— А дальше по нам открыли пальбу!
— Ой!
Прежде чем Свистунов и его команда успели сориентироваться, двое из них оказались выведены из строя.
— У Мальца нога прострелена. А Бурому в шею пуля попала. Врача мы ему уже привезли. Тот пулю извлек, рану перевязал, антибиотиков вколол, но больше ни за что не ручается.
— Так надо было его в больницу!
Свистунов так посмотрел на Лесю, что она тут же замолчала. И поклялась самой себе, что больше ни словечка не скажет. Очень ей надо, чтобы на нее так смотрели!
— Какой врач? — пробормотал Свистунов. — Вы что, девчонки?
— А кто стрелял-то? — быстро спросила Кира, чтобы сгладить неловкость.
— Он и стрелял.
— Этот парень, которого вы допрашиваете в соседней комнате?
— Он самый.
— А… А зачем?
— Затем, что все было подстроено! — взревел Свистунов.
И хотя рычал он не конкретно на подруг, а, так сказать, вообще, те едва сдержались, чтобы не запищать от страха. В гневе Свистунов был страшен.
— Люська всю эту катавасию и устроила!
— Как это?
— Наняла двух недоносков, чтобы перестреляли нас с ребятами, едва только мы выйдем из машин.
— Двух?
— Ну да, двух.
— Но… Но мы видели только одного.
— Точно! Одного мы поймали, но его приятель от нас ушел.
— Как ушел?
— Повезло стервецу, — неохотно признался Свистунов. — Малец сплоховал. Со своей простреленной ногой в погоню кинулся. Никому не сказал, что нога у него не в порядке.
Во время погони боль в простреленной ноге стала совсем уж невыносимой. И Малец сошел с дистанции. А так как в это время возле него не было никого из товарищей, то парень благополучно ушел.
— И никакого товара ты не получил?
Свистунов мрачно покачал головой:
— Нет.
— Но тогда зачем все это было нужно? Зачем эта особа, представившись Люськой, вызвала тебя на встречу?
Свистунов снова помотал головой.
— У меня есть только одно предположение, — сказал он. — Кто-то хотел меня устранить. И решил выбрать именно такой способ.
— Но это же глупо!
— Не так уж и глупо, — возразил Свистунов. — Кабы не наши бронежилеты, то мы бы все стали покойниками.
— Вас бы убили?
— Точняк! Замочили бы, словно котят. У этих ребят было отличное оружие. Просто удивительно для таких слизняков.
Столь внезапного нападения никто из команды Свистунова не ожидал. Все думали, что всего-навсего едут за товаром. Деньги при них. Отдадут деньги, получат товар. Сто раз проворачивали такую операцию. Ну если не сто, то раз пятьдесят уж точно.
Правда, партия товара в этот раз была необычайно крупной. Да и с самого начала что-то с ней не заладилось. Но ведь рынок был давно поделен между наркобаронами. Каждый имел свой кусок, и вооруженных нападений никто не ожидал.
Так что никто из них, а в первую очередь сам Свистунов, не думал, что передел начнется так внезапно и так нагло.
— И на кого ты думаешь?
— Есть много мыслей.
— Но если бы ты погиб, то кто бы выиграл в первую очередь?
— Мой заместитель.
— Он был с вами?
— Нет.
— Не было? Вот видишь!
— Что? — разозлился Свистунов. — Что я должен видеть? Я сам велел Стилету не высовываться. Если бы меня не стало, то кто бы руководил действиями ребят?
— Ты так уверен в преданности этого Стилета?
Свистунов фыркнул. Не был он уверен ни в чьей преданности.
— Просто я хорошо знаю Стилета. Он очень осторожный пацан. Если не уверен на все сто процентов, что дело выгорит, ни за что не станет рисковать. Поэтому и сидит до сих пор на втором плане. Так ему безопасней.
— Но ты бы его все-таки проверил.
Свистунов повторно фыркнул. Мол, без советчиков обойдемся. Еще не хватало, советовать они ему будут.
— К тому же мы уже выяснили у этого парня, кто его нанял, — сказал он подругам.
— И кто?
— Баба.
— Какая?
— Представьте себе, она ему не представилась, — язвительно произнес Свистунов.
Но подруги на его тон не обиделись. Понятно же, что мужик расстроен и зол на всех, а уж на себя в первую очередь. Отсюда и его язвительность.
— А как они познакомились?
Свистунов в этот момент как раз возился с бутылкой бренди. Видимо, он в самом деле был чрезвычайно расстроен, потому что о хороших манерах забыл напрочь.
Осушив одним глотком чуть ли не треть бутылки и не предложив подругам взбодриться, Свистунов некоторое время еще молчал и прислушивался к своим ощущениям. Он даже глаза закрыл, чтобы ничего его не отвлекало. Потом глаза открыл. Но выражение задумчивости с его лица не исчезло. Он слушал. И наконец произнес:
— Кажется, все.
— Что все?
— Пора! Мои ребята закончили.
Он оказался прав. Ребята уже закончил обрабатывать попавшегося им в руки парнишку. Теперь его физиономия уже не была такой смазливой. К тому же она увеличилась почти в два раза, посинела, покраснела и побагровела одновременно.
Но парень был жив. И даже мог говорить. Что и сделал весьма охотно, памятуя наказ одного из ребят Свистунова:
— Будешь п…ь, яйца оторвем и у нас на глазах сожрать заставим.
Одним словом, парень был готов к откровенности. И не заставил себя дальше упрашивать.
— Все скажу, — ревел он. — Только не убивайте.
— Сначала разберемся, много ли ты знаешь. А там уж посмотрим. Говори, где познакомился со своей клиенткой.
— Она сама ко мне подошла.
