– Почти две недели! – заявила тетка. – Потом мое терпение лопнуло, и я ее выгнала.
– А он?
– Муж? Тоже рвался уйти за ней. Только зачем он ей сдался? Старый пьянчуга. Он к ней и домой таскался. И не один раз. Так она его послала куда подальше. Вернулся в последний раз снова пьяный и как побитая собака. Рыдал у меня на груди.
– А что случилось-то у них с Леной? Чего это он рыдал?
– Узнал, что у Ленки другой хахаль есть. Какой-то перспективный. То ли ветеринар, то ли жокей, – сказала тетка. – Потом рвался его убить. Насилу его угомонила.
– Давно это было? – затаив дыхание, спросила Мариша.
– Около месяца назад, – вздохнула тетка. – Мой дурак до сих пор еще толком не отошел. Пьет без просыпу. Даже домой не ездит. Так тут на конюшне прямо на сене и спит. Бросишь ему какую-нибудь дерюжку, чтобы ночью не замерз, он и спит.
– А сейчас можно с ним поговорить? – спросила Инна. – Он трезвый?
– Зачем он вам? – насторожилась тетка. – Про Ленку вы его не вздумайте спрашивать. Он только начал в себя приходить. А тут вы снова ему соли на старые раны насыплете. Он снова запьет. Нет уж. Идите себе своей дорогой. Не пущу я вас к нему.
Девушки не стали спорить. Тем более было видно, что тетка, несмотря на радикулит, готова защищать свое семейное счастье до последнего. А вообще-то, если бы не больная спина, дама в платке производила впечатление на редкость крепкой женщины. Подруги попрощались и смирно последовали к выходу. Причина их уступчивости заключалась в том, что в конюшню вели два пути.
Один преграждала сердитая тетка. А второй был свободен. Вот им и поспешили воспользоваться подруги. Для этого нужно было всего лишь обогнуть соседнее здание, перелезть через невысокую крышу, и они оказывались во дворе конюшни. Единственный недостаток у этого плана был в том, что во двор конюшни выходили окна кабинета ревнивой тетки. Но пока что ее в окне не было видно.
– И где нам искать ее мужа? – спросила у подруги Инна. – Мы даже его имени не узнали.
– Чего его искать? – удивилась Мариша. – Вон он идет.
Она указала на малость пошатывающегося на весеннем ветру мужичка лет пятидесяти. Одежда на нем была мятая и вся в сене. Подруги быстренько взяли мужичка на абордаж и отвели под навес, где их не могла видеть из своего кабинета ревнивая супруга.
– Мы от Лены! – строго сказала мужичку Мариша.
Тот прекратил даже слабые попытки сопротивления и во все глаза уставился на подруг. Верней, попытался это сделать. Но у него не очень получилось, так как один глаз несчастного почти закрылся и был сине-зеленого цвета. Подруги быстро прикинули, что синяку как раз дня два. По времени совпадало.
– Что ей нужно? – едва слышно прошептал мужичок. – Как ей не стыдно так меня мучить!
– Лена попала в беду, – сказала Мариша. – И просит вас о помощи.
– Вот как, значит! О помощи просит? – неожиданно разозлился мужичок. – А раньше она об чем думала? Пусть у своего мальчика помощи просит. Сука!
– Жаль, – расстроилась Мариша. – Жаль, что вы так настроены. Ну, мы тогда пойдем. А, кстати, вы Лену давно видели?
– Давно! – рявкнул мужичок.
– Но дня два назад вы ведь к ней приходили? – сказала Мариша. – Ночью.
– Ну, приходил, – кивнул мужик. – И что с того? Что с того, что приходил, если я ее не видел?
– А кого видели?
– Хахалей ейных, – буркнул мужик. – Кого же еще?
– Хахалей? – удивилась Мариша. – У Лены их несколько?
– Шлюха она, – внезапно заплакал мужичок пьяненькими слезами. – Всего меня измучила. Истерзала на самом-то деле. Думал, руки на себе наложу. Не выдержу. Пошел к ней, попрощаться хотел. Поговорить.
Следующие десять минут мужичок, который представился им Димой, пьяно рыдал и жаловался на свою судьбу и женское коварство. Наконец тема была исчерпана. Дима уставился на подруг и поинтересовался, понимают ли они всю глубину его страданий.
– Мы понимаем, – подбодрила его Мариша. – И что Лена?
– А что Лена? Не было ее дома, – сказал мужичок. – Я звонил, звонил у двери. Думал, спит. Или открывать не хочет. Ну и черт с ней. Думаю, иди себе, Димон. Нечего тебе тут ловить. Веревка у меня уже давно припасена была, – пояснил он подругам.
– Ужас! – ахнула Инна. – До чего хорошего человека довела. Совести совсем нет.
– Во-во! – обрадовался великовозрастный Дима. – Притон у нее на хате самый настоящий. Мужики всю ночь так и ходят.
– А ты откуда знаешь? – спросила у него Инна. – Видел кого?
– Вот и видел. Думаешь, откуда у меня это украшение? – спросил пьяница, указывая на фингал. – Один из Ленкиных хахалей и наградил. Дело было так. Кончил я звонить, никто мне не открыл. Присел я на ступеньку, думаю, как дальше быть. Думаю, думаю и сам не заметил, как заснул чуть-чуть. Вдруг слышу, кто-то поднимается. Я поднял голову и вижу: один мужик поднялся. Ленкину дверь своим ключом открыл, а потом снова вниз умотал. Я немного подождал и вижу, как возвращается голубь. Да не один, а с приятелем. Тот едва ноги переставляет.
– Ты их признал?
– Конечно, второго, который совсем никакой был, я у Ленки уже видел. Ее любовник. Ветеринар. А вот первого я и вовсе не знаю.
– А как он выглядел?
– Обыкновенно, – смутился Дима. – Мужик как мужик. Да он мне особо свою рожу разглядеть не позволил. Увидел меня и сразу в глаз как дал. Здоровый бугай. Кулак что кувалда. Я прямо отлетел и об стену. Долго лежал. Потом очухался. Утро уже было. Люди ходить начали. Но на лестнице никого из Ленкиных хахалей не было.
– А у Лены в квартире? Кто там был? Ты к ней что же, не зашел?
– Не знаю, что и кто там был. Я даже ей в дверь звонить не стал, – сказал Дима. – Очень нужно второй раз по харе получить. Ну уж нет. Я ученый к тому времени стал. И не думайте, что я побоялся. Просто не хотел связываться с Ленкиными хахалями. Что я им доказывать буду? Пошел себе потихоньку.
– Повезло тебе, – с чувством сказала Инна. – Жив в тот раз остался. Можешь смело теперь день рождения дважды в году справлять.
– А чего это?
– А то, что мужик, которого ты на лестнице встретил, он труп волок. Чтобы, значит, Ленке его подбросить и на нее смерть ветеринара списать, – сказала Мариша.
– Чего? – продолжал недоумевать Дима.
– Убили ветеринара. Вот чего, – сказала Инна. – А Ленку в его убийстве обвиняют.
– Чего? – повторил пьяница, как заевшая пластинка. – Нет, ветеринар ноги сам переставлял.
Но на дополнительные объяснения времени у подруг уже не было. Они увидели, как к ним на всех парах мчится жена Димы, начисто забывшая про свой радикулит.
– Углядела все-таки! – ахнула Мариша. – Бежим!
И подруги быстрой рысью удалились прочь. Тетка с ее радикулитом особенно с погоней не усердствовала. Она остановилась возле своего мужа, стоявшего с пришибленным видом, и принялась осыпать его упреками. Что уж она ему там говорила, подруги не слышали.
– Теперь куда? – спросила Инна, когда девушки отдалились на безопасное расстояние от конюшни. – В милицию?
– Зачем? – не поняла Мариша.
– Как зачем? У нас ведь теперь есть свидетель, который видел, как Игоря вел к Лене какой-то незнакомец.
– Вот именно, что вел. Игорь ноги сам переставлял. А значит, был жив. И вообще свидетель из этого Димы аховый. Он ведь уже месяц не просыхает. У него все дни перепутались. Может быть, он у Ленки не два дня назад был, а четыре.
