обходные пути, которыми он пытался добраться до цели, неизменно заводили Джафара в тупик, и все приходилось начинать сначала. Слушая невнятицу, которую нес чиф-комендант, Вир-Щипок вежливо улыбался и время от времени кивал – вроде как даже с пониманием.
– Блоху выпускай, – сказал Вениамин.
Небрежным дижением Фредриксон перекинул рычажок на главном пульте и ударил пальцем по синей кнопке.
– Сделано.
На универ-скрине появилась врезка, занимавшая треть общей площади, – «Пинта», вид сверху. Передвинув пару верньеров, Фредриксон подрегулировал резкость и контрастность изображения.
– В добрый путь, милая.
Изображение на врезке начало смещаться. Сначала поплыло серое покрытие летного поле. Затем в фокус объектива камеры-жука попала группа людей, обступивших посадочную капсулу. Внезапно изображение начало приближаться, да так быстро, что трое человек, смотревших на скрин, невольно подались назад, как будто боялись столкнуться с людьми на экране. Заложив крутой вираж, камера-жук обогнула джанита, сделала разворот над головой чиф-коменданта – Вениамин успел заметить на тулье его кепи неровное белое пятнышко, не иначе как птичка набезобразила, – и остановилась, едва не налетев на Савву Вир-Щипка. Теперь треть скрина демонстрировала прядки редких рыжеватых волос на затылке гениального нейропрограммиста.
– Савва от нас никуда не денется, – довольно улыбнулся Фредриксон и снова принялся за попкорн.
– Звук проверь, – велел Вениамин.
Что-то буркнув недовольно насчет того, что у него всегда все в порядке, Фредриксон нажал кнопку на пульте. Невообразимые словесные конструкции, создаваемые в импровизационном стиле Джафаром Стилетом, которые, вне всяких сомнений, привели бы в дикий восторг лингвиста, изучающего примитивные языки первобытных народов, зазвучали в стереоисполнении.
– Микрофон жука работает чище, – заметил, прислушавшись к голосу чиф-коменданта, Фредриксон.
Вычерпав до дна колодец своего красноречия, Стилет полез к Вир-Щипку целоваться. Но от такого проявления дружеского расположения Савва деликатно уклонился – сделал вид, что не заметил столь же искренний, сколь и непосредственный порыв чиф-коменданта, и наклонился якобы для того, чтобы поправить съехавший ремешок сандалии.
– Пора подавать лимузин, – сказал Вениамин.
И, словно в ответ на его слова, к посадочной капсуле подплыл флипник с эмблемой Ордена на дверце. Учтиво поклонившись – что при его габаритах было совсем не просто! – чиф-комендант помог Вир-Щипку взойти на борт. Следом за ним юркнула не замеченная никем камера-жук. Савва удобно устроился на заднем сиденье. Стилет с трудом втиснулся на переднее, рядом с пилотом-джанитом. Камера-жук пристроилась в сантиметре от затылка Вир-Щипка.
– Поехали! – приказал джаниту Стилет. – Обзорный круг по городу – и в резиденцию!
Пилот дернул на себя рычаг управления. Летающее блюдце рванулось с места. Вир-Щипок на заднем сиденье откинулся на спинку. Из динамика послышался жуткий звук, похожий на скрежет рвущегося металла, после чего на той части скрина, что показывала картинку, снятую камерой-жуком, замелькали черно-белые полосы – тяжелый затылок Саввы Вир-Щипка расплющил приставленного к нему крошку- шпиона.
На полминуты в командном отсеке «Пинты» воцарилась гнетущая тишина. Вениамин с Фредриксоном ждали, кто первым решится прокомментировать ситуацию. Сидор молчал, потому что все молчали, – безвременную кончину камеры-жука он воспринял не столь трагично, как агенты СГБ.
– Что ж, у каждого бывают неудачные дни, – произнес наконец Фредриксон и очень осторожно, чтобы не стукнуть донышком, поставил на стол ведерко с недоеденным попкорном. – Выключить? – спросил он, указав на универ-скрин.
Трансляция оллариушных новостей продолжалась, но возле посадочной капсулы остались только техники, пытавшиеся пристроить на прежнее место крышку люка.
– Полагаешь, посылать вторую блоху не имеет смысла? – спросил Вениамин.
– Объект потерян. Жук не сможет найти ориентир.
Обвалов молча кивнул.
– Вещей у Саввы никаких не было, – сказал Фредриксон.
– Что и следовало ожидать, – продолжил мысль напарника Вениамин. – Савва не намерен задерживаться на Веритасе. А уж он-то знает свою женушку лучше, чем все оллариушники, вместе взятые. – Обвалов решительно хлопнул ладонями по столу и поднялся на ноги. – Бог с ней, с блохой. Все, что нам нужно, мы узнаем из новостей, – наклонившись, он заглянул в ведерко Фредриксона и подхватил со дна несколько хлопьев попкорна. – Все еще имеется желание поспорить о том, чем закончится представление?
– Ты не хочешь принимать во внимание возможности квантовой логики, – с мягкой, поистине дружеской укоризной произнес ИскИн.
Вениамин неопределенно хмыкнул и зашвырнул в рот еще пару хлопьев.
– А что это такое? – робко поинтересовался Сид.
Фредриксон бросил на парня взгляд через плечо.
– Ты, конечно, знаком с Аристотелевой логикой?
– Ну… разумеется, – как-то не очень уверенно ответил Сид. – В общем виде.
– Когда мы сталкиваемся с каким-либо явлением или действием, совершаемым сторонними силами, Аристотелева логика дает нам всего два варианта для выбора его определения: «да» или «нет», «истинно»
