– Мы в доме были всю ночь. А вы где гуляли? Мы с Цветиком за вас волновались.
Только тут до подруг дошло, что они пошли по ложному следу. Не уходил боязливый Ванечка никуда из их дома. Он тут где-то спрятался. Это они сами виноваты. Толком не обыскав все потайные местечки, сразу же помчались по поселку. И бегали по нему кругами, уставшие и с мокрыми от росы ногами, пока Ванечка спокойно провел ночь под крышей, в тепле и уюте.
Ну и кто после этого дурак?
– Вы заступитесь за меня перед мамой? – канючил Ванечка.
Но терпение подруг лопнуло:
– Знаешь, Ванечка! Разбирайся со своей мамой сам! Вот она проснется, и ты все ей расскажешь. Хорошо?
Но Ванечка испуганно замотал головой.
– Нет. Она меня заберет! А я не хочу! Мама и тетя Нина – они хорошие, но теперь у меня есть Цветик.
– А у Цветика тоже есть мама. Завтра она возвращается из путешествия. И еще неизвестно, что она вам скажет!
– Но я…
– Все! – рявкнула на него злая и невыспавшаяся Кира. – Уходи! Завтра поговорим!
Но завтра не получилось. Когда подруги проснулись, ни Ванечки, ни Цветика в доме не оказалось. Собственно говоря, подруги и проснулись, потому что Тамара Георгиевна снова завела свою пластинку:
– Где же мой мальчик? Куда пропал? Верните мне моего сына! Ванечка, где же ты? Не обидел бы кто ребенка!
Подруги выскочили из своих постелей, страшно злые на весь мир и на эту чокнутую мамашу в первую очередь. Если у Цветика мама окажется хотя бы вполовину такой же ненормальной, то им останется только пожалеть молодых. Родительницы не дадут им никакого житья, стремясь обезопасить каждая свое дитя.
– Что вы кричите?
– Нету Ванечки. Пропал ребенок! Где его теперь искать?
– Как нету Ванечки? – разинули рты подруги.
– Не вернулся до сих пор мой мальчик!
– Как не?..
И тут Кира поспешно закрыла рот. Ни к чему Тамаре Георгиевне знать о том, что Ванечка никуда и не уходил. Какая разница, если сейчас парня в доме точно нет? Вместо Ванечки в комнате Цветика лежала записка. Ванечка писал: «Дорогая мама! Я тебя очень люблю. И тетю Нину тоже люблю. Но Цветика я люблю все-таки больше. Поэтому мы уходим, чтобы не расстраивать вас».
Прочитав эту записку, Тамара Георгиевна сначала свалилась в обморок, а потом помчалась звонить сестре. Лисица, который всю ночь тоже провел в поисках, проснулся от новой порции истошных воплей и выполз к остальным.
– Ну, что случилось? – зевая, осведомился он. – Вернулись наши беглецы?
– Нет.
– Ничего. Есть захотят, вернутся!
– Боюсь, не вернутся.
И Кира протянула Лисице записку. Прочитав ее, Лисица сначала схватился за голову, а потом рассвирепел:
– Какое этот Ванька имел право увозить Цветика? Что я скажу ее матери? Она сегодня возвращается с Кипра! Представляете, что будет, если я скажу ей, что Цветик удрала из дома в компании мужчины?!
Подруги только руками развели. История, которая так счастливо начиналась, грозила перерасти в детектив, а там и в драму. Не дай бог, сейчас Лисица вспомнит, кому первому пришла в голову идея познакомить Цветика и Ванечку! Тогда подругам точно не жить. Нет, надо от греха подальше убежать из дома, пока Лисица не сообразил, в ком корень всех его бед.
Оказавшись на улице, вновь без утреннего кофе и без завтрака, подруги заскучали. Не ожидали они, что расследование приобретет такие карикатурные формы.
– Началось все с пропажи девушек-фотомоделей, а закончилось исчезновением дурачка и его невесты!
– Не говори так про Ванечку. Он очень милый, тихий и безобидный. Ну, не дал ему бог много ума, так разве в нем одном счастье?
– Я в таких вопросах не уполномочена, – проворчала в ответ Кира. – Но знаю одно, если мы не найдем Ванечку и Цветика, то нам не жить. Это ведь мы придумали познакомить их. Мы! Значит, нам за них и отвечать.
Охрана на воротах бодро отрапортовала, что Ванечки и Цветика они не видели, и подруги потопали к Оленьке. Девушка ждала их к себе еще вчера вечером, но со всеми этими переживаниями и ночными поисками сбежавших влюбленных подруги совсем забыли про нее саму и про ее проблемы.
Оленька была дома и радостно приветствовала подруг.
– Куда же вы вчера пропали? – воскликнула она, усаживая их на мягкие удобные кресла, которые стояли у нее в гостиной.
– Ох, не спрашивай.
– Это не мы пропали. Это… Нет, трудно объяснить. Лучше дай нам кофе.
– И какой-нибудь сдобы к нему!
И лишь после выпитого подругами кофе их мысли приобрели хоть какую-то стройность.
– Ну, рассказывай, – обратилась к Оленьке Кира. – Что тебе удалось узнать про похищенных девушек Эстель. Среди них были Королевы Красоты?
– Нет. Ни одной, – покачала головой Оленька.
– А Нюра? Разве она не участвовала в подобных конкурсах?
– Может быть, и участвовала, но призовых мест точно не занимала.
– А кто из ваших девочек в агентстве Эстель может похвастаться таким титулом?
– Говорю же вам, никто, – терпеливо пояснила Оленька. – Королева Красоты – это совсем другой уровень, нежели у нас всех. Такие девушки могут претендовать на существенно более высокие гонорары. Так что, сами понимаете, каждая стремится поучаствовать в подобном конкурсе. Но, увы, отбирают далеко не всех.
– Оленька, а ты знала, что у Нюры с Козявкой была любовь?
– Честно говоря, она на что-то подобное намекала. Но я не очень прислушивалась к болтовне этой трещотки.
– Почему так?
– Ну, Нюра у нас очень любила прихвастнуть. Ее послушать, так просто уши от ее вранья вяли. И принцы-то к ней сватались, и в Королевы Красоты ее звали. Но только если начать глубже копать, то ни за принца она замуж не вышла, ни титула Королевы Красоты не получила. А виной всему что? По словам той же Нюры, виной всему происки ее недоброжелателей. Они у Нюры так просто роились. И все поголовно мечтали испортить жизнь бедной Нюре.
– Другими словами, Нюра – врушка с манией величия?
– Типа того. Да, кстати! Эстель тут нам намекнула, что, возможно, она закроет свое агентство.
– С чего бы это?
– А фиг ее знает! Думаете, она нам объясняет, что и зачем? Да это пока еще и не точно. Но намек такой она нам сделала.
– Очень странно, – протянула Леся.
А Кира спросила у Оленьки:
– Скажи, а ты не замечала в обществе Эстель высокого и широкоплечего красавца?
– А как его имя?
– Мы не знаем.
– Тогда, боюсь, вы его никогда не найдете, – огорчила подруг Оленька.
– Почему? Потому что такого нет?
