Странного вида старик – босой, одетый, не сказать, чтобы совсем уж в лохмотья, но и добротной его одежду также нельзя было назвать, на голове широкая соломенная шляпа, как у крестьян, работающих в поле. При этом ни у кого язык бы не повернулся назвать старика простолюдином, поскольку даже в поношенной одежде имел он вид благородный. Лицо у старика было худое, со впалыми щеками, широко расставленными глазами-щелками и маленьким приплюснутым носом. Две тоненькие ниточки седых усов свисали по краям рта, борода же была заплетена в тугую косицу.
Заметив незнакомого человека, старик на полуслове оборвал заунывную песню, положил руки на колени и улыбнулся. Поначалу посланник решил, что перед ним безумец. За последнюю пару лет по Подлунной просто эпидемия какая-то прокатилась. Богатые, знатные люди непонятно с чего вдруг бросали свои дома и семьи и отправлялись странствовать по пыльным извилистым дорогам империи. Некоторые спустя какое-то время возвращались, а иные так и навсегда исчезали. Но когда старик посмотрел на посланника, тартакандец понял, что ошибся – не могло у безумца быть столь ясного и умного взора.
– Кто ты, добрый человек? – спросил у посланника старик голосом, похожим на чириканье воробья, услышав который тартакандец почувствовал почему-то непонятное смущение.
Хотя с чего бы вдруг?
Для того чтобы вновь обрести уверенность, тартакандец приосанился.
– Я личный посланник Первого министра Великого и Ужасного!
О ужас! В самом конце фразы, как раз на слове «Ужасный», голос его сорвался на фальцет!
Старик удивленно приподнял бровь.
– Кого?
Посланник решил было, что старик над ним смеется. Но нет, взгляд старого человека был чист и прозрачен – он и в самом деле хотел понять, о ком говорит собеседник.
– Великого и Ужасного Гудри-хана! – торжественно провозгласил тартакандец. По счастью, на этот раз голос его прозвучал именно так, как и требовалось, – уверенно и внушительно. И все же на всякий случай, чтобы у старика не оставалось уже никаких вопросов, посланник добавил: – Властителя Подлунной империи – да продлятся безмерно его годы!
– А-а. – Старик как будто был разочарован. – И что же делает здесь, в деревенской глуши, посланник Первого министра досточтимого Императора?
– Я сопровождаю ко двору Императора одного мудреца из Сатора, – важно выпятил грудь тартакандец.
– Неужели? – Теперь уже обе брови старика одновременно взлетели вверх. – Неужели ты отыскал в Саторе всего только одного мудреца?
Старик определенно издевался над тартакандцем!
– Вот что, старик. – Голос посланника приобрел угрожающее звучание. – До прибытия в Тартаканд я должен заботиться о покое и благополучии человека, которого сопровождаю. Твое пение мешает ему уснуть. Понимаешь? Так что, будь добр, не заводи свою песню заново.
– Твоему господину хочется спать? – спросил старик.
– Да, – кивнул в ответ посланник. Ши Хуань-Ло не был его господином, но сейчас это было неважно – тартакандец хотел поскорее закончить странный разговор со странным стариком. – Мы рано поднялись и долго были в пути. Моему господину нужен отдых.
– Но мне хочется петь. – Старик развел руками. – Желание петь не более предосудительно, чем желание спать. Так что мы с твоим господином находимся в равных условиях.
– Не думаю. – Посланник положил руку на рукоятку меча.
Жест, по его мнению, был весьма красноречив, но старик даже бровью не повел.
– Ты хочешь заставить меня молчать? – спросил он.
– Если потребуется, – ответил посланник, в душе далеко не уверенный в том, что сможет пустить меч в дело.
У тартакандца вновь появились сомнения в умственной полноценности старика, а, как известно, убить безумца – значит навлечь на себя лежавшее на нем проклятие богов.
Старик усмехнулся, взялся двумя пальцами за кончик левого уса и покрутил его, как хозяйка крутит кончик нитки перед тем, как вставить его в иголку.
– Ты слышишь, как течет река?
Вопрос старика, не имеющий никакого отношения к тому, о чем они говорили, вновь поставил тартакандца в тупик. Он даже обернулся и посмотрел на воду. Река текла себе как ни в чем не бывало и негромко журчала при этом, точно сама с собой разговаривала.
– Слышу, – прищурился тартакандец. – И что с того?
– Попробуй заставить реку умолкнуть.
Старик произнес это без тени улыбки, поэтому тартакандец при всем желании не смог отыскать в его словах насмешки. Тогда что же хотел сказать старик?
А старик уже снова что-то напевал, негромко, но с явным удовольствием.
Определенно пора было звать на помощь Личи.
Но у посланника оставался еще один козырь. Тартакандец не хотел его использовать, но несговорчивый старик не оставил ему выбора.
– Ты знаешь, кто тот человек, которому ты мешаешь уснуть? – спросил он таинственным полушепотом.
– Откуда же мне это знать? – недоуменно развел руками старик. – Ты не назвал имени своего господина.
– Мой господин – Срывающий Маски!
Прозвучало это едва ли не более внушительно, чем титул самого Гудри-хана. Но на старика и эта новость не произвела ни малейшего впечатления.
– Тогда вернись к своему господину, – старик улыбнулся, немного лукаво, но совершенно по-доброму, – скажи, что прежде, чем срывать маски с других, следует проверить, на месте ли та, под которой прячешься сам.
Посланник ничего не понял и потому решил препоручить дело Личи. В конце концов, Ши Хуань-Ло был его господином!
– Ну что там? – недовольно проворчал мудрец, завидев возвращающегося тартакандца.
А Личи только молча поднял указательный палец, как будто призывал прислушаться к заунывному песнопению, как и прежде плывущему над водной гладью.
Посланник подробнейшим образом пересказал спутникам свой разговор с чудаковатым стариком.
К его удивлению, Ши Хуань-Ло пришел в столь сильное возбуждение, что с трудом дослушал историю до конца, и едва только посланник умолк, как мудрец тут же вскочил на ноги.
– Этот старик, которого ты счел безумным, на самом деле величайший из мудрецов, живущих как в самой Подлунной, так и за ее пределами! – воскликнул Ши Хуань-Ло и взмахнул над головой руками – иначе он просто не мог выразить обуревавшие его эмоции. – Великое счастье, что нам довелось с ним встретиться! Веди меня к нему! – Этот приказ был адресован не тартакандцу, а сидевшему на траве Личи. – Немедленно!
Для Личи причуды хозяина, видно, были не в новинку. Он молча поднялся, молча указал тартакандцу на вещи: стереги! – и, отстав от хозяина ровно на два шага – предельное расстояние для того, чтобы успеть среагировать в случае внезапного нападения, будь то зверь или человек, – зашагал следом за Ши Хуань- Ло.
Старик никуда не делся – сидел, как и прежде, на берегу реки и вместе с ней тянул бесконечную заунывную песню. Заметив новых гостей, он повернулся в их сторону, но первым говорить не стал.
– Посланник передал мне твои слова, – сказал Ши Хуань-Ло.
– Очень хорошо, – ответил старик и указал на траву, предлагая присаживаться.
Ши Хуань-Ло сел, подогнув под себя ноги, а Личи остался стоять. На первый взгляд, старик не внушал опасения, но Личи знал, что именно таким приемом проще всего обмануть бдительность охранника. В былые времена он и сам нередко прикидывался нищим, а то и калекой.
– Как твое имя? – спросил у старика Ши Хуань-Ло.
– Спроси имя у реки, – ответил старик, улыбнувшись.
