– А зачем переводчик? И так все ясно, – неожиданно раздался чей-то голос.
Мы повернулись и увидели представительную женщину лет шестидесяти. Матрона держалась с необыкновенным достоинством – так могла держаться лишь бывшая общепитовская повариха. Мы сразу поняли: перед нами всезнающая «хозяйка офиса».
– Здравствуйте, Светлана Георгиевна, – сказала Маришина тетя. – Что тут творится? Вы что-нибудь понимаете?
– А что тут понимать? – усмехнулась матрона. – Финны подозревают, что с ними ведут нечестную игру. Они еще в тот день, когда Валериана Владимировича похитили и он не смог их встретить в аэропорту, начали подозревать, что их намереваются обуть. Михаилу Федоровичу с огромным трудом удалось их убедить, что Софочка справится с обязанностями Валериана Владимировича ничуть не хуже его самого. Конечно, финнам это не понравилось, но вы их, Серафима Ильинична, убедили, когда рыдали в трубку и сетовали на свою судьбу. Они все слышали и сказали, что такое горе невозможно симулировать. Спасибо вам. И переговоры шли довольно гладко... До сегодняшнего дня. А сегодня пропала и Софочка. Так что финны окончательно уверились, что их собираются обмануть. И теперь они вообще не желают иметь дела с фирмой, которая не может обеспечить даже того, чтобы сотрудники выполняли свои обязанности вне зависимости от обстоятельств. Они ведь должны были встретиться с Софочкой в баре и пойти вместе с ней в ресторан. Но она не пришла, а они, пока ее ждали, нализались до свинячьего визга. Вот теперь и вопят, что контракт подписывать не будут. А наши их умоляют не торопиться и сначала выяснить, в чем дело и куда подевалась Софочка.
– А что эта Софочка собой представляет? – спросила Серафима Ильинична. – Мне Валериан Владимирович про нее столько рассказывал, что я даже начала подозревать, а уж нет ли у них с ней чего.
– Что вы! – засмеялась Светлана Георгиевна. – И не думайте. Пойдемте ко мне, я вам все про нее расскажу. Здесь-то они еще долго разбираться будут, не до вас им сейчас.
«Хозяйка офиса» провела нас в уютную кухню, сверкавшую безупречной чистотой. Все кастрюли и банки находились в шкафчике, лишь на столе, рядом с чашками, стоял поднос с аккуратными бутербродиками, прикрытыми салфеткой. На плите же закипал огромный блестящий чайник.
– Поздно вы работаете, – сказала Мариша.
– Это только сегодня, потому что наши остались ждать решения финнов. Они сегодня целый день мотались по предприятиям, а потом Софочка должна была остаться с ними и во что бы то ни стало уговорить их подписать контракт. Только теперь это вряд ли получится.
– Прямо золотое дно, а не Софочка, – заметила Мариша. – Где мой дядя ее нашел?
– Это вовсе не он ее нашел, – ответила «хозяйка»; она уже разливала заварку по чашкам. – Это Михаил Федорович ее привел, сказал, что знакомые попросили пристроить. Вот вы, Серафима Ильинична, беспокоились, что ваш муж ухаживал за Софочкой, и ошибались. Софочка с самого начала была на особом положении, Михаил Федорович ей все время протекцию делал и дифирамбы пел, что она и умница, и исполнительна, и образованна, и с людьми у нее проблем нет. В общем, всем надоел, даже шептаться стали, что это он неспроста такое внимание оказывает. Но в какой-то степени он был прав, Софочка себя на работе не щадила. Ваш муж сначала, когда ему эту Софочку в заместители определили, не очень-то обрадовался, а потом привык и уже ничего толком без нее решить не мог. Но ни о каких амурах у него с ней речи не было. А вот с Михаилом Федоровичем...
Светлана Георгиевна сделала паузу по всем правилам театрального искусства, чем еще больше подогрела интерес слушателей. Разлив по чашкам кипяток, она положила себе сахару и только после этого снова заговорила:
– А с Михаилом Федоровичем их связывали не просто хорошие отношения...
– Они были любовниками? – перебила я.
– Может быть, – с загадочным видом ответила «хозяйка». – Правда, в офисе они всегда общались друг с другом подчеркнуто официально. Никогда не оставались наедине, цветы вместе тоже не поливали и обедать ходили поодиночке.
– Тогда почему же вы решили...
– А что у меня, глаз нет, что ли?! – возмутилась Светлана Георгиевна. – Ведь я все вижу, не слепая. Да и любой, кому пришла бы охота понаблюдать за этой парочкой, понял бы, что они знакомы очень давно и близко. Например, в первый день, когда она пришла к нам устраиваться, Михаил Федорович привел ее сюда – выпить кофе с Валерианом Владимировичем и поговорить о делах. Наливал кофе Михаил Федорович. Так вот, у Валериана Владимировича, с которым столько лет вместе работает, он спросил, как тот любит, а Софочке сразу же сделал кофе со сливками и тремя ложками сахара. Когда же зашел разговор о том, какие напитки покупать к Новому году, он настаивал на мартини и белом вине. Но сам пил только коньяк, а вот мартини и белое вино пила Софочка. К тому же он знал, где она живет. И вообще, знал про нее всякие мелочи, которые сейчас уже не помню.
– Понятно... – пробормотала Мариша. – Но отчего же они скрывали свое близкое знакомство?
– Не знаю, – пожала плечами Светлана Георгиевна. – Может быть, потому что Софочка в то время была еще замужем.
– Замужем?
– Ну да. Только об этом тоже мало кто знал. А я узнала, потому что однажды задержалась в офисе – в тот вечер предстояло сделать генеральную уборку. Так вот, я слышала, как Софочка разговаривала со своим мужем по телефону и кричала: «Хоть по бумагам ты мне и муж, но ты не имеешь права требовать, чтобы я тебя содержала! Ты здоровый мужик, иди работать, почему я должна вкалывать за тебя?»
– Но жила Софочка одна?
– Считалось, что одна. Так она, во всяком случае, говорила. Софочка, кажется, рассказывала, что сама она родом из Киришей и что мать ее живет там до сих пор. А она перебралась в Питер, когда родители купили ей тут комнатку. Потом она уже сама скопила на доплату и купила квартиру. А недавно переехала в двухкомнатную. Объяснила мне, что получила наследство от какой-то своей дальней родственницы, поэтому и смогла купить новую квартиру. Только вранье это, ей Михаил Федорович дал деньги на обмен.
– Откуда вы знаете? – поразилась Мариша.
– Я не слепая и не глухая, – с достоинством ответила Светлана Георгиевна. – И я достаточно пожила на этом свете, чтобы смекать, что к чему.
– Значит, он в нее влюблен, – сказала Серафима Ильинична. – Так почему бы ему на ней просто не жениться?
– Потому что у него жена, – пояснила Светлана Георгиевна. – И, честно говоря, я не замечала, чтобы он так уж был влюблен в Софочку. Скорее всего, ему просто нужно было место, где он мог бы уединиться и отдохнуть. Ну а в двух комнатах они друг другу не мешали.
– Мог бы купить себе отдельную квартиру и отдыхать там сколько душе угодно, – сказала Мариша.
– А убираться кто будет? А обед готовить? А... а постель согревать? Здесь же он имел все в одном лице, без особых проблем, – усмехнулась Светлана Георгиевна.
Неожиданно дверь отворилась, и на пороге возник тот самый субъект, которому мы только что перемывали косточки. Михаил Федорович был высок ростом, и этим его достоинства исчерпывались. Дальше начинались сплошные недостатки. Кожа у него была бледная и какая-то нечистая. Глаза мутные и бегающие, а волосы редкие и жесткие. В общем, очаровашка. Конечно, и годы его не пощадили. Страшно было даже представить, что женщина могла лечь с таким в постель.
– Светлана Георгиевна, – обратился он к «хозяйке», – кто эти люди и что они тут делают?
– Миша, неужели вы меня не узнаете? – спросила Серафима Ильинична, поднимаясь со стула.
– Боже мой! Это вы?! А что, Валериан Владимирович уже нашелся?
– Нет. А почему вы так решили? Но нам удалось поймать сообщницу преступников.
– Сообщницу? – Михаил Федорович заметно побледнел.
– Да-да, – закивала Серафима Ильинична. – И вы не поверите, но ей оказалась ваша сотрудница – Софочка.
Светлана Георгиевна тихонько «ойкнула», а Михаил Федорович, похоже, не на шутку испугался.
– Что вы такое говорите? – пробормотал он с дрожью в голосе. – Уважаемая Серафима Ильинична, вы уж извините, но мне кажется, что сейчас не самое подходящее время для розыгрышей. У нас тут как раз
