обычай посещать друг друга. Петр Великий сам с великою охотою следовал этому обычаю и ходил к своим боярам и придворным. Славильщиков дарили каким-либо подаянием; так, даже в позднее время, в царствование императрицы Екатерины II, о Рождестве Христове давалась певчим дача, известная под названием «славленной дачи». В расходной книге Чудова монастыря на 1645 г. записано, что «в праздник Рождества Христова много роздано денег рождественским славильщикам, придворным певчим и крестным дьякам». В южной Руси слав-лением на праздник Рождества Христова особенно занимались школьники, которые при этом имели обычай приветствовать хозяев дома латинскими и греческими рацеями и виршами. В начале XVII в. к обряду славления присоединено было ношение так называемого вертепа, или ящика, в котором представлялись в лицах события и обстоятельства рождения Иисуса Христа. Что касается происхождения обряда славления, то можно полагать, что он относится к глубокой древности христианской; начало его можно видеть в тех поздравлениях, которые в свое время приносили еще императору Константину Великому его певчие, распевая при этом кондак Рождеству Христову: «Дева днесь пресущественнаго рождает». Нет сомнения, что основанием для этого послужили некоторые обстоятельства самого рождения Иисуса Христа и, как видно, именно весть о рождении Спасителя, которую вифлеемские пастыри услышали от ангелов.
Но между благочестивыми обычаями старины были и такие, которые носили на себе слишком заметный отпечаток древности дохристианской. Некоторые из них доселе сохранились в нашем народе, например, так называемые святочные переряжива-ния и гадания. В Стоглаве говорится, что на праздник Рождества Христова сходятся «мужи и жены и девицы на нощное плещева-ние и на бесчинный говор, и пр. и на многие богомерзкие дела». Архимандрит Киево-Печерской лавры Гизель, говоря о Коляде, также замечает, что «неции памяти беса Коляды и доселе не перестают обновляти, наченше от самого Рождества Христова, по вся святыя дни собирающеся на богомерзкие игралища, песни поют, и в них, аще и о Рождестве Христовом воспоминают; но зде же беззаконно и Коляду, ветхую прелесть диавольскую, много повторяюще, присовокупляют». В Номоканоне Афонской горы, напечатанном в Киеве в 1624 г., говорится о празднике Рождества Христова, что и «ныне в одежду женскую мужие облачаются и жены в мужскую, якоже в странах лятских зле обыкоша творити». Словом, как видим из приведенных свидетельств, в праздник Рождества Христова наши предки совершали под именем Коляды празднество, сохранившееся от времен дохристианских. Можно думать, что это празднество посвящено было солнцу как самому могущественному и благодетельному деятелю в природе. В декабре солнце поворачивается на лето, и в этом-то постепенном возрастании светоносной силы солнца наши предки видели его возрождение или воскресение. Поэтому в честь такого радостного события, совершившегося на небе, древнерусский народ по городам и селам сожигал костры и особенно посвящал этому делу ночи на Рождество Христово, на Новый год и Крещение. Праздник в честь рождающегося солнца мог быть соединен с христианским праздником Рождества Христова и потому, что Христос в одном из главных песнопений этого праздника именуется Солнцем правды, пришедшим с востока. Что касается самого слова Коляды, названия рождественских святок, то оно, без сомнения, есть только измененное латинское слово Kalendae, Календа. У древних римлян первоначально этим именем называлось первое в каждом месяце число, по которому велся счет предшествующим ему дням с половины предыдущего месяца. Впоследствии слово это стало, собственно, употребляться для обозначения январских календ (с 14 декабря по 1 января включительно) как исходного пункта, с которого начинается год, и затем уже в середине века это имя усвоено было святочным игрищам. К нам оно проникло из Византии вместе с отреченными книгами и, согласно со звуковыми законами славянского языка, изменилось в коляду. Кормчая книга по списку 1282 г., приводя правило, запрещающее колядские обряды, присоединяет такое толкование: «Каланды соуть первие в коемьждо месяци денье, в них же обычаи бе Елином творити жертвы», и прибавляет, что святые отцы возбраняют христианам это делать и «не повеле- вають моужем облачатися в женьскыя ризы, ни женам в мо-ужьскыя, еже творять на праздьникы Дионисовы пляшюще, ни лиц же косматых взлагати на ся, ни козлих, ни сатоурьских…» На торжество русской Коляды с латинскою Colendae указал еще Гримм. Но наши исследователи вместо этого простого объяснения придумывают толкования этого слова, основываясь на созвучии: г. Гедеонов сближает коляду с греческим o kale ode;[14] Д. М. Щепкин видит в этом слове – колед (вокруг идущий), или коледа (круговая яства); г. Бессонов подозревает здесь – колоду (зажженный пень); г. Костомаров производит коляду от слова коло (колесо); г. Соловьев указывает на сложные кололадо, коладу и т. д.
В тот же день празднуется память св. царя пророка Давида. Русский народ особенно уважает из ветхозаветных угодников царя Давида за его псалмы, и можно сказать, что едва ли был и есть какой-либо грамотей в нашем народе, который не знал бы наизусть или по крайней мере не читал бы вдохновенных псалмов царя Давида. К нему предки наши любили обращаться в разных напастях, бедствиях и горестях и при этом находили для себя утешение в чтении его священных песен. Но кроме того, исстари в нашем народе пророк Давид считается укротителем гнева. Потому наш простолюдин, собираясь в дорогу, испрашивает у этого угодника защиты от лютых зверей, от разбойников в уверенности, что святой псалмопевец своим пением и игрою на гуслях может невидимо утишить этих врагов. В основании этого верования лежит вообще сознание благотворного влияния музыки на слушающих. О св. пророке Давиде известно, что он, будучи оруженосцем Саула, часто развлекал его от меланхолии и укрощал его гнев своею сладостною игрою на гуслях при помощи, впрочем, благодати Святого Духа.
Она известна в русском народе под названием Желудочни-цы, так как по заведенному исстари у наших предков обычаю в день памяти этой святой наши поселяне варят свиные желудки. Нельзя при этом не заметить, что по этим внутренностям суеверные люди гадают о зиме.
Этот день в Великороссии носит название Васильевской коляды, или Васильева вечера, так как на другой день церковь наша празднует память Василия Великого. В юго-западной Руси этот день зовут Меланкой, от имени св. Мелании, и честят именем Щедрого, Богатого вечера по обильным, щедрым, вечерним трапезам, обыкновенно устрояемым накануне 1 января. В северозападной Руси Васильев вечер носит название Жирной кутьи или Щедрухи, также от щедрого угощения мясом и жирными блюдами. Васильевым вечером русский народ повсеместно проводит старый год и старается как можно веселее встретить наступление нового в том убеждении, что в этом случае он пройдет счастливо. О Васильеве вечере в великорусских губерниях наблюдательные старики замечают: «На Васильев вечер прибывает дня на курячий шаг».
Январь – просинец
Январь – латинское название первого месяца в году (Januarius). Так он назван потому, что был посвящен древними римлянами Янусу, богу мира. У нас в старину он назывался Просинец, как полагают, от начинающей показываться в это время синевы неба, просияния, от усиления с прибавлением дня солнечного света. Это имя постоянно встречается в наших древнейших месяцесловах и святцах. Малороссийское название января Сечень указывает или на перелом зимы, который, по народному поверью, происходит именно в январе, на рассечение зимы на две половины, или на трескучие, жестокие морозы. На Руси месяц январь был первоначально одиннадцатым по счету, ибо первым считался март; когда же год стал считаться с сентября, январь стал пятым; наконец, с 1700 г., со времени перемены, произведенной в нашем летосчислении Петром Великим, этот месяц сделался первым. Петр Великий, желая согласить с календарем западноевропейским начало нового русского года, отменил древнее летосчисление от сотворения мира и поставил ввести времяисчисление от Рождества Христова. С этою целью
