неправильно.
– Что-то здесь не так, – догнав Брима, произнес негромко Шика.
– Точно, – кивнул на ходу Брим. – Этот нищий дурачит нас.
– В каком смысле? – насторожился Шика.
Он сам точно не знал, что имел в виду, но явно не то, о чем говорил Брим.
– Вот только не надо больше говорить о смысле. – Брим болезненно поморщился, почувствовав, как накатывает очередной приступ тошноты. – Идем! Скорее!
Он с ходу перепрыгнул невысокую, уродливую железную ограду, как будто сделанную большими, неловкими пальцами занимающегося на досуге изготовлением миниатюр великана.
– Постой…
– Что?
– Стой, тебе говорю!
Шика схватил приятеля за локоть.
– Ну? – недовольно оглянулся Брим.
– Что ты собираешься делать?
– Купить бутылку пива и сосиску в ларьке. И отнести их этому бородатому… Ну, в общем, тому типу, что послал нас.
– Ты думаешь, он за этим нас послал?
– У тебя есть другие соображения?
– Он говорил про тварей.
– Он много чего говорил. Вопрос в том, чему из сказанного им можно верить? Мы здесь проходим какой-то новый тест на профпригодность – это факт. Он здесь для того, чтобы дурачить нас и заставлять совершать ошибки – это второй факт. Все остальное – ложь. Ты просил перевести тебя в группу контролеров?
– Нет, но я собирался…
– Мысли читать они не умеют.
– Кто?
– Да кто угодно! – всплеснул руками Брим. – Даже киуры, если они существуют, не могут читать мысли!
– Почему ты в этом так уверен?
– Потому что само предположение о возможности чтения мыслей противоречит моему здравому смыслу.
– А как же шогготы?
– При чем тут шогготы? – Брим поморщился, пытаясь подавить приступ тошноты.
– Шогготы не противоречат твоему здравому смыслу?
– Шогготы противоречат всему, что угодно. Но они есть. И для меня этого достаточно, чтобы признать факт их существования.
– А киуры, значит, не существуют?
– Я в этом не уверен.
– Почему?
– Потому что не видел ни одного из них.
– Ты видел хотя бы одного индейца сиу?
– При чем тут индейцы?
– Ты их не видел, но, несмотря на это, они существуют.
Брим задумался. Почесал висок.
– Не уверен.
Он шагнул на проезжую часть. И чуть было не угодил под колеса вылетевшей бог весть откуда машины. Секунду назад ее не было. Брим был готов поклясться, что дорога пуста. Однако ж чуть не угодил под колеса.
Взвыв сиреной, машина моргнула фарами, резко вывернула влево и, продолжая надсадно завывать, унеслась в ночь.
Прочь.
– Вот же, жуть твою, – с трудом перевел дух Брим. – Чуть было… – Брим не хотел уточнять, что именно чуть было не произошло на ночной улице, а потому ограничился неопределенным взмахом руки. – Откуда, ночь бы в карман, взялась эта гигнутая машина?
– «Чуть было!..» – передразнил Шика, перепугавшийся едва ли не сильнее приятеля. – Надо смотреть, куда идешь!
– Хочешь сказать, ты видел машину?
– Конечно, видел! Слепым нужно быть, чтобы не увидеть!
– Врешь!
– А…
Шика махнул рукой и быстро перешел улицу.
– Это все бородатый, – прошипел себе под нос Брим.
Он настороженно посмотрел по сторонам, убедился, что машин нет, и быстро перебежал на другую сторону улицы.
Едва Брим ступил на тротуар, как за спиной у него, хлестнув плотным потоком горячего, упругого воздуха, пронесся грузовик.
Брим тихо выругался, отошел подальше от проезжей части и переложил пистолет из кобуры в карман. Ему все меньше нравилась затея с проверкой странного ларька. Не хватало только, чтобы кирпич на голову свалился. Брим посмотрел наверх. Так, на всякий случай. Да вроде бы неоткуда. Конечно, существует чудовищно малая статистическая вероятность того, что кирпич на голову может упасть просто так, ниоткуда. Или, если угодно, с неба. Его может принести ураган, бушующий в верхних слоях атмосферы. Или он может выпасть из багажного отделения самолета, груженного кирпичом… Бред, конечно. Но в том-то и суть.
Шика чуть пригнулся, пытаясь рассмотреть, что происходит в ларьке. Но витринные стекла были так плотно заставлены пивными бутылками, сигаретными пачками, упаковками презервативов, пакетиками с чипсами и прочей несъедобной снедью, что увидеть что-либо за ними было решительно невозможно. А полукруглое окошко закрывала серая картонка с грубо намалеванным на ней черным маркером одним только словом – «РАБОТАИТ!!!». Именно так – через «И». Прописными буквами и с тремя восклицательными знаками. Внутри играла музыка. Какой-то хрипатый блатняк под гармошку. Звук настолько плохой, что слов не разберешь. Как будто пиратскую запись, сделанную на подпольном концерте, прослушивали на плохоньком тифоне без наушников, зато на полную громкость.
Брим посмотрел на Шику.
Шика едва заметно кивнул.
Они уже полгода работали в паре и, случалось, понимали друг друга без слов.
Брим подошел к окошку и тихонько постучал.
Имитация музыки оборвалась.
Изнутри послышалось не то шуршание, не то кряхтение.
– Чего надо?
Голос недовольный. И – странный. Настолько странный, что не разберешь, мужчина говорит или женщина.
– Сосиску в булке и пиво, – нарочито громко произнес Брим.
– Какое пиво?
– Все равно, лишь бы из холодильника.
– Щас…
Снова невнятное ворчание внутри. Затем – скрежет с подвыванием. То ли микроволновка работает, то ли шкаф двигают. А может быть, и то и другое одновременно.
Брим весело подмигнул Шике. Порядок, мол. И полез в карман за бумажником.
У Шики лицо напряжено. Взгляд нервно скачет из стороны в сторону. Будто чует он опасность, но никак
