и в тех убийствах признался? – спросила Леся.
– Все-то вы знаете, – прищурился Али. – Да, он признался. Он приезжает в Турцию уже третий год подряд. И в каждый свой приезд убивал по одной девушке. Правда, в этом году, он сам признался, жертв могло быть и две.
– Но почему? – недоуменно покачала головой Кира. – Что они ему сделали, эти девушки?
– Ничего не сделали, – ответил Али. – Он точно совсем больной человек. Говорит, что убивал их из жалости.
– Как?
– Ну да, убивал, чтобы освободить их души от телесной оболочки, которая им только вредила.
– Бред какой! – воскликнула Кира.
– Он действительно больной человек, – повторил, пожав плечами, Али. – Что ты можешь требовать от безумца, который не знает, где ему искать помощь? Возможно, обратись он вовремя к специалисту, этих преступлений можно было бы избежать.
Кира не нашлась, что ответить. И промолчала. Зато нашелся Тим.
– Еще неизвестно, больной он или просто притворяется, – заявил он сердито. – Когда мы с ним общались, он мне больным не казался.
– Это будут решать врачи, – невозмутимо ответил Али. – Но лично я думаю, что он в самом деле болен.
И он замолчал, втягивая в себя дым. Все притихли, ожидая продолжения его рассказа.
– Ведь почему я так думаю, – наконец, глубоко затянувшись голубоватым дымом с ароматом яблок, продолжил Али, – а думаю я так, потому что этот дядя Коля не считает себя виновным в убийствах девушек. По его словам, это была миссия спасения несчастных душ. И еще он говорит, что чувствует свою вину и готов признаться только в одном убийстве.
– Это в каком же именно, интересно знать? – ядовито спросила Кира.
– В убийстве Мустафы, – ответил ей Али, словно это было чем-то само собой разумеющимся.
– Так это все-таки он его?.. – ахнула Леся.
– Ну да, – пожал плечами Али. – Он задушил его, потому что тот наткнулся на него, когда он шел с Зухрой в тот домик, где и убил бедняжку.
– Так дядя Коля побоялся, что Мустафа выдаст его? – спросила Кира.
Али молча кивнул и продолжил:
– Он ведь не знал, что самому Мустафе было не с руки связываться с полицией и давать там какие-то свидетельские показания. Это привлекло бы внимание полиции к делам самого Мустафы. Что было не в его интересах.
– Выходит, наш милый, славный дядя Коля, с которым мы все дружили, задушил маленькую Зухру. И это его видела с ней Лейла?
