государственным гербом и чеканилось на московской монете. Известно также, что еще до принятия Русью христианства св. великомученик Георгий у других славянских народов и у греков почитался покровителем земледелия и пастушества, а эти представления очень легко могли сделаться известными нашим предкам.
По самому производству слова Георгий, от ge – земля и ergon – дело, имя этого великомученика означало земледельца. В старых наших азбуковниках оно толкуется несколько вольно: Георгий – возделан. В Греции исстари в день св. Георгия, 23 апреля, существовал обычай, по которому земледельческие семейства собирались на поля и там, заколов какое-нибудь только что родившееся животное, устраивали пиршество. То же обыкновение соблюдалось в Болгарии, Боснии, Герцеговине. В самом житии св. Георгия есть указания на покровительство этого угодника земледелию; повествуется, например, что однажды он оказал помощь какому-то пахарю-простецу Гликерию, возвратив к жизни вола, упавшего с обрыва в дебрь и убившегося до смерти. Подобного же рода косвенные замечания о попечении св. Георгия в отношении домашних животных и вообще о его покровительстве пастушескому делу можно находить и в Четьих минеях.
Так, в сказании о жизни Победоносца читаем, что однажды он чудесным образом возвратил одной бедной вдове овцу, проданную пастухом; наказал сначала пастуха за его преступление укушением змия, а потом чудесно возвратил ему здоровье, наставив его быть внимательнее к своей обязанности. В Греции был обычай, как у нас 23 апреля выгонять скот на пастбище, и греческие земледельцы верили, что св. Георгий как хранитель скота есть надежнейший защитник его от болезней и хищных зверей. Подобные же обычаи и поверья относительно св. Георгия издавна существуют в Сербии, Иллирии, Черногории и других местах.[22] Что касается народных верований касательно особенной целебности юрьевской росы и воды, то они, бесспорно, приурочены к имени и дню св. Георгия на том основании, что самый праздник этого угодника, по календарному совпадению, как раз сближается с порою весеннего оживания и расцветания природы. Около Юрьева дня обыкновенно начинаются теплые дожди, благодетельные росы, от которых зеленеют луга, поднимаются всходы, скоту открываются богатые пастбища. Весьма естественно было нашим предкам вверить все эти проявления благодетельных для человека сил природы покровительству св. великомученика Георгия и установить в честь его особенные крестные ходы, водосвятия и т. п. Впрочем, в указанных народных верованиях нельзя не видеть старого дохристианского представления о воде, которая, по понятию наших предков, обнаруживала свою благодетельную и целебную силу в особенности с пробуждением природы весною.
Древнерусский народ верил, что весенняя вода, особенно в виде дождя и снега, обладает целебными свойствами, способна возрождать природу, отгонять нечистую силу, подавать красоту, молодость, здоровье, крепость. Эта древнеязыческая вера в чародейную и чудесную силу весенней природы, сказывающуюся в росе, дожде и других явлениях, не забыта в нашем простонародье и доселе. Лучшим доказательством этого служит множество разных обычаев и поверий, которые известны между так называемыми знахарями, чаровниками и другими представителями народного суеверия. Поселяне, например, верят, что в Юрьев день, на заре, знахари и ведьмы нарочно выходят в поле, расстилают по росе холст и набрасывают его на рогатый скот, отчего он делается недойным, тощим и т. п. Впрочем, юрьевская роса, как вообще весенняя роса, действительно, говорят, полезна для скота; так, например, содержатели конских заводов одним из условий хорошего содержания лошадей считают то, чтобы почаще выгонять их на утреннюю росу. Еще в некоторых местах на Руси св. Георгия почитают покровителем невест, и потому в день его памяти девицы ходят разубранными и молятся самому угоднику о даровании им женихов.[23] Такие обычаи существуют и доселе в Сибири.
Наконец, в сельскохозяйственном быту с днем св. Георгия, как и другими подобными ему важнейшими церковно-народны-ми праздниками, связано немалое число примет и наблюдений, по которым наши селяне и в настоящее время гадают об урожае и погоде: «На Егорья мороз – будет просо и овес». – «На Егорья мороз – под кустом овес». – «На Егорья мороз – гречи хороши». – «Яровое сей на Егорья». – «Юрий начинает полевые работы, Юрий и оканчивает» и др. При этом нужно сказать, что самый склад этих пословиц обусловливается разными местными и климатическими условиями, отчего и зависит их разнообразие и сложность. Кроме того, в этих народных приметах и пословицах обыкновенно, как весною, так и зимой, Егорьев день соединяется с Николиным. Так, например, поселяне говорят: «Егорий с летом, а Никола с кормом». – «Егорий с водой, а Никола с травой». – «Егорий с кормом, а Никола с комарами» и т. п. Говоря о св. Егории, нельзя, наконец, не заметить, что в указанных сближениях народных относительно этого угодника есть черты, которые, хотя неясно, но все же напоминают древние мифические существа, например, Хорса, Дажбога и Перуна. Вот как, например, народное представление описывает его образ: «Молодой Егорий, светло-храбрый, по локоть руки в красном золоте, по колена ноги в чистом серебре. И во лбу солнце, в тылу месяц, по концам звезды перехожия» и т. п.
Здесь видится языческое изображение Хорса. Егорий, по древнерусскому народному понятию, почитается подателем жизни всей твари; у него под рукою все звери, вся живая тварь: она ест и пьет поведенное им, она покорна всякому слову его. В этом воззрении, кажется, заключается смешение представления о Егории Храбром с представлением о древнем Дажбо-ге. Наши предки Перуна представляли с дубиной или ветвью в руке. На этом основании некоторые из мифологов в самом образе употребления вербы при выгоне скота на пастбище видят сближение Егория Храброго с этим древним божеством славянским. По их мнению, здесь стародавнее предание о Перуновой ветке сочеталось с вербою как общенародным знамением тех ваий, с которыми был встречен Спаситель при входе в Иерусалим. Оттого-то и усвоена этой вербе особенная предохранительная сила от грома, пожара и т. п. грозных огненных явлений. Впрочем, нужно сказать, что народное сознание давно потеряло действительную связь в сближениях, и нет никакого сомнения, что в настоящее время наш простолюдин вовсе не делает и не в состоянии делать подобного рода сочетания.
Оба эти угодника известны в народе под именем Ранопаш-цев, так как с дней их памяти почти повсюду начинается ранняя вспашка полей.
Май – травный
Латинское имя пятому месяцу в году дано римлянами в честь богини Маи; оно перешло к нам из Византии. Древнерусским именем месяца мая было травный, или травень. Оно постоянно встречается в древних наших святцах и месяцесловах. В старинной русской жизни этот месяц считался третьим пролетним месяцем.
Он получил у народа название Запрягальника, или Запашника, так как обыкновенно около дня его памяти начинаются важнейшие сельские работы, которые преимущественно совершаются подъяремными животными. Нет сомнения, что эти работы – самые тяжелые и изнурительные как для земледельца, так равно и для рабочего скота, и естественно потому, что, принимаясь за них, наши поселяне просят себе помощи Божией. С этой целью в день пророка Иеремии они отправляют молебствия, окропляют земледельческие орудия богоявленскою водой и молятся этому угоднику о содействии им в предстоящих трудах. По своему простодушию многие из наших крестьян верят, что в настоящий день сам пророк Иеремия запрягает на небе свою колесницу и засевает хлеб и особенно помогает земледельцам, обращающимся к нему с молитвой о помощи. Такое внимание к труду земледельцев св. Иеремия, по верованию нашего народа, доводит до того, что, когда они и скот их приходят в изнурение от трудов, тогда этот угодник сам невидимо впрягает животных и доканчивает их работы и т. п. Поводом к этому народному представлению о великом пророке могло послужить отчасти созвучие имени Иеремии с названием ярма – известной упряжи; отчасти то обстоятельство, что он, по повелению Божию, во дни своих пророчеств носил на своей вые узы древяны и клады и в этом виде предсказывал иудейскому царю Седекию скорое порабощение иудеев под власть царя вавилонского.
В древнее время день этот был чествуем в южной Руси, особенно жителями Переяславской Украины, которые как «дым» сходились на берег Альты, освященной кровью святого князя Бориса (убит 1019 г., 24 июля). Тут в старое время стояла часовня, упоминаемая в летописи под именем «божницы Летской», т. е. Альтской, и к ней ходили тогда из Переяслава праздновать 2 мая как память перенесения мощей свв.
