– Ты потом сказал, что ее убили, – продолжала Лида. – Как это случилось?
– Хочешь знать, как это случилось? – спросил профессор. – Я могу тебе рассказать. Но давай не будем об этом говорить здесь. Все мирские дела должны быть вынесены за порог этой комнаты. Ничто не должно оскорблять покой святынь. Давай прогуляемся, я устал сидеть тут. У меня голова раскалывается от бессонной ночи. Может быть, в лесу пройдет. Заодно я тебе расскажу, как было дело. И можешь мне поверить, я поступил с кладом совершенно правильно. Тебе не о чем беспокоиться. Так пойдем?
– Пойдем, – согласилась Лида.
Они вышли из дома и направились к лесу.
– Третий, прием! – проговорил в рацию Дима. – Они направляются в вашу сторону. Будьте наготове.
– Слышу, спасибо, – ответила рация.
Затем снова заговорил магнитофон с дистанционным управлением, нацепленный на Лиду.
– Куда мы идем? – наивным голоском поинтересовалась Лида у Зайцева.
Честно слово, даже я не услышала в ее тоне ни капли нервозности.
– Сейчас узнаешь, любимая, – с каким-то нехорошим смешком ответил профессор. – Я тут приглядел чудесное местечко, как раз впору, чтобы отпраздновать нашу удачу. Увидишь, тебе понравится. Думаю, ты захочешь там задержаться. Ты же всегда любила природу.
– Когда же ты успел его найти? Вроде бы говорил, что всю ночь просидел над этими египетскими раритетами? И не опасно ли их оставлять в доме без присмотра? Вдруг, пока мы гуляем, какой-нибудь бомж случайно забредет к нам на дачу?
– Мы быстро, – заверил ее профессор. – Почти пришли. Так вот, ты хотела знать, что случилось с той женщиной? Я ее убил! Не пугайся, но у меня не оставалось другого выхода. Знаешь, что эта тварь хотела сделать с сокровищем? Она хотела продать его на черном рынке. И выспрашивала у меня имя какого-нибудь богатого коллекционера, желательно на Западе. Я не мог допустить подобного. Этим ценностям место в музее.
– Но сначала ты сделаешь на них карьеру? – усмехнулась Лида. – Только это тебя и волнует. Чтобы твоим именем пестрели научные журналы, чтобы тебя приглашали на всякие симпозиумы и конференции. Тебе нужна слава!
– Да что же тут плохого? – удивился Зайцев. – Кому-то же она должна была достаться.
– Но убийство! – воскликнула Лида. – Это уже чересчур. Я не согласна в этом участвовать.
– А тебе и не придется, – заверил ее профессор. – Я избавлю тебя от этого. Мы пришли, посмотри вон туда.
Нам не было видно, что там происходило. Но мы услышали испуганный Лидин крик, звук выстрела, а потом встревоженные голоса. Было похоже, что Лида использовала свой единственный заряд по назначению. Когда мы примчались в лес, профессора уже волокли под руки, он бормотал что-то себе под нос и чихал. Бороды, бакенбард и усов у него сегодня не было. Лида шла самостоятельно, все еще сжимая в руке бесполезный теперь пистолет. Увидев нас, она остановилась и произнесла:
– Он все-таки собирался меня убить, а я еще вам не верила. Даже могилу приготовил. И еще вот это, посмотрите!
И она протянула нам копье довольно странной формы, с богато украшенным коротким древком. Должно быть, страшно древнее, но тем не менее очень острое.
– Египетское, – пояснила нам Лида. – Думаю, что оно принадлежало фараону, он им своих врагов пронзал или зверей на охоте. Надо же, столько тысяч лет прошло, а оно до сих пор острое.
– Должно быть, Зайцев тебя и в самом деле ценит, – сказала ей Мариша, желая утешить. – Даже копья для тебя не пожалел. Мог бы и просто дубиной по башке огреть. Эффект был бы тот же. А он, видишь, копье приготовил. Не плачь. Определенно, он тебя по-своему любил. Просто ты мешала ему. Стояла между ним и его будущей славой.
Мариша своим утешением добилась лишь того, что Лида разрыдалась еще громче. И ее пришлось утешать уже не только нам с Инной и Юлей. К нам присоединились кузены Мариши и тоже принялись уговаривать Лиду взглянуть на дело проще. В конце концов она ведь осталась жива и на свободе.
– Лучше бы я умерла! – заявила безутешная Лида. – Мне было бы не так больно.
Что тут возразишь?
– А где вы были? – спросила у кузенов Мариша, чтобы сменить тему.
Выяснилось, что их задержали в лесу, каким-то образом спутав с профессором. Как это могло получиться, нам, правда, так и не удалось понять. Даже если обоих парней поставить друг на друга, то и тогда они были бы меньше ростом, чем один профессор. А затем мы все вместе наконец отправились любоваться сокровищем фараона, лежащим в пристройке. Лишь одна Лида отказалась. Но мы и не настаивали. Слишком жестоко было бы заставить ее смотреть и слушать, как все восхищаются теми вещицами, из-за которых только что разбилось вдребезги ее личное счастье.
Мы же вошли в сарайчик и онемели. Даже нам, непосвященным, стало ясно, что лежащие на столе вещи – каждая по отдельности и все вместе – представляют собой бесценное сокровище. Тут было множество фигурок богов с головами, телами или отдельными фрагментами животных. Например, сидящая на троне женщина с телом кошки – богиня Тефнут. Мужчина в набедренной повязке со множеством украшений, держащий на голове, ни много ни мало, солнце в красивой подставке. Это, если верить записям профессора, был бог Ра.
Была тут и золотая с чудесной яркой эмалью и вставками из самоцветов фигурка сокола в причудливой шапочке. Сокол оказался богом Хором. И конечно, тут были самые разнообразные изображения бога Себека в виде фигурок крокодила. Например, на ларце с копьем в руках в виде мужчины с головой крокодила. Впрочем, не поручусь, возможно, это был и не сам бог, а фараон, принявший на какое-то время его обличье.
Впечатляла золотая маска фараона, с которой на нас смотрели почти живые и умные глаза, выполненные из черного обсидиана и эмали. Черты лица юного фараона были прекрасны. На голове красовалась шапочка, а внизу к подбородку была приделана бородка, почему-то голубого цвета. Должно быть, в Древнем Египте в погоне за модой даже фараоны прибегали к различным ухищрениям, чтобы приукрасить свою внешность, особенно собираясь отправиться в вечность.
– А еще говорят, что проклятия фараонов не существует, – сказала Мариша, беря в руки тяжелую золотую с самоцветами корону и водружая ее себе на голову, корона пришлась ей впору. – Еще как существует. Вероника из-за этого клада погибла, профессор получит приличный срок вместо славы. Инну чуть профессор не убил тогда на стройке, когда еще думал, что она браслеты при себе носит. Да и род Ипатьевых так и не смог воспользоваться своим сокровищем. Лежало оно себе в колонне все эти годы. И пользы от него никому никакой не было.
– Интересно, а почему жена Ипатьева – в прошлом актриса Ланская – не продала часть сокровищ или даже клад целиком после смерти мужа? – спросила Инна, выуживая из груды сокровищ тяжелую золотую цепь с подвесками в виде солнца, кобры и крокодила. – Они должны были стоить кучу денег даже в те времена.
– Может быть, муж перед смертью ей запретил. Или она боялась, что стоит ей тронуть сокровище, и дело каким-то образом дойдет до полиции. И имя ее мужа, а вместе с ним и ее собственное, и их детей будет покрыто позором. А самого Ипатьева проклянут как вора и убийцу своих коллег. Потому как, я уверена, гибель экспедиции не случайна. И Ипатьев точно помог своим товарищам отправиться на тот свет.
– Надо отдать ему должное, очень ловко придумано, – сказала Юля. – Да, в самом деле эпидемия среди археологов, нашедших этот клад, прямо-таки волшебная находка. Сам их отравил, а беду списал на мертвого фараона. Дескать, проклятие пало на головы моих товарищей, а я чудом уцелел. Но почему потомки Ланской, ее внучки и правнучки, не достали и не продали сокровище? Со времени гибели экспедиции к тому времени прошло уже много лет, все и думать про ее трагедию забыли.
– Это только так кажется, – сказала Инна. – А стоило только всплыть этим сокровищам на мировом рынке, и неизбежно возникли бы вопросы: откуда они, кто хозяин, где он их взял? Ну, и снова бы начали трепать имя хитрюги Ипатьева. Его внучкам, думаю, этого вовсе не хотелось.
– А я думаю не так, – сказала Мариша. – Помните про сокола, из-за которого погиб Ипатьев. Вдова могла всерьез считать эту гибель местью египетских богов. Вот и не трогала сокровище, опасаясь навлечь
