– А вы говорите про того парня, который ушел из студии? Про Труффальдино? И что же? Его убили?
Зеленая молча покивала.
– Какой ужас!
И тут две других девушки, видимо, решив, что никуда им от Фимы с Лесей не деться, нужно либо принимать их в свою компанию, либо уходить самим, добавили речитативом:
– Невеста его зарезала!
– Насмерть!
– Такая змеюка!
– Я ее как-то раз видела. И сразу же поняла, что у Вадима с этой стервой ничего не сладится!
Вадим! Значит, убитого звали точно так же, как и жениха Фимы! Неужели это был он? Нет, таких совпадений просто не бывает! Хотя с другой стороны, почему бы и нет? Ведь они сознательно пришли в этот театр, чтобы найти тут следы Вадима. И вот, пожалуйста, нашли!
– А что за Вадим? – прошептала Леся. – Он тут давно учился?
– Давно, – синхронно кивнули Голубая, Золотистая и Зеленая. – Дольше нас всех!
– И почему ушел? Потому что умер?
– Нет. Он раньше ушел. А убили его только недавно.
– А вы как узнали?
– Так мы созванивались, – пояснила Золотистая. – Он мне пищевые добавки привозил. Кстати, очень хорошие. Отлично лишний вес сжигали. И новым килограммам нарастать не позволяли.
– Мы все у него брали эти добавки, – закивали Голубая и Зеленая. – Стоили недорого, а эффект замечательный!
Леся осторожно покосилась на Фиму. Поняла уже та, что разговор идет именно о ее Вадиме? Судя по выражению лица Фимы – растерянному и недоумевающему, она все поняла. Но не понимала, как такой важный пласт жизни ее жениха мог ускользнуть от ее внимания.
– А Вадим тоже на занятия по утрам приходил?
– Ну да. У нас у всех мужья. По вечерам мы не можем. А у Вадима невеста была. Жуткая стерва и гадина! Тянула из бедного Вадима деньги, да еще истерики ему постоянно закатывала.
Фима закусила губу, чтобы не выругаться. А разноцветные сплетницы, не замечая ее состояния, защебетали наперебой:
– Точно, точно! Ужасная стерва!
– Сколько раз она ему сюда на трубку звонила и скандалила!
– Жуть! И чего он ее терпел?
– Такой симпатичный парень.
– Мог бы получше себе найти.
– А то иногородняя! У него в квартире жила, пальцем о палец не ударяла. Даже в магазин за продуктами ей лень было одной сходить. Обязательно ее Вадим на машине везти был должен!
– Цаца!
– Фря!
– Сучка!
Лесе было даже страшно посмотреть на Фиму. Весь этот нарисованный портрет никак не подходил к Фиме. За исключением того, что она жила на территории Вадима, все остальное было явно не про нее. Так про какую же невесту толкуют эти три сплетницы? Кто звонил Вадиму на его трубку и устраивал ему истерики? Уж ясно, что это была не Фима!
– Никогда мы с Вадимом не ругались, – шепотом и очень растерянно произнесла Фима на ухо Лесе. – А если уж и спорили, то никогда не делали этого по телефону! И при людях тоже никогда не выясняли отношения.
– Правда?
– Да! Я считаю, что даже если твой друг в чем-то и не прав, то не нужно говорить с ним об этом на людях. Можно обсудить уже потом, наедине.
Нет, тактичную, хорошо воспитанную и неконфликтную Фиму невозможно было представить себе той особой, которую описали сплетницы. И особых денег Вадим на Фиму не тратил. Да и она не привыкла к тому, чтобы мужчины расходовали свои финансы на нее. Фима зарабатывала отлично. И куда чаще сама делала подарки и оплачивала какие-то совместные траты, чем позволяла это делать Вадиму.
– Ничего не понимаю! – снова прошептала Фима. – О ком они говорят? Ясно, что не обо мне!
Тактичное выяснение подробностей позволило установить, что невестой у Вадима была блондинка, тощая, высокая и жуткая стервозина.
– Да у нее на физиономии было написано, что она акула и что ей палец в рот не клади!
У Фимы же волосы были красивого темно-каштанового оттенка. И выражение лица у нее было либо мягкое и умиротворенное, либо огорченное и опечаленное. Характер же у Фимы был ровный и без закидонов. Так что стерва – это было однозначно не про нее!
– Выходит, твой Вадим встречался еще с кем-то, – прошептала Леся.
Фима в ответ только недоуменно ахнула:
– И когда он успевал?
– Но ведь успевал же он ходить в эту студию. Ты же ни о чем и не догадывалась?
– Нет.
– Ну вот! Говорил, что идет на работу, а шел сюда! Развлекался на полную катушку. И с той девицей у него могло вполне получиться. Ты за Вадимом не следила. Легко верила, что он допоздна задерживается на работе. А Вадим твой, втюхав свою дневную норму пищевых добавок постоянным клиентам, вовсе не убивался на работе, а ехал к своей любовнице.
– Погоди ты! Может быть, эти трое просто чего-то не понимают! Ведь они видели Вадима просто на улице. Мало ли с кем он мог там быть!
Но Золотая, которая и утверждала, что видела Вадима с его невестой, решительно возразила:
– Нет, эта стервозина была точно его невестой. Вадим сам мне ее так представил!
– Как? – не сдержавшись, все же ахнула Фима.
– А так. Когда я к ним подошла, он сначала смутился, но потом взял себя в руки и сказал, что рад нас познакомить. Что это его невеста Лялечка.
– Лялечка?
На Фиму жалко было смотреть.
– И... И давно это было?
– Ну... Месяца два назад. Еще снег лежал!
Последняя надежда со звоном разбилась. Фиме даже послышалось, как на пол падают с хрустальным звоном ее осколки. Два месяца назад Вадим был уже плотно с Фимой! И это она была его невестой. Они даже заявление в ЗАГС подали! Так что же? Вадим одновременно собирался жениться и еще на ком-то? Или что?
В остальном Зеленая, Золотистая и Голубая не смогли рассказать больше ничего интересного про Вадима. Со всеми в труппе у него были ровные приятельские отношения. И убивать его тут никто не собирался.
– Нашему Карбофосу он тоже добавки приносил.
– Конечно, мы не знаем, какие именно.
– Но, кажется, у Карбофоса были проблемы мужского плана.
– Хи-хи-хи!
– Грустный такой ходил!
– А после этих добавок он сразу же заскакал козликом. И даже умудрился завести романчик с одной феей, которая тоже одно время училась у нас.
Но на этом откровения пришлось прекратить, потому что вернулся сам синьор Карбофос. Сияя, он произнес, что у него появилось важное дело и по этой причине сегодняшнее занятие будет сокращено на полчаса, но он обязуется эти полчаса возместить в следующий раз.
На что три сплетницы, обменявшись понимающими взглядами с Фимой и Лесей, дружно захихикали. Однако Карбофос тут же поручил своим ученицам разыграть сценку, где у каждой была своя роль, и веселье
