каком-то смысле, – сказал он и, вывернув кисть руки, сделал весьма неопределенный жест.
В ответ Никита Сергеевич выдал не менее неопределенный звук:
– Хм, – и почему-то посмотрел на Фредриксона.
ИскИн улыбнулся, легко и непринужденно, как будто и не произошло ничего необычного.
– Что ж, полагаю, нам будет о чем поговорить.
Цирюльник нажал потайную кнопку, и зеркальная стена распалась надвое.
– Прошу следовать за мной, – сказал Никита Сергеевич и первым вошел в проход.
Опасавшийся гнева Вениамина, проворно, точно ящерка, юркнул во тьму Сид.
– Неудачно получилось, – тихо произнес Вениамин.
– Да брось ты, – улыбнулся в ответ Фредриксон. – Все равно пришлось бы сказать им, чего ради мы вернулись.
– Но не таким же образом! – возмущенно фыркнул Вениамин. – «Здрасьте, мы шпионы»!
Фредриксон нисколько не разделял беспокойства напарника.
– Доверься мне, – едва слышно прошептал он на ухо Вениамину. – Я умею разговаривать с людьми. Напомни только, кто из них кто?
– Никита Сергеевич – монархист. Дед – коммунист.
– Как зовут деда?
– Владимир Ильич.
– Все. Вопросов более не имею.
– Флаг тебе в руки, – усмехнулся Вениамин. – Только имей в виду, эти двое кого угодно могут заболтать.
Фредриксон только загадочно улыбнулся в ответ.
Быть может, он и сказал бы что-то, да только они уже вошли в кильдим.
Свет в потайной комнате был пригашен. На кровати, завернувшись с головой в одеяло, спал Владимир Ильич Ленин.
Не испытывая ни малейшего почтения к самопровозглашенному вождю вселенского пролетариата, Сид подскочил к кровати и принялся расталкивать спящего.
– Поднимайся, дед! Гости пришли!
Прикрыв ладонью фотосенсор на стене, Никита Сергеевич перевел уровень освещения на максимум.
Что-то невнятно бормоча, из-под одеяла выполз дед.
Мутным взглядом посмотрев на явившихся среди ночи гостей, Владимир Ильич, должно быть, решил, что все еще спит, – тряхнул головой и снова полез под одеяло.
– Подъем, Ильич! – Сид рывком сдернул с вождя одеяло.
Все еще не понимая, что происходит, Ленин сел на кровати и ошалело уставился на обступивших его людей. Владимир Ильич презабавно смотрелся в кумачовых трусах до колен и пижамной курточке, разукрашенной бьющими в барабаны зайчиками с красными платочками на шеях, средь которых затесались два забавных бурых медвежонка – один весьма агрессивно размахивал молотом, похожим на Мьёлльнир, другой благоговейно возносил над головой золотой друидский серп. Вениамину особенно понравились мишки, вот только он никак не мог взять в толк, какой смысл заключался в синтезе кельтской и скандинавской мифологии.
– Простите, Владимир Ильич, что разбудили вас в такую рань… – начал Никита Сергеевич.
И тут до Ильича наконец-то дотопало: то, что происходит вокруг, не сон! Вскочив с постели, дед стал торопливо натягивать на себя первое, подвернувшееся под руку. А подвернулся ему белый халат, непонятно каким образом оказавшийся на стуле рядом с кроватью. Запахнув халат, Ильич сунул ноги в домашние шлепанцы, быстро посмотрел по сторонам, словно хотел убедиться в том, что не потерял бумажник, прыгнул на стоявшее в углу кресло и, закинув ногу на ногу, замер, похожий на перебравшего амброзии античного бога.
– Лихо! – восхищенно выдохнул Сид и кинул на кровать одеяло, которое держал в руках. – А говорил, что не служил в армии.
Не двинувшись с места, дед бросил на Сидора взгляд, от которого можно было прикуривать.
– Право же, вы напрасно так беспокоитесь, – Вениамин смущенно переступил с ноги на ногу. – Мы можем подождать, пока вы оденетесь.
– Я вас слушаю! – гордо вскинул подбородок Ленин.
– Владимир Ильич, – подойдя к деду, Никита Сергеевич коснулся кончиками пальцев его острого локотка. – Это не ходоки из народа, которых вы с нетерпением ждете. Посмотрите внимательно – это же Вениамин Ральфович Обвалов. Помните его? Он гостил у нас пару дней назад.
Прищурившись, Ильич внимательно посмотрел на Вениамина.
– И верно, – с облегчением улыбнулся он. – Обвалов. А я-то подумал…
Дед махнул рукой и расслабленно откинулся на спинку кресла.
– А с ним его друг Фредриксон, – Никита Сергеевич указал на ИскИна.
